Татьяна Зубачева - Мир Гаора

К Старшему подошел Ворон.

— Как звали? Обмолвок не было?

Старший мотнул головой.

— Нет, просто велели, чтоб бежал как есть.

— Может, на работу какую дёрнули? — подошла к ним Мать.

— Тогда бы велели надеть комбез и ботинки, — угрюмо возразил Ворон.

Мать кивнула.

— Ладноть, мужики. Стой, не стой, здесь вы ему тама не поможете. Вернётся — расскажет.

— Вернётся? — посмотрел на неё с надеждой Старший.

Мать усмехнулась.

— Он из "ящика" вернулся, а здесь-то…

Старший кивнул.

— А может, и впрямь работать позвали, — вступил в разговор Мастак, — починить там что или по технике наладить. Если не на дворе, то и ботинки не нужны.

— Возможно, — кивнул Ворон и невесело, даже вынужденно улыбнулся, — будем надеяться на это.

Остальные молчаливыми кивками согласились с ним и разошлись. В самом деле, что толку стоять под дверью и ждать? Всё равно им никто ничего не скажет. А быть там может всё что угодно.

Гаор был готов ко всему: от приказа лечь под "горячие" до приказа починить что-либо из техники, но не к тому, что услышит новый приказ. Из верхнего тамбура по лестнице на третий этаж, там по коридору направо, а там…

— Там тебе всё скажут. Понял, волосатик?!

— Да, господин надзиратель, — и опять же по армейской привычке повторил приказание.

— Пшёл, — махнул ему рукой надзиратель и рявкнул в спину. — Бего-ом!

А второй заржал.

— А мы тут выпьем, чтоб ты целым вернулся, — и, давясь от смеха, — нетронутым!

Под надзирательский гогот Гаор выскочил обратно в тамбур, чёрт, дверь в коридор закрыта, заглянуть туда и дать знать о себе не получится, верхний холл, лампы через одну, лестница… никогда не бывал здесь, вроде по ней тогда, в самый первый день ушёл Гархем, и что означают последние слова надзирателя? Нет, это-то понятно, но чтобы Гархем баловался таким…? Непохоже, но если так… нет, он не Тукман, не дастся. Надо — будет драться, просто так ни Гархем, ни кто другой его не возьмёт. Гранитные ступени холодят ступни, сволочи, не дали обуться, входы на этажи перекрыты решётками, как же он пройдёт, или охранник впустит?

Охранника нет и решётка отодвинута. Коридор освещён, и в глубине у самого правого торца приоткрыта дверь и оттуда вроде как музыка. Так что, развлекалочка чья-то, а он-то им зачем? "Или им, — Гаор усмехнулся на бегу, — третьего на выпивку и четвёртого в карты не хватает?"

У приоткрытой двери он перешёл на шаг, но остановиться не успел. Возникший в дверном проеме Гархем коротким властным жестом велел ему войти.

Небольшая прихожая с огромным шкафом во всю стену… на вешалке чья-то армейская куртка без знаков различия, у Гархема такой не видел ни разу… просторная гостиная… камин, кожаная мебель, на столе у камина бутылка и три рюмки, три кресла… Сторрам?! Ни хрена себе! А это что за чмырь рюмку в ладонях греет? Так, мужская вечеринка, мальчишник, это понятно, но он-то им на хрена понадобился?

Но пока Гаор всё это думал, его тело проделало все необходимые движения, а глотка гаркнула:

— Рыжий здесь, хозяин!

Сторрам улыбнулся и жестом гостеприимного хозяина указал на него, обращаясь к сидевшему рядом.

— Прошу. Всё что хотите.

Гархем прошел к свободному креслу и сел, взял свою рюмку и отпил.

Гаор неподвижно стоял, и трое мужчин пристально рассматривали его.

В комнате было тихо. Только потрескивал огонь в камине — дорогая модель со звуковой имитацией, да очень тихо, но отчётливо, не смазывая звук, играла музыка в угловом тоже дорогом музыкальном центре, ему уже случалось такой проверять. Значит, это квартира, чья? Кто-то живет или так, "гнёздышко"? Это, похоже, их гость и его предлагают… как угощение, в дополнение к коньяку? Ну…

— Образование?

Гаор вздрогнул, не сразу сообразив, что спрашивают его и спрашивает незнакомец.

— Общевойсковое училище, солдатское отделение, полный курс, — и вовремя спохватился, — господин.

Не так одобрительный, как констатирующий кивок.

— Год выпуска?

— Пятьсот пятьдесят девятый, господин.

— Кем выпущен?

— Аттестованный рядовой, господин.

— Кем демобилизован?

— Старший сержант, господин.

На хрена это им? Сторрам решил похвастаться, какие у него рабы? Или… что это торги, Гаор старался не думать, сразу задавив мелькнувшую мысль.

— Встань сюда.

Гаор перешёл на указанное место и оказался практически в центре гостиной, освещённый и верхней люстрой, и угловым торшером, и пламенем камина.

— Раздевайся.

Гаор снял, привычно сложил и положил на пол — больше-то некуда — рубашку, расстегнул и снял, сложил поверх рубашки брюки и выпрямился. Если они думают, что он сейчас прикроется и тем подставит себя под оплеуху, то хрен вам, на такое новика можно купить, а он не первый раз на… чёрт, неужели всё-таки сортировка, нет, не хочу, нет…

Трое мужчин спокойно поверх рюмок с коньяком рассматривали стоявшего перед ними обнажённого человека. Тихая приятная музыка, трепещущее пламя в камине, неслышно текущее время.

— Смирно.

Негромкий голос словно хлестнул Гаора, заставив подтянуться и напрячь мышцы.

Легко оттолкнувшись от кресла и не выпуская рюмки, Ридург Коррант встал и подошёл к застывшему в уставной стойке рабу. Обошёл вокруг.

Как в музее — мелькнула у Гаора идиотская в этот момент мысль, но он и в самом деле вспомнил, что сам так же бродил вокруг древних статуй.

— Осколочные, пулевые, — пробормотали из-за спины с непонятной интонацией, и вдруг опять резкие, как выстрел, команды. — Руки вперёд! Наклонись! Ноги расставь!

"Столик"?! Зачем?! За что?!

Чужая рука проводит по его спине костяшками пальцев, слева от позвоночника, справа, так же проходится по ягодицам…

Это… Всё-таки это?! Нет, надо бить сейчас, сразу…

— Смирно!

Строевая команда разворачивает его в стойку, прижимая уже сжатые в кулаки руки по швам.

Гаор перевёл дыхание и с ужасом увидел улыбку Гархема. Тот явно наслаждался зрелищем. Так… так… нет, выдержу, не дам тебе этой радости. Сцепив зубы, Гаор изо всех сил сохранял по-армейски неподвижное лицо.

Незнакомец снова обходит его кругом и, улыбаясь, подмигивает Сторраму. И тот, тоже улыбаясь, говорит.

— Да, и даже не слишком волосатый.

Чёрт, он же уже слышал это, тогда, там на аукционе. Так всё-таки торги?

— На потомство проверяли? — деловито спрашивает незнакомец.

Сторрам покачал головой.

— Я не занимаюсь разведением.

— Почему? Вам не нужен лишний доход? Детёныши дают неплохую прибыль.

Голос Сторрама серьёзен.

— Если чем-то заниматься, то серьёзно. Соответствующий контингент, контроль размножения. Я занимался животноводством, у меня и сейчас небольшая конюшня, нет, капитан, породистое разведение требует больших вложений, им надо заниматься серьёзно, а пускать процесс на самотёк…