Константин Бояндин - Муза киберпанка

Василий пошёл следом. Муза стояла, с полотенцем в руках, и мрачно смотрела в окно.

— Будешь ещё гадости думать, сама уйду! Понял?

Не уйдёт, подумал Василий, сам не зная, почему. Не уйдёт. Может грозиться, но не уйдёт.

— Ещё как уйду, — возразила Муза. — Меня надо почитать, ясно? Беречь надо! Я на кухне буду, — неожиданно сообщила она, усевшись на стул. Глаза уже были сухими. — Тебе не жалко кухни?

— Н-н-не понял, — растерялся Василий. И снова получил по шее, не успел даже заметить, как Муза вскочила на ноги.

— Слушай, не зли меня! Я на кухне буду жить. Уступишь Музе кухню?

— Уступлю, — Василий ошарашенно потёр шею. — Живи, сколько хочешь.

— Вот умница! — Муза бросилась и обняла его. — Без рук! Вот и буду здесь жить. Если не хочешь, чтобы я ваши с ней мысли слушала, не заходи на кухню, и всё. Давай-давай, заваривай чай! Уже второй вечер тут, а ты ещё и строчки не написал!

— Я сошёл с ума, — пробормотал Василий, протискиваясь к столу. Нет, ну это же надо быть такой толстой!

Муза так и сидела, глядя в окно. То ли не услышала, о чём он подумал, то ли предпочла притвориться, что не слышит.

Он сидел перед листами бумаги, она сидела рядом. Оба пили чай — за окном уже стемнело, а дождь продолжал свой перестук.

— Как же с тобой быть, — подумала Муза вслух. — Надо же тебе сначала руку набить… голова на месте, просто мусора полно. Ладно, — вздохнула она. — Начнём с диссертации. Ну, то есть, вначале со статей.

Василий чуть не подавился чаем.

— Бумагу не пачкать! — строго приказала Муза. — Ты ведь хочешь учёным стать? Ну ладно мне притворяться! Хочешь — станешь. Ты работай, а уж с языком я тебе помогу. Статьи будут — не оторваться! Мигом кандидатскую напишешь!

— А потом?

— А потом писать будем, — удивилась Муза. — Ну, ты будешь писать. А я вдохновлять. Халтурить не дам!

— Слушай, так ты настоящая? — в который раз спросил Василий. Странно, но Муза улыбнулась.

— Сам решай. Всё, сядь и думай. Просто посиди и подумай, как будешь готовить статью. Меня нет, — и исчезла.

Василий вскочил на ноги. И Муза снова проявилась, во плоти.

— Я не уйду, — пообещала она почти что ласково. — И не подглядываю. Пойду с дождём поговорю пока.

И тут в дверь позвонили. Муза кивнула — иди, мол — и удалилась на кухню.

В дверях стояла Нина. Мокрая, но довольная!

— Какой дождь! — она чмокнула Василия в щёку. — Так и думала, что не спишь. Впустишь?

— Конечно, — Василий не успел даже придумать, что же он скажет.

— Умничка! — Нина сбросила промокшую куртку, туфли, носки и убежала в ванную.

— Принеси мой халат! — попросила сквозь шум воды. — Я замёрзла, ужас!

Василий пошёл за халатом, замер на дороге. Муза так и сидела на кухне — спиной к нему. глядела в окно, в полумраке — свет выключен. Чёрт…

— Ты там не уснул? — окликнула Нина. — Ой, как классно, горячий душ! Прелесть!

Он протянул халат — Нина забрала его, и уже через десять секунд вышла сама.

— Как вкусно пахнет! — поразилась, и побежала на кухню. Василий обомлел. Нина включила чайник, уселась на стул. Рядом с тем, на котором сидела Муза — так и сидит, так и смотрит в окно. И похоже, Нина её не замечает. — Это ты приготовил? Для меня? Умница!

— Н-н-ну…

— Есть хочу! — сообщила Нина, поцеловав его. — А у меня дома мама сидит, злая-презлая, и воды горячей нет. Ужас!

