Алек Экзалтер - Коромысло Дьявола

До конца досмотреть Филиппу интереснейший спектакль не позволил папа Ирнеев, благословивший сына подзатыльником и отогнавший прочь от приоткрытой двери.

Нельзя сказать, чтобы крики "развратной дочери" его очень разжалобили, но он поспешил педагогически предупредить мать не так уж усердствовать, "закрепляя дурной условный рефлекс садомазохизма". И "ни в коем случае не повреждать девственную плеву".

Надо полагать, воспитательные меры родители-педагоги обсудили заранее.

С тех пор Филипп с особым рвением отмечает светлый постсоветский праздник — Международный женский день, когда он наконец перебрался спать на диван в большой комнате. А общенародный телевизор унесли в родительскую спальню.

Из спальни в бывшую детскую перетащили громоздкий трехстворчатый шкаф под потолок, а Фильке оборудовали в зале, ставшем отцовским кабинетом, уютный учебный уголок с лампой, книжными полками и раскладной партой. Но это случилось чуть позже, на весенних каникулах.

Филипп сейчас подозревает: хитрожопая втируша Ленка сей или оный "маниакальный эксцесс" могла устроить и задумать нарочно. Наверное, для того, чтобы после одной роскошествовать в отдельной комнате.

Он потом подсмотрел, как она в постели при свете ночника, согнувшись пополам, по-собачьи вылизывает себе между ног языком…

Через три года "Фильке-недоноску" исполнилось десять лет, а "Ленке-блядухе" было шестнадцать, когда отношения между братом и сестрой постепенно сгладились и наладились. В силу возраста и гендерного естества.

В третьем классе Филька вытянулся, окреп, реально и сексуально возмужал. На физкультуре он занял в строю по росту почетное четвертое место вслед за мордоворотом Борькой и верзилой Степашкой с кулаками-гирями.

Не то что раньше, когда он был восьмым с краю, маленьким, "Простофилькой, химицыным сынком".

"Ленка-Химоза" тоже стала девкой не промах, из тех, за кем ухлестывают поклонники из выпускного класса. Она подросла, постройнела в бедрах и талии, округлилась в бюсте, научилась пользоваться косметикой.

И брата Фильку она очень зауважала за периодическую демонстрацию ей волнующего зрелища непроизвольной эрекции под душем.

То, что Ленка за ним регулярно подсматривает через окошко между ванной и туалетом, Филиппа не волновало.

"Чего ее дуры стесняться?"

Он сам не раз оттуда же любопытствовал, как она пальцами или ручкой массажной щетки себя ублажает. Сгибаться в три погибели у нее уже не получалось. Наверное, постарела…

Когда белоросский батька-президент Лыч учинил очередной конституционный референдум о продлении своих персональных полномочий, Ленка училась на третьем курсе химфака, откуда она пробкой выскочила замуж за аспиранта Яшу Самусевича. Естественно, с брызгами шампанского, свадебными лимузинами и придурковатым зятем, прочно поселившимся в квартире Ирнеевых.

Однако мышечная радость, встреча и проводы зари в открытой лоджии на 14-м этаже, но с непрошенными мыслями о столь возмутительных жизненных невзгодах, Филиппу Ирнееву ничуть не улыбались.

"Сестра Ленка-Химоза еще куда ни шло, но тот придурок… Одно слово — Психун…"

Оборвав череду общежитейских воспоминаний, Филипп прекратил заниматься растяжкой и, сев на шпагат, перешел к ментально-силовым упражнениям. Система сенсея Тендо требовала жесткой концентрации и не допускала посторонних размышлений…

Как обычно, успешная концентрация обострила чувствительность. Филипп напрягся, прыжком встал на ноги и неслышно-невидимо скользнул на третий уровень в пентхауз, в спальню к Ваньке.

На первый взгляд ребенок спал спокойно, на правом боку, не метался во сне, не сучил ногами, отталкивая одеяло. Все же какая-то аномалия, несообразность присутствовали. Филипп приблизился к кровати и только тогда увидел: его воспитанник вцепившись зубами в мякоть ладони, беззвучно плачет.

"Ага, мелкому опять кошмары сняться. Кому пустячок, а ему горе. Ну, благословясь…"

По-глупому будить, теребить Ваню учитель вовсе не собирался. Не касаясь, он волнообразным движением несколько раз провел рукой над стриженным затылком.

Затем подошел с другой стороны к кровати мальчика и наложил на него крестное знамение. Уже не по восточной системе сенсея, а по собственному христианскому наитию:

"И расточились бесы, чье имя — легион."

Через пару секунд Ваня оставил в покое ручонку со следами зубов. Сквозь слезы чему-то или кому-то он облегченно и счастливо улыбнулся во сне.

— 3 —

Рядом со спящим Ваней Филипп вновь ощутил себя словно бы маленьким, слабым и беззащитным ребенком. Хотя теперь это почти забытое чувство вернулось к нему не пугающим ощущением безысходного отчаяния и осознания собственного детского бессилия, но знакомым и родным восприятием беззаботного и безмятежного счастья.

"…Входит, выходит оно странно и зело престранно, государики мои. Второй день в подряд неизъяснимое дежа вю у тебя, дорогой мой Фил Олегыч. В серийном выпуске и производстве…

Не понять, чему радуешься и от чего так счастлив.

Видимо, тебе, мне, нам обоим Провидение готовит какой-то славный подарок. Или наоборот, как хватит промежду ног клешнями, корявками…"

Он недоумевал и гадал на будущее, рассматривая свое незамутненное отражение и собственный ясный взгляд в зеркале, билатерально и симметрично отделявшем для него внутренний мир от внешнего облика, окружающего интерьера, экстерьера и прочей среды обитания человека лично-раздельно-индивидуально и в обществе себе подобных: скопом, бандой, компанией, группой, кагалом, коллективом, конгрегацией и консисторией.

Филипп не входил в зеркало, отражавшее его фигуру в полный рост в кроссовках, в белом спортивном костюме с тремя красными полосками. От зеркального отражения в стенном шкафу он отвернулся и не глядя, как был, шагнул на изрытый окровавленный песок у источника в бесплодной долине Трех висельников…

Дон Фелипе Бланко-Рейес сидел, изнеможенно привалившись к обрубленному стволу дерева, сверху расщепленному и разлохмаченному как орудие учебного труда у школьника с вредоносной привычкой грызть ручки, карандаши, фломастеры.

Вокруг него повсюду во впечатляющем батальном беспорядке валялись оторванные и обгорелые конечности, расколотые черепа с мозгами нараспашку, вскрытые туши животных и людей…

В общем только что, похоже, тут состоялась выдающаяся бойня. Десятка четыре трупов не меньше. Вероятно, по местности, по пехоте и кавалерии славно прошлись из тяжелых батальонных минометов. Потом вертушки нурсовали термитными снарядами по незащищенным целям…

Так за полсекунды в реале оценил обстановку Филипп, весь в белом неожиданно появившись на поле боя.