Денис Субботин - Огненный дождь

Теодор криво усмехнулся:

-Вот как!.. Сначала – с ними, потом – с нами?!

-Ну уж нет! – решительно сказал василик. – Довольно! Навоевались… Август Филипп всей душой желает перемирия и даже мира. Он готов выплатить контрибуцию и уступить часть наших земель. Но – тебе, благородный император! Варвары не получат ни пяди земли, ни медного нуммия! Это – непреложное условие…

-Ты ставишь мне условия? – искренне удивился император. – Мне кажется, не время и не место!

-Да, великий! – по лицу Герия промелькнула тень, но он сдержался и даже позволил себе улыбнуться. – Я понимаю, что ты – человек чести, потому решил, что тебе будет интересно узнать цену твоего согласия. Позволь, я покажу тебе список городов и земель, которые мы готовы уступить Империи Тор!..

Вот сейчас бы императору забушевать, закричать, затопать ногами на послов. Выгнать их, даже казнить… Торфин этого и ждал – напрягся, руку на меч положил.

-Показывай! – милостиво кивнул император…

4.Император Теодор. Окраина Тангарии. Ночь 3 дня месяца Цветеня.

Переговоры завершились лишь поздно вечером, а сразу после того, как послы ушли, император изволил пожелать отправиться в… В общем, в тот самый дом, на окраине Тангарии. Вообще-то в темноте лучше было не ездить, даже по городу, где воинов-торингов было вдвое, втрое больше, чем мирных горожан и возможных вражеских убийц. Но – воля императора! Ругаясь, воины из корунелы Торфина Северянина садились на коней и уже через час кавалькада из сорока всадников выехала за пределы замка…

Дорога была знакома давно, дорога не раз езженная и – насколько знали телохранители – безопасная. Император в последнее время повадился ездить в тот дом на окраине, так что уже знали, где лучше ехать вплотную к государю, а где – можно растянуться и даже не оглядываться по сторонам. Кто-то из весельчаков даже песню затянул, благо, что император не мешал и даже поощрял. Поговаривали, правда, что это он так пытался расположить к себе простых воинов, не гвардию… Ну да и пусть! Располагало уже то, что Теодор доверял им, простым воинам, а в большинстве своём – даже бывшим разбойникам. Вот ведь – говаривали среди воинов Торфина – два легиона гвардейских в городе стоят, а ездим с государем – мы! И готовы были эти бывшие головорезы за императора жизнь отдать. Интересно, осталась бы их готовность, если бы они знали правду? Император стыдился своего увлечения полонянками и никоим образом не готов был выказывать свои пристрастия перед гвардейцами. Что же до бывших разбойников, ныне – воинов его армии… Война впереди длинная. Если кто-то осмелится язык распустить, так вражеская стрела его враз укоротит!

Вот так и ехали – под не слишком пристойные песни охраны, окружившей императора со всех сторон, скрывая его лицо под тканью, за их спинами. Ехать было далеко, город Тангария велик и красив… был. Размер-то его и ныне оставался велик, никуда он не делся. От красоты немногое осталось. Храмы и дворцы, форумы с обязательными для каждого базиликанского полиса статуями основателей, всё это было разграблено, а многое – и разрушено. Тангарцы оказались отчаянными людьми, во многих домах и особенно крепко стенных храмах были импровизированные крепости и вышибать двери пришлось даже магией. Потому по пути попадались обгоревшие руины, зияющие ныне пустыми бойницами окон. Иногда в глаза бросались и признаки жизни в них – быстрый всплеск огня в глубине дома, неясная в свете Мёртвого Ока тень, мелькнувшая на фоне того же огня. Тогда воины хватались за оружие, но тут же оказывалось, что это либо кошка, либо одичавшая собака… А то и женщина либо ребёнок. Таких тоже хватало в разорённой Тангарии.

-Не нравится мне это! – Торфин всю дорогу чувствовал себя не в своей тарелке, ныл и уже удостоился двух выговоров императора. Но продолжал в том же духе и это по правде сказать грозило ему невесёлыми последствиями. Другое дело, что ещё с разбойничьих времён он привык доверять предчувствиям, а на этот раз оно было очень сильно.

-Хватит, мессир Торфин! – ледяным голосом оборвал его император. – Я понял вас, поймите и вы меня: я не поеду обратно!

-Как скажете, государь! – медленно ответил Торфин, решив сделать паузу.

-И не думай повторять всё ещё раз! – сурово сказал Теодор. – Повешу на первом же дереве!

-Здесь нет деревьев! – вздохнул Торфин. – Которые остались после штурма, вырубили зимой, на дрова!

-Я найду, на чём тебя повесить, коронель Торфин! – усмехнулся император.

Вот уж в чём Торфин ни сколько не сомневался. И мог бы подчиниться… Страх был сильнее. Страх сжимал желудок и сердце в кулак, страх заставлял вновь и вновь обшаривать взором дорогу впереди…

-Торфин! – внезапно нарушил молчание император. – Где сейчас твой друг, этот наглец и грубиян?

-Государь говорит о Гарме Одноглазом? – осторожно осведомился Торфин.

-Да, я говорю о нём. О графе Ловезском! Где он?

-Мой император, но ведь твоей волей он послан на помощь гардарам! – удивлённо воскликнул Торфин.

-Ах да… Я и забыл! – равнодушно ответил император и больше к этой теме не возвращался.

А вокруг потянулись места куда более обжитые – так называемый Горный регион 124 124 Регион – регионус, район, квартал , где жили в основном люди среднего достатка – торговцы и ремесленники. Здесь и сопротивление было помягче, и грабили не так активно. В результате дома стояли почти целые – двери уже навесили, окна хотя бы досками, но закрыли, к тому же здесь было людно и даже встречались перебитые в других местах собаки. Правда, мало их было и выглядели они чересчур исхудавшими для домашних зверей и чересчур забитыми для сторожевых, но тут уж война виновата. И голодная для большинства горожан зима. Впрочем, досталось этой зимой всем: и зверям, и людям. Теодор не сомневался в этом, но зимой, когда к нему приходила – и не раз – делегация старейшин города и молила о помощи, он каждый раз отсылал их прочь. Вежливо, но твёрдо отказывал, объясняя это так: нечего было оборонять город! Вот сдали бы…

Но город никто не сдал, его взяли с боя и тангарцы не могли рассчитывать на его милость. Или – уже могли? Если он решился на мир с базиликанцами, уничтожать мирных подданных августа Филиппа самое малое – глупо!

-Торфин! – окликнул император коронеля, ехавшего самую чуть позади. – Вот скажи мне, Торфин…

Торфин замер в ожидании продолжения, даже дыхнуть побоялся, но Теодор не торопился. Думал. Глаза его, устремлённые в одну точку, вряд ли что-то видели сейчас, выручал конь, не раз уже ходивший этой дорогой. Наконец, не меньше чем через четверть часа, уже у самых ворот, император остановил коня. Замерла вся кавалькада, ожидая распоряжений. Воины не забывали осматривать ближайшие крыши и окна. Император велик и могуч, по его воле двигаются на врага десятки тысяч воинов и никто во всей Империи Тор, также именуемой Закатной не может сказать ему слова против. Но достаточно одной стрелы с тяжёлым бронебойным наконечником, чтобы от всего этого могущества осталась одна лишь телесная оболочка. А она, как известно, подвержена тлену и лишена какого бы то ни было разума.