Ольга Громыко - Цветок камалейника

— А про остальных что скажешь? — Кость и сам неплохо разбирался в людях, но Жотову мнению доверял безоговорочно.

Убийца поморщился:

— Драться умеют и будут, но бойцы средние, вроде настоящей обережи.

— Кошак?

— Охотничий. Людям хребты ломать его не натаскивали.

Шелух удовлетворенно кивнул. На йера он и не замахивался, а парни оказались даже более легкой добычей, чем он ожидал.

— Что ты там уже жрешь?

— Гэпку, — прочавкал верзила. — Пофыффыть тебе, афь? Фладкая.

— Нет. — Кость брезгливо поглядел на выпачканный землей и соком нож. Откуда тут в начале лета репка? Не иначе как вышибала принял за нее сахарный бурак, высаженный на семена. — Идем отсюда.

— Ффас. — Дюжий Ась перегнулся через забор и выдернул еще одну «репку». Как ни странно, репкой и оказавшуюся, да такой здоровенной, что к ней впору было выстраивать вереницу из внучек-Жучек.

Шелух удивленно хмыкнул, бросил прощальный взгляд на огород… и понял, что ничего они еще не видали.

Все только начиналось.

Спас их, причем совершенно случайно, ЭрТар. Точнее, горский обычай сообщать врагу перед боем все, что о нем думают. Плеть Брента уже расправлялась для первого (скорее всего, и последнего) удара, а Джай лихорадочно сосредотачивался на мыслестреле, когда горец уткнул руки в бока, выступил вперед и бесцеремонно пихнул йера выпяченной грудью.

— Слюшай, дарагой, чего тебе нада, э?! Иды своя дорога, а не знаешь, гдэ он, так я тэбэ паказат’!

И показал — двумя мизинцами.

— Ну и наглая же у тебя обережь, брат! — удивленно заметил Цвирт, убирая руку и делая шаг назад. До парней и жреца запоздало дошло, что у йера просто такая манера общения: огорошить человека первой же фразой и с интересом понаблюдать за реакцией бедолаги. Но тут ЭрТар его переиграл!

— Прости его, брат. — Внешне Брент оставался само спокойствие, а о скользящей меж лопатками капле было известно только ему. — Он еще молод, глуп и горяч. Зато готов сражаться с кем угодно.

— Это хорошо, — благосклонно покивал Цвирт. — Сегодня нам понадобятся все си…

Стрелка клацнула о мостовую и срикошетила к стене, выбив искры и там и там. Йеры помоложе вздрогнули, остальные неодобрительно уставились на Джая. Парень залился краской, но, поскольку, в отличие от горца, знал, как положено вести себя обережи, не проронил ни слова. Все оправдания и взыскания должны быть потом, с глазу на глаз с «господином».

— …лы, которые мы сумеем собрать, — невозмутимо окончил йер. — Надо же, как удачно мы на вас наткнулись! Я слышал, что в наш город прибыл Взывающий, щедро одаренный Темным, но боялся, что не успею вас разыскать. Ты ведь не откажешься нам помочь, верно, брат? — Цвирт с намеком уставился жрецу в глаза: «Раз ты здесь сливочки снимаешь, так будь добр и в коровнике поработать!»

— А что стряслось, брат? — Брент мрачно подумал, что слова Джая оказались пророческими. Такое ощущение, что он единственная опора Двуединого в этом городишке!

— Мы обнаружили гнездо тваребожцев! — торжественно сообщил Цвирт. — И теперь идем испепелять его, аки осиное. Двое братьев сторожат выходы, а третий принес нам сию благую весть. Увы, вся наша обережь отправилась в дикоцветье на облаву, так что придется справляться самим. Но с Иггровой помощью мы, несомненно, одолеем мерзких жрецов!

Джай повнимательнее пригляделся к йерам. Четверо Взывающих, семеро Внимающих с фьетами вместо плетей. Странно тут что-то. Собрались всем скопом, прут по главной улице… еще бы молитву хором затянули, чтобы весь город знал: отважные йеры спешат на борьбу со злом!

Но случая пошептаться со спутниками Джаю больше не представилось. Если в едальне или на прогулке панибратство йера и обережи еще допускалось, то на службе — никоим образом. Пришлось чинно вышагивать слева от Брента, напустив на себя как можно более свирепый вид. Кошаку компания храмовников решительно не нравилась, и он трусил в отдалении, боязливо останавливаясь, когда кто-нибудь из йеров бросал на него взгляд, а потом короткими перебежками догоняя.

На здании, к которому привел их Цвирт, не хватало только таблички: «Прибежище тваребожцев». Высокая дряхлая мельница с облысевшими крыльями угрюмо пялилась на гостей рядком окошек без стекол и ставен. Ветер исторгал из нее заунывные звуки, зловещие даже при дневном свете. По холму, на котором она стояла, вилось несколько тропок, проходимых ровно настолько, чтобы по ним мог взобраться-спуститься человек с мешком на плечах. Но, похоже, здесь уже давным-давно ничего не мололи и даже чихать вблизи боялись, чтобы эта гора гнилья не рухнула горожанам на головы.

Только полные кретины могли выбрать ее для тайных сборищ.

— Они внутри! — гордо сообщил Цвирту подбежавший Взывающий, долговязый и длинноволосый парень с развернутой плетью. — Затаились, как крысы под корытом!

— Так давайте же перевернем его, братья! — высокопарно объявил глава храмовников. Остальные одобрительно загудели. За действом напряженно наблюдали несколько сотен глаз: кто из-за углов домов, кто сквозь щелки ставен. Подойти к холму ближе, чем на полвыстрела, никто из горожан не осмелился.

Джай беспомощно глянул на жреца, но тот бесстрастно рассматривал мельницу, не то не замечая, не то не желая замечать обережника.

— А сколько их там?

— Отродий девять-десять, — уверенно заявил Цвирт. — Окружайте холм, братья!

Обережник окончательно растерялся. Какой в этом смысл? Ладно еще разделиться на две группы и залечь напротив выходов, хотя с мельничной высоты просматривались и простреливались все возможные укрытия. Но рассредоточиваться-то зачем?!

— Хм. — Брент не двинулся с места, изучая теперь самую маковку мельницы. Цвирт, справедливо полагающий, что единственной неподвижной точкой в замыкающемся кольце должен быть командир, бросил на жреца выразительный взгляд, однако преуспел не больше Джая. Седой брат начинал раздражать йера. Если бы Цвирт не нуждался в лишней плети, пришелец уже давно поплатился бы за свою наглость.

Поступаться гордостью глава не пожелал, остался рядом с Брентом. Джай и ЭрТар — тоже, сделав вид, что чужие приказы для них пустое сотрясение воздуха.

Убедившись, что йеры заняли надлежащие места, Цвирт поднял руки ладонями кверху и проникновенно обратился к мельнице, все это время сохранявшей скептическое выражение крыльев:

— Эй, Иггромерзкие прислужники Тваребога! Мы знаем, что вы там!

ЭрТар скептически хмыкнул и одними губами шепнул: «И тут тоже!»

Убедившись, что голос звучит хорошо и разносится как должно, йер с удвоенным рвением загремел дальше: