Алексей Егоров - Вор Города. Ренегат

"Ладно, пока и так достаточно денег" — подумал Галент, но все же принялся вынимать драгоценные камни из перстней и амулетов.

Разрушение оказалось ничуть не меньшим наслаждением, чем все остальные. Оно было сродни убийству мерзкого насекомого, противного клопа. Галент был начитанным, пусть и немного приземленным человеком, так что мог оценить всю иронию своих поступков. Ведь он разрушал будущее и прошлое Церкви, пусть это и выглядело как простое выковыривание поделочных камней.

С самими камнями проблемы возникнуть не должны были, скупщики с радостью купят их у Галента. Оставалось только отыскать нужных людей и, желательно инкогнито, сдать камешки. В принципе, это сделать было не так уж сложно. С такими способностями Галент мог просто влезть в лавку скупщика и, не представляясь, отдать тому камни. Или убить, если хапарь будет слишком наглеть. Но обычно вид человека-тени, вооруженного длинным ножом, отрезвляюще действовал на горожан. Галент заметил, что героем стать мало, кто спешил.

Еще в бытность свою монахом он пару десятков раз грабил прохожих. Ему требовались в ту пору деньги, так что он вынужденно шел на риск. Приняв все меры предосторожности, конечно. Галент не был таким идиотом, чтобы светить свое лицо, и менял тембр голоса, а страх размазывал портрет преступника окончательно.

Главным в его профессии было умение концентрироваться, оставаться начеку. А Галент был приучен к этому с пеленок, когда еще боролся с братьями за краюху хлеба. Что самое смешное, когда он научился ходить, то так же предпочитал хитростью, ловкостью и незаметностью отбирать еду у занятых дракой братьев и сестер. В монастыре же будущий вор нарастил мышцы, обзавелся циничным взглядом на эту жизнь и ненавистью ко всему, что могло ограничить его свободу. Человеколюбие Галенту не преподавали, но он все равно сумел как-то сохранить в себе уважение к жизни.

Похоже, что сама Смерть научила его этому.

Закончив с камешками, Галент собрал их в мешочек и положил на видное место. Этот невзрачный на вид чехол для целого состояния выглядел лучше, чем все возможные ордена и медали, которыми награждали горожан. Галент мог гордиться собой, сумев собрать столь тугой кошель. Это ведь настоящее богатство!

Монет у монахов было меньше, и их Галент решил приберечь на личные нужды. Дук потерпит и, если что, возьмет металлом — золота и серебра было предостаточно. Остатки от колец и амулетов Галент сложил в ящик и поставил его в нише комнаты.

— Да у меня тут целый склад образовывается, — недовольно заметил Галент, оценив, сколько хлама в комнате. — Ну, ладно, потом уберу все.

Драгоценные кубки, тарелки из дорогих металлов, серебряные вещицы — это все можно было продать без боязни, так как эти предметы не несли на себе церковных символов. Монахи покупали их для себя и прятали в тайниках, как белки запасающие на зиму орехи. Ценных предметов было еще меньше чем монет, Галент ведь не мог утащить с собой три мешка добычи. Он брал только то, что выглядело дороже, и легко транспортировалось на родном горбу.

— Если так дело пойдет и дальше, то мне потребуется кучер с телегой, чтобы обокрасть какого-нибудь богача, — посмеиваясь, говорил Галент, когда готовил вещички к продаже.

Ведь известно, пусть никто из бедноты не видел, что в особняке аристократа даже унитазы из золота! У Галента при мысли об этом загорались глаза. Он задрожал от возбуждения и вышел на улицу, чтобы охладиться. Снег помог прийти в себя и оценить глупость этого слуха. Нет, конечно, какой-нибудь сумасшедший богач вполне мог делать свои звучные дела в золотой унитаз, но уж слишком дико это звучало. Как бы ни кичился своими богатствами человек, он все равно не сможет отдать такие огромные деньжищи, чтобы сидеть на золотом троне в уборной.

Как обычно, люди верили только в самые безумные домыслы. Если бы Галент пустил слух, что аббата сожрал тот самый кузнец Феррат, о котором до сих пор судачили в городских трактирах, ему бы поверили! А как иначе?!

— Глупцы, — констатировал Галент.

Остались только письма и личные записки аббата.

За изучение информационной добычи Галент решил взяться позже всего. Все-таки он немного боялся того, что могут открыть эти бумаги. Даже он, бывший монах и то нервно вздрагивал, вспоминая дичайшие слухи о церковниках и их ужасных слугах, как же себя в таком случае чувствовали обычные горожане? Неудивительно, что страх вылился в агрессию.

Последовательно Галент изучил письма и документы, взятые из личных покоев руководителя монастыря. Много интересного доверяли бумаге церковники, они предположить не могли, что кто-то сунет нос в их тайны. Появление Галента хоть и прогнозировалось, но никто не верил, что он способен будет проникнуть так далеко да еще выбраться назад!

Список инквизиторов и охотников на ведьм был неполон, но имен, которые узнал Галент, хватит, чтобы заставить нервно трепетать всякого горожанина. За отступником отправили десяток прославленных своей жестокостью и фанатичной преданностью охотников на ведьм. Таких специалистов невозможно переубедить, с ними нельзя договориться, их трудно обмануть, но, как надеялся Галент, вполне возможно. Фанатики слепы, лишены гибкости, они идеальные исполнители, но не готовы работать нестандартно. Им требуется четкое направление поисков — вот там живет ведьма, атакуйте, мальчики!

Двоих инквизиторов Галент знал лично — братья Грим и Фернас. Они не просто братья по религии, они вышли из утробы одной и той же шлюхи, да будет вечность мучиться она за то, что породила таких недочеловеков. Страшные ребята, у которых гений хитрости соседствует с полнейшим религиозным идиотизмом. Обычно этих двух псов держали в келье, больше похожей на темницу для одиночки, а выпускали только для особо сложных операций по искоренению. Галенту приходилось с ними работать, пусть он и был в роли мальчика на побегушках, но навсегда запомнил животную страсть братьев. Им бы стать мясниками, а не монахами, но тут уже ничего не поделать.

Неприятные личности, опасные как огонь, но обыграть их вполне возможно. Учитывая то, что Галент не был связан по рукам всевозможными догматами.

Остальные охотники были менее знамениты, но их знали в Городе. Такие же фанатики-живодеры, которые в детстве наверняка издевались над котятами, а потом выросли в "праведников". Обычная для Церкви подмена понятий добра и зла, безумной жестокости и праведности.

Никто из этих охотников не представлял такой уж большой угрозы. Они обучены ловить, допрашивать, жечь и кромсать еретиков, но не способны действовать тонко, как стал бы работать сам Галент. Для них любой разговор с противниками Церкви может выглядеть только так — инквизитор карает, допрашиваемый молит. Такая технология эффективна, когда еретик или там ведьма уже обозначены, а что делать, когда неясна цель священной миссии? В таких случаях вызывают настоящих охотников.