Денис Субботин - Огненный дождь

-С врагом?! – взревел старик, замахиваясь посохом. И разбудил, разумеется, стратиота…

Тот сел резко, немедленно, по-солдатски просыпаясь. И – проснувшись, немедленно раззявил свой поганый рот:

-Эй, старик, чего разоряешься? Пшёл в хлев!

Герта его дёргала за плечо, что-то горячо шептала в ухо – он не слышал или не хотел её словам внимать. За что и поплатился… Вся горячая кровь, что бурлила по сю пору в жилах старого егеря, выплеснулась в один – короткий и мощный удар по голове. Рука слегка дрогнула, попал не в висок – в темечко. Впрочем, базиликанцу хватило. Даже не пикнул, валясь на подушки и заливая свежие наволочки – жена вышивала – кровью.

-Жаль, не убил! – сплюнул Ромуальд. – Мозги не вывалились. А впрочем – язык…

Дальше его ждало куда большее разочарование. И потрясение… Герта, обнажённая вскочив с кровати, бросилась на бездыханное тело и дико закричала. Большинство её слов перебивались слезами, но крик стоял такой – на всю улицу поди слышно. Потом слёзы кончились, остался только вой. Зато понятный…

-Фома!.. Фома, любимый! Очнись!

-Стерва, кого славишь?! – взорвался Ромуальд. – Встань перед дедом, когда он с тобой говорит!

Герта встала… Разъярённая, раскрасневшаяся от слёз и крика… Базиликанцы таких мегерами зовут.

-Ну, встала! Встала, что с того!.. Ты – счастлив, дед?! Счастлив теперь?! Фома – мёртв, тебе лучше от этого? Кому-то лучше?! Он хоть добр был ко мне. И к брату!

-Где все остальные? – оглушительной пощёчиной прерывая её крики, спросил Ромуальд.

-Мертвы! – всхлипнула девка с пола. – Базиликанцы два месяца назад пришли, сразу грабить стали. Шанов перебили… Клыка последним взяли!

-Клык, бедный Клык… - горько прошептал старик. – Говори дальше! Ну!!!

-Ну, девок всех ссильничали, баб что покрасивее. Но они ещё добрые были. Куда лучше, чем соседи наши дорогие!

-Какие соседи? – не понял поначалу Ромуальд. – Это Торстона, что ли?

-При чём тут твой собутыльник! – совсем обнаглела Герта. – Рыжекаменские! Они вместе с базиликанцами пришли, вместе грабили… Только базиликанцы лишь мужиков, что за оружие схватился, убили, да собак. Ну, нас насиловали… А эти… Насиловали и убивали. Старух и стариков – сразу. Твоего Торстона кверху ногами подвесили, да так и оставили до вечера. Мамку базиликанцы отбили, а бабку – изнасиловали да убили. Отца – сразу, стрелой… Я их там, за церковью похоронила. Там – всех наших похоронили. Скопом. Сотню могил не выкопали бы всё равно, а ночью лисы повадились, да волки на околице выли…

-Так значит… - глухо сказал Ромуальд. – Хоть Нойвилл – жив?

-Жив! – всхлипнула Герта. – Я его собой выкупила, а Фома меня у своего декана в кости выиграл. С тех пор так и живём…

-И много вас таких… живёт? – скривил губы дед.

-Ну… почитай все бабы, что живы остались! – Герта, похоже, успокоилась, всхлипывать перестала. Только голову базиликанца на коленях держала, словно свой срам пыталась ей прикрыть…

-Сколько это – все? – спросил Ромуальд. – У нас – село большое!

-Полсотни, наверное! – Герта даже задумалась, посчитала в уме. – Некоторых рыжекаменские увели с собой… Мать – тоже. Здесь только те остались, кто базиликанцам приглянулся. Некоторые полуденники и с двумя живут…

-А базиликанцы – в селе? – удивился дед. – Я их не видел!

-Они там, на полуденной половине! – махнула рукой девка. – Их двадцать, да ещё десяток рыжекаменских здесь обретается. Но они чаще на охоте, дичью воинов снабжают. А те все за прудом живут. Там дома им побогаче кажутся!