Суровая проза жизни, подумал Василий, но обидеться не получилось. Муза повернулась, повертела пальцем у виска, явно по поводу Василия, и… исчезла.

— Я к тебе пришла, — пояснила Нина, и Василий в который уже раз поразился, какая она красивая… особенно после душа. Стройная, глаз не отвести, а какой взгляд… — А ты что подумал? Прибрался, молодец! Сам есть будешь?

— Я уже поужинал, — Василий мельком посмотрел на часы. Ого. Опять уже за полночь. — Так что у тебя дома случилось?

— Лесопилка, — махнула рукой Нина. — Она ж у меня учительница. Приличной девушке нужна приличная работа, и вообще мужчина должен работать, а не женщина…

— Нина, — Василий встал, ощущая, что смелости вот-вот не хватит. — Я как раз хотел сказать.

— Слушаю? — она отложила вилку и посмотрела ему в лицо.

— Выходи за меня замуж.

Она поморгала. Явно не верит тому, что услышала.

— Я взялся за научную работу, — Василий чувствовал, что молчать нельзя. — Защищу кандидатскую. И напишу книгу. И она станет бестселлером.

Нина поднялась, не отводя взгляда. На какой-то миг Василию показалось — сейчас уйдёт, насовсем.

— Ты серьёзно? — она подошла вплотную. — Серьёзно… — удивилась, и обняла Василия. И долго так стояла.

— Выйдешь? — переспросил тот, когда она отпустила его. Нина поморгала и кивнула.

— Выйду, — подтвердила на словах. — Ужас, на кого я похожа! Я сейчас!

И снова убежала в ванную. Василий стоял, и сам не верил в то, что только что случилось. Чтобы он сам, да осмелился сказать…

Муза? Ты где? Я не подслушиваю, припомнил он. Уйти с кухни. Вдруг ей не по душе то, что она увидела. А вдруг уйдёт?

Близкая молния. И снова удар грома. Зевс-Громовержец, вспомнил Василий, и устыдился. Забрал чашки и пошёл с ними в комнату.

— Ну-ка, подъём, — услышал он от Музы. Музы??

Василий уселся. Один. Ой, что было вчера… сказочный вечер. Во всех смыслах! И никогда они ещё столько не говорили, но когда ушла Нина?

— Работать пора, — напомнила Муза строго. — И есть пора! Я у тебя тут отощаю!

Василий рассмеялся, злость сразу куда-то пропала. Записка лежит на столе, почерк Нины. «Убежала на работу, позвони мне, как проснёшься!» Он положил записку на стол, и понял, что, простите, не вполне одет. Точнее, совсем не одет.

— Неплохо сохранился, — заметила Муза. — Кому-то очень повезло! Ой, да не смотрю я. Прямо я мужчин не видела!

Так-так-так… Василий мысленно плюнул и, одеваясь при помощи одной руки, другой поднял телефон.

Трубку не берут. Да что за…

— Завтрак! — позвала Муза. Ладно. Ну мало ли почему не берёт! Не все же носят с собой телефон в, простите, туалет. Или ещё куда.

— Это ты устроила? — поинтересовался Василий, и было отчего-то весело. Хотя мысли, пара мыслей, вертелись в голове, и немного беспокоили.

— Я? — Муза поправила очки. — По-моему, ты сам всё устроил. А что было-то?

— А ты не знаешь?

— Я же сказала, что не лезу в чужую жизнь!

Они оба смотрели друг другу в глаза, и Муза рассмеялась. Чуть чаем не поперхнулась.

— Ну совсем немного услышала!

Василий смотрел в её глаза, улыбаясь.

— Не я, не я, — добавила Муза. — Сестрицы мои, Мойры. Слышал про таких?

— Чёрт-те что, — Василий потряс головой. — Ты что, специально голову морочишь?

Он думал, Муза обидится. Но она только вздохнула и чашку на стол поставила.

— Вот так вы всегда. Вам добро делаешь, а в ответ что?