Майя Зинченко - Изучающий мрак (Дарвей)

- Да ваш Кармисс давно выжил из ума! Это случилось еще тридцать лет назад, но вы допускали этот идиотизм, который он называл "управлением", послушно кивали, уподобляясь стаду баранов!

- Тайон успокойся. Мы не имеем права оставить его слова без внимания. И давай обойдемся без оскорблений. Если уж на то пошло, то ты тоже был одним из этих "баранов", - недовольно сказал один из Просвещенных.

- Гаер, он ваш, - монах с легким поклоном вручил дневник.

- Это я?! - воскликнул тот с недоверием.

- Это Гаер?! - Просвещенные по новому посмотрели на своего собрата. Теперь в их взгляде читалось значительно больше уважения.

- Ну, если это действительно так, то я не удивляюсь... - проворчал Корвак.

Гаер быстро раскрыл дневник и отыскал нужную запись.

- А своим приемником я назначу Гаера... - прочел он вслух и, подняв голову, пристально посмотрел на Дарвея. - Это правда. Это его почерк.

- Я выполнил свой долг. - Монах пожал плечами и отступил назад. - Дальше разбирайтесь сами.

Не проронив больше ни слова, он покинул зал, оставив Просвещенных присягать новому главе. В то, что на этот раз они им станет именно Гаер, он не сомневался.

Дарвей снова вернулся в трактир. Он валился с ног от усталости и больше всего желал, чтобы его оставили в покое. Монах забаррикадировал дверь и, растянувшись во весь рост, уснул. Но отдохнуть, как следует, ему так и не удалось.

И виной тому кошмары, завладевшие его рассудком. Они подкрались к нему, воспользовавшись его беззащитностью. В своих снах мы все беззащитны.

В кошмарах были горящие, привязанные к столбам трупы и почему-то деревянные детские игрушки с человеческими глазами. Вблизи столбов прямо в воздухе парил запущенный, заросший вьюном колодец, из которого доносились крики и стоны людей. Языки синего пламени, поджигающие кровавые реки, взметались до самого неба. Сам он то скакал на лошади, то бежал, удирая от мрака, пожирающего землю за его спиной. Поле, по которому он бежал было покрыто высокой, доходившей до груди травой острой как бритва. Внезапно на его пути оказался Кармисс. Старик поднял копье и, хохоча, метнул его в монаха. Бросок оказался удачным, и копье пробило грудь.

Дарвей с криком проснулся. В ушах звенело, а перед глазами стояло лицо магистра, искаженное злобой. Какое-то время он лежал на кровати, тяжело дыша, затем встал и принялся приводить себя в порядок. Смерть Кармисса повлияла на него больше, чем он полагал.

- Нет, так никуда не годится... Надо взять себя в руки, - проворчал Дарвей.

После некоторых раздумий он решил наведаться домой, чтобы забрать кое-какие вещи. К тому же, он полагал, что новоиспеченный великий магистр захочет с ним пообщаться, а держать связь можно было только через его жилище.

Так и случилось. Когда он пришел к себе домой, на столе, придавленная камнем лежала записка следующего содержания: "В половине одиннадцатого. У безголовых. Г.".

Монах усмехнулся: лаконично, ничего не скажешь.

"Безголовыми" у служителей ордена называлась оригинальная скульптурная композиция на заднем дворе монастыря святого Торна. Оригинальной она была потому, что раньше изображала лошадь и всадника, но на беду кем-то был пущен слух, что в бронзовых статуях спрятано золото, похищенное год назад из городской казны.

Поэтому неудивительно, что следующим утром шедшие на молитву монахи обнаружили, что и всадник и его скакун лишились своих голов, которых, кстати, так и не нашли. Сначала статую хотели восстановить в прежнем виде, даже стали собирать на это благородное дело пожертвования. Но деньги потом где-то потерялись, а вместе с ними и энтузиазм.

Интересно, почему Гаер назначил встречу там, а не в храме? Или в его каменных стенах уже нельзя хранить тайны так же надежно как раньше? Ни на что нельзя полагаться в наше время, даже на эти прочные, проверенные временем стены.

Башенные часы заскрежетали, сделали над собой усилие и все-таки пробили десять раз. Их механизм давно пора было заменить, но смотрители башни никак не могли договориться с гномами о цене.

Дарвей не хотел заставлять Гаера ждать, поэтому быстро собрал вещи в заплечный мешок и без сожаления вышел из дома. Обернувшись, он посмотрел на выбитую дверь, прислоненную к стене и пожал плечами. Почему-то его не покидала уверенность, что свое скромное жилище он видит в последний раз.

На небольшом пяточке перед "Безголовыми" несколько голубей полуночников - шутка какого-то ученика мага, клевали засохший кусок хлеба. Они были так поглощены своим занятием, что едва не пропустили Дарвея. Но, заметив монаха, они сразу же бросили сухарь. Взлетев, голуби попытались сесть ему на плечи.

- Ну, вот еще! - проворчал он, сгоняя назойливых птиц. - Разве я похож на насест?

- Какая милая картина, - заметил Гаер, появляясь из-за деревьев. - Не знающий сострадания убийца и беззащитные голуби.

- Из нас двоих вы более безжалостны, - ответил Дарвей мрачнея. - Для вас люди ничего не значат - это всего лишь имена, списки... А я встречаюсь лично с каждым из них.

- Не смею отрицать это, - покачал головой Гаер. - Но тогда для чего ты приложил столько стараний, чтобы меня избрали главой ордена?

- Такова была воля великого магистра, - просто ответил монах. - Он знал, кого выбрать. Кстати, вас можно поздравить?

- Да, клятвы уже были принесены. А официальная церемония состоится послезавтра... И все благодаря дневнику Кармисса. Тяжело было его достать?

- А как вы думаете? - с горькой усмешкой спросил Дарвей. - Но это неважно. Я советую вам остерегаться Тайона, он так просто не отступит.

- Да, я понимаю, о чем речь... Он получит по заслугам. Мои люди уже работают над этим. - Гаер прищурился. - Все-таки поразительно, что ты решился помочь мне. Но не надейся на снисходительность или благодарность. Я не намерен отступать от правил.

- Благодарность? Ха! Я прекрасно знаю, что вы меня даже за человека не считаете... Я обязан делать за вас всю грязную работу, а вы будете продолжать блистать и войдете в чертог Создателя не запачканные кровью, - сказал Дарвей со злостью. - Просвещенные... Вам неприятна сама мысль, что своим назначением вы обязаны мне и никому другому. И что же? Ваши лучники убьют меня прямо сейчас? Или подождут вашего ухода?

- Ты их обнаружил? - удивился Гаер.

- Это было не трудно. Они слишком громко дышат. - В его голосе послышалась убийственная ирония.

- Как бы там ни было, не волнуйся, они здесь не для этого. Это мои телохранители и только. Дарвей, буду с тобой откровенен... Мне не хочется тебя убивать, но ты был человеком Кармисса и этим все сказано. После его смерти, нити, соединяющие тебя с орденом, разорваны. Теперь ты волен выбрать себе любого хозяина, того, кто больше заплатит. - Он немного помолчал. - Я не хочу ждать, когда ты явишься за моей головой, а ты явишься, я в этом уверен. Тебе нельзя доверять, понимаешь?