Алек Экзалтер - Коромысло Дьявола

Вот что, Фил. Сделай так, чтобы ты меня ей, нашей мадам Триконич представил. Официально в качестве твоей нареченной невесты. И неофициально, само собой, как очень близкую тебе юную женщину…

Вероника удивила Филиппа откровенно вечерним полупрозрачным платьем вместо унылой серо-зеленой хирургической униформы. Хотя ее арматорские манеры ни вблизи, ни вдали не претерпели каких-либо изменений.

— …Куда зенки пялишь, неофит? Сисек, ниппелей моих, что ли, ни разу в жизни не видел?

— О я как всегда восхищаюсь вами, мадмуазель!

— Так-то лучше… Да будет вам известно, сударь! Мадмуазель Ника приглашает вас в одну милую парижскую ресторацию.

Ма шер месье Филипп! Во исполнение моего давнего обещания столик на двоих я заказала, насчет особенностей меню распорядилась. Карета здесь, карета там, обе поданы, шевалье Ирневе.

Филипп тотчас почувствовал, что отказать такой женщине в этакой малости вроде визита в ресторан неподалеку от Елисейских полей, он не вправе. О визионерском деле в самолете да в Екатеринодаре можно поговорить и потом.

"Успеется. Ей только скажи. Мигом потащит на медосмотр. А там держись и крепись…"

— Предлагаю, братец Фил, по рюмашке на посошок и на брудершафт…

Обо всем рыцарь Филипп рассказал и эйдетикой с арматором Вероникой поделился значительно после того, как они отметили прекрасное начало долгожданных парижских каникул. Точнее, когда они возвращались в "Трикон-В" на разъездном "шевроле".

Вероника снова удивила ей подопечного неофита, с ходу не потащив его организм на медосмотр и добычу физиологических или теургических параметров.

"Неужто пронесло?", — с кое-какой надеждой подумал Филипп, пока его арматор в задумчивости морщила лоб и размышляла. Она даже выудила из дамской сумочки смартфон и мобильно вошла в он-лайн.

— Не верится, но анналы гильдии не врут, рыцарь-неофит…

Ну ты и гигант, братец Фил! Тебе, разгильдяю, нечаянно подфартило запустить в заряд собственного будущего ритуала тетраду артефактов. Вот оно, реактивное движение обсолонь, закату навстречу!..

Со всей тетрадой у тебя сейчас полный дистанционный контакт до тех пор, покуда не разрядишь отложенный экзорцизм.

Царица небесная, матушка! Ой не завидую объекту, которого ты огорошишь хотя бы слегонца…

— Не понял. Давай, Ника, по порядку и по существу.

— Дарования подключай, лопух, тетя арматор разрешает.

Теперь Филиппу пришлось призадуматься и почесать в затылке:

— Ритуал Рандольфо через меч Регул, старое прорицание от инкунабулы Пал Семеныча, плюс два моих приобщенных атрибута — Филомат и фамильный сигнум… — подытожил Филипп и сделал вывод.

— Да-да… Ритуал, конечно, ритуалом… Но это есть побочный и попутный эффект.

На деле же получается: либо мимо меня просвистело воздаяние за шестой круг ускоренного посвящения, либо адепт Альберини устроил для себя могучий экстренный выход в прошлое.

— Вот этого, неофит, нам знать не полагается. Разве только твой асилум чего-нибудь тебе прояснит в прелиминарной визионике.

По-любому надобно выслушать соображения Булавина. Предзнание мне говорит: вся историческая фактура в твоем видении на сто процентов реальна.

Знаю без всяких-яких: брат ноогностик Павел Булавин уделал в 1920 году в Москве нескольких коммунистических прорицателей, призывавших на наши бедные головы мировую пролетарскую революцию.

Причем знающие люди мне сказывали, будто упразднил и развоплотил оных лжепророков и кликуш наш замечательный Пал свет-Семеныч в лучшем стиле орденского палача-могильщика. Зело, говорят, немилосердно и негуманно обошелся.

— Видать, учел, как не довел до конца экзорцизм в Екатеринодаре и не понял, что колдовским-то заклинанием заправляла одна из тех голых ведьм. Раскорячилась там кверху толстым задом одна, сисястая такая, в первом луче…

Тот колдун — конкретная шестерка-фамильярус. После обрядового койтуса, ведьмы должны были его оскопить и в жертву принести на том самом алтарном камне, на котором он стоял и якобы всем дирижировал…

Ладненько, Ника. Я сам поговорю с Пал Семенычем о том видении с запада на восток, пролетая над Атлантикой.

Скажи-ка мне лучше. Ты не против, когда б мою Настю к нам пристроить третьим лицом в европейском вояжировании?

— Прельстил и улестил наш парниша девку-недотрогу?

— Ага! Тут еще надо разобраться, кто кого и за что трогает, теребит…

— Эт-то точно. Кому карты в руки, а кому… сам знаешь, что и кто есть ху…

Не боись, строго берем твою Настену и в Рим, Венецию, в Париж и в Ниццу на лазоревые берега…

Вероника пристально посмотрела на Филиппа и рассмеялась:

— И-и, держите меня, в кому падаю. Наш лучезарный дон Хуан-Фелипе Тенорио Дожинский решился в молодожены податься, как я погляжу…

Чтоб ты знал, мой новобрачный: у меня с твоей будущей тещей Стефой Заварзиной шапочное знакомство по бизнесу. Она мне редкие восточные препараты поставляет.

Та еще особа, дамочка-штучка, я тебе скажу, братец Фил…

В гости к семейству Заварзиных на званый обед Филипп Ирнеев собирался, готовился старательно и предусмотрительно. Он и ожидаемую подмогу с собой прихватил. Потому как дядюшка Генрих Рейес экстренно и самолично прибыл из Киева за своим ценным пакетом.

В разные частности типа, кто кого за эти российско-американские акции и обязательства собирается купить, кого продать, Филипп особенно не вникал. Так отметил себе кое-что на будущее, для памяти, о секулярных внешнеторговых хитросплетениях и негласных нюансах глобального бизнес-администрирования, знать не знающего никаких границ.

Несравненно больше его интересовала особа потенциальной родственницы в лице Стефании Мартыновны Заварзиной, в отдаленном украинском девичестве — Позвонюк. Зато нынче требующей, чтобы к ней обращались не иначе как Стефа Мартиновна с интернациональным ударением на первом слоге. Можно и без отчества, но обязательно на "вы".

Настя дала Филиппу и другие полезные инструкции вместе с конкретными вводными. Пополудни приехала она к нему сама, возможно, не только для того, чтобы отвезти предполагаемого зятя к предложенной ему теще на семейный обед и обратно.

— Фил! Ты обалденно умеешь выбирать дамское белье. Трусики, пояс — загляденье. Посмотри, как они мне идут… Только поскорее, копуша, пока твой московский дядюшка не заявился…

Визиту к Заварзиным в недвусмысленном сопровождении Генриха Рейеса хитромудрый Филипп придал едва ли не деловой характер, чем тактически и стратегически прозрачно намекнул на личные жизненные и карьерные намерения.

Стефу Мартиновну он почти покорил и несомненно обаял, очаровал, не менее эффективно, чем некогда заварзинскую собачку Мими. На одних мужских рефлексах действовал.