-Значит, двадцать! – довольно сказал старик. – Ну, это не число… В Рыжих Камнях есть?

-Там – не надо! – возразила девка. – Там и присягу принесли… Ихнему августу, Филиппу…

-Присягу? – зло оскалившись, переспросил Ромуальд. – Ну, господь им судья, что из под сени Святого Креста под шипы Розы ушли… Собирайся!

-Куда?! – подхватилась девка. – Я никуда не пойду! Фома…

Остро заточенное, да ещё и медью обитое навершие посоха с хрустом вошло в глотку базиликанцу. Тот даже не дёрнулся, уже мёртвый, но старик для верности покачал посох в шее, расширяя рану. А потом – ярость затмила глаза, со всего маху обрушил посох на голову единственной внучке. На этот раз не промахнулся – попал в висок…

-Эх, Ронна, Ронна! – прошептал немеющими губами, чуя, как заходится от боли сердце. – Говорил ведь тебе, избалуешь внучку!..

Он плохо помнил, как вышел из дома, как появился на околице и как махал руками, призывая гардар. Лишь услышав перестук копыт, покачнулся. И, к стыду своему, сомлел…

5.Ярослав. Деревня Торонтон. 23 день месяца Серпеня.

-Вперёд! – увидев сигнал старика, поведавший, что всё чисто, приказал Ярослав. – Но – осторожно. Кто знает, что у деда на уме…

Последнее предназначалось уже только десятниками и все они, отобранные лично самим Ярославом, послушно склонили головы. Впрочем, Яросвет и тут не утерпел, брякнул что-то про слишком осторожных, которые… Последние слова заглушил грохот четырёх сотен копыт. Земля ощутимо содрогнулась, хотя кони шли еле-еле. Грунью.

И тут старик рухнул, как подкошенный. На миг своим падением даже притормозив скок. Но расстояние было небольшим, а глаза у большинства – зоркие. Разглядели, что стрелы нет… Но поехали тише – почти шагом. На всякий случай. И большинство – заготовив стрелы. Опять же – на всякий случай…

Доехали быстро – полтора перестрела для владенских коней – не расстояние. Двое дружинников со щитами и Тилла немедленно спрыгнули с коней, травница тут же что-то добыла из сумы, сунула под нос старику… Тот закашлялся, дёрнулся и сел. Глаза ещё бессмысленные, а уже за посох хватается. Девку, впрочем, поблагодарил – ошеломил, по-гардарски сказав «спасибо». И тут же – к сотнику:

-Базиликанцы есть! На том конце села, как и говорил… Их мало, двадцать, к тому же – все по домам разошлись… Сволочи! Да и девятнадцать их осталось…

-Сотник! – подняв с земли тяжёлый посох деда, сказал один из дружинников. – У него посох – в крови!

-Злыдень, в дом! – приказал Ярослав. – Яросвет, Жароок, Травень – ваши десятки со мной! Богдан, Станята – ваши – в обход! Остальные – вокруг села! Смотрите, чтобы ни единой души не выбралось живьём…

-Наших мужиков там нет! – встрял Ромуальд на своём странном гардарском. – Так что любой мужчина – враг!

-Это – хорошо! – проворчал кто-то за спиной Ярослава. – Легче рубить!..

-Ну, тогда –вперёд! – вынимая из-за пояса огромную, на длинной рукояти секиру проревел Ярослав, чуть приподнявшись в стременах. – Слава Роду!

-Слава! – разом откликнулись сто глоток…

Кони, отдохнувшие, да и так – выносливые и крепкие, разом махнули до середины улицы. Пока ни сопротивления, ни даже намёка на него не было… Впрочем, цокот копыт тяжёлой конницы не мог не привлечь к себе внимание… Раскрылось одинокое окно и высунувшегося в него базиликанца пригвоздило к подоконнику сулицей. Завизжала вусмерть перепуганная, или уже успевшая прижиться баба…