Mona Lisas Nemo - Полнолуние

— Я ещё ничего не знаю о ваших намерениях, — возразила Анна.

— А хочешь узнать? — спросил Вигго, так пристально глядя на неё, что ей стало вдруг очень холодно.

А вокруг всё было пусто и глухо, и даже воздух стал тяжёлым, точно не из этого мира.

Анна поспешно вышла из маленькой гостиной, где было так мало окон. Тогда она закрыла за собою двери, прислонилась спиной к стене и опустила руки. Из груди вырвался тяжёлый вздох. Затем она задышала ровнее и выпрямилась. И поспешила в свою комнату. Диана по-прежнему была с Евгением.

В конце очередного коридора Анна увидела Тома, который шёл ей навстречу. Анна посторонилась, но не смогла отвернуться в сторону.

Она остановилась.

Подойдя к ней, остановился и Том.

Он всё понял по её взгляду.

— Думаешь, я сейчас не хочу отползти в угол и разрыдаться? — наклонившись к самому её уху, спросил он.

Анна продолжала смотреть ему в глаза. Она раскрыла рот и тут же закрыла. Ей хотелось обнять его. Но сейчас было не то время. Может быть потом, но не сейчас. И она промолчала. А Том пошёл дальше.

Старший из детей Джона Грэйтона поднялся на два этажа выше и постучал в дверь. Ему никто не открыл и тогда Том принялся расспрашивать встречавшихся ему людей, не видел ли из них кто-нибудь Константина. Тому повезло на сразу. Через пять минут он всё же узнал, что друг его отца сейчас в церемониальной зале, объясняет новым членом отряда господина их обязанности.

Том направился туда.

По дороге его всё время пытались остановить, он постоянно слышал восторженные восклицания по поводу белого волка. Его хотели расспросить о Себастьяне.

Они как будто и не помнили о Веронике. Как будто забыли, в каком состоянии он доставил брата в замок.

До церемониальной залы Том добрался очень быстро и с удовольствием обнаружил, что кроме Константина и человек десяти, которые должны были следить за порядком в замке, из посторонних никого не было.

Том прошествовал к Константину, тут же привлекая к себе всеобщее внимание.

— Мне нужно поговорить с тобой, — сказал Том, поворачиваясь спиной к остальным.

— Вы пока свободны, — Константин обратился к охранникам, что так внимательно следили за ними. — Позже мы продолжим.

Когда они остались одни, Константин обратился к Тому:

— Так о чём именно ты хочешь поговорить?

— Но это должно остаться между нами.

— Как будто ты меня не знаешь? — возразил Константин.

— Вот потому, что знаю, к тебе я и обратился. Я имею в виду, об этом не должен узнать отец.

Константин скрестил руки на груди.

— Это очень неожиданная просьба и особенно странно мне слышать её от тебя.

— Но ведь ты можешь пообещать мне это?

— Только если настаиваешь.

— Я настаиваю.

— В таком случае выбора у меня не остаётся.

Константин молча стоял возле Тома, ожидая, когда тот решиться.

— Что ты знаешь о нижних уровнях подземелья? — в конце концов, произнёс на одном выдохе Том.

При этих словах Константин насторожился.

— То же, что и ты, — невозмутимо ответил он.

— В этом я сильно сомневаюсь, — возразил Том. — Я говорю не о тех уровнях, куда может попасть каждый желающий. А о тех, где обитает нечто, о существовании чего в замке никто не догадывается. Скажи мне правду. Я должен знать.

Тонкие брови Константина поползли вверх.

— Откуда тебе это известно? — ровным голосом спросил он.

— Так ты не отрицаешь?!

— Кто тебе об этом сказал? — повторил свой вопрос Константин.

Но Том не отвечал ему. Он отвернулся в сторону и долгое время молчал.

— Пойми, эта информация не должна быть доступна тому, кому о ней не сообщил господин лично. Представь, что начнётся в замке, если остальным станет известно об этом. Даже я не должен был знать…

— Но ты знаешь, — Том вновь смотрел на Константина. — И ты расскажешь мне всё.

— Вначале скажи мне, откуда…

— Я не хочу тебе лгать, но и не могу сказать правду.

— Кто об этом ещё знает?

— Те, кто больше никому об этом не сообщат.

— Уверен?

— Разве я раньше давал повод усомниться во мне или в моих словах?

— Ладно. Согласно древнему преданию первые из проклятых, дабы избежать полного истребления людей, были заточены в место, куда не может проникнуть ни свет, ни звуки. Совет оборотней сотворил такое место и построил там замок. Для того чтобы другие оборотни охраняли своих предков и не выпускали их на волю. И замком этим стал наш замок. Их силу невозможно представить. Они презирают своих потомков, то есть нас за нашу слабость, за то, что мы стали более похожи на людей. Мы, их порождения, всё больше теряли первоначальную сущность и вот теперь такие, какими являемся.

— А что будет, если кто-то окажется вместе с ними в подземелье? — как-то слишком спокойно и будто равнодушно спросил Том.

— Туда невозможно найти дорогу, по крайней мере, я думал, что о ней никто не знает.

— А если всё же кто-то окажется с ними?

— Он неминуемо погибнет.

— А если этому человеку удастся сбежать?

— Это невозможно, — твёрдо выговорил Константин.

— И всё же.

— В их крови есть серебро. По сути, они бессмертны, оно не вредит им. Одного из них может убить только другой. Если кто-то из этих проклятых оцарапает оборотня, он сразу, ну или через минуту умрёт от заражения. Людей они просто растерзают. Им не нужна пища, хоть они и жаждут её. Вообрази, как настроены эти твари, которые вечность провели в подземелье.

— Ты сказал, смерть наступает через минуту?

— Да, ведь в кровь оцарапанного оборотня из-под их когтей поступает серебро.

Том промолчал.

— Ты бы узнал обо всем, после присяги в господины, — добавил Константин.

Удивление отразилось на лице Тома.

— Ты ничего не слышал? — слова Тома прозвучали как во сне.

— О чём не слышал?

— О белом волке, — ответил ему Том.

— Это… — Константин пожал плечами. — Мне что-то пытались сообщить, но я быстро прекратил подобные разговоры. Сейчас совсем не время для ожидания банального мессии, который должен спасти нас и решить все наши проблемы. Мы живём не в то время, когда целесообразно верить в детские сказки. О его появлении пятьсот лет назад свидетельствуют только какие-то там бумажки, их даже нельзя считать документами. Они ничем не подтверждены. На них даже нет печати замка.

— Банальный мессия, — повторил за ним Том. — Это Себастьян. Он белый волк. Когда я принёс его в замок, он был в волчьем облике… Наверно половина замка видела это. Вот — это твоя детская сказка, которая, оказывается, ожила.

Последующая неделя тянулась так медленно, что иногда казалось, будто прошёл целый месяц.

И всё это время, пока одни не умолкая, обсуждали великолепие увиденного, а другие толковали обо всех произошедших событиях, очень печальная женщина сидела у кровати своего сына. Она почти не покидала его и когда тот спал, держала за руку, боясь при этом её выпустить. Словно сын мог исчезнуть, если она перестанет чувствовать исходящий от него жар.