Наоми Митчисон - Иди легко. Повесть о Халле - приемыше драконов

— А, это ты, дорогая. Как я сразу не догадалась, — сказала она.

— Да, это я, — сказала Халла. — Во всяком случае, я так предполагаю. Они мне такое сказали, Стейнвор! Послушай, сейчас великаны еще есть?

— Ну, если подумать, — сказала Стейнвор, — то я давно их не видела. Наверное, где-нибудь есть. Они же будут нашими врагами в Последней Битве, Халла, разве ты забыла? Как же сможет начаться Битва, если не будет врагов?

— Может быть, это одна из шуток Всеотца, — сказала Халла. — Ну ладно. А драконы есть?

— Думаю, что эти точно есть. Не здесь, конечно. И их стало меньше. Где-нибудь в Китае. Или в Аравии. Не за каждым углом, как было когда-то.

— Что сталось с их сокровищами?

— По-моему, люди стали относиться к сокровищам по-драконски, — сказала Стейнвор, нахмурившись и теребя пряжку на поясе. — Знаешь, теперь даже герои не раздают их так щедро, как бывало. Может быть, они с драконами друг друга лучше узнали и помирились?

— Может быть, — сказала Халла. — Врагов сохранить еще труднее, чем друзей. Наверное, это очень неудобно для Богов и великанов. А что, если они тоже поймут друг друга? И тогда Последняя Битва просто не состоится, и что вы будете делать со всеми своими героями?

Стейнвор покачала головой: это уж было слишком! Но Халла продолжала:

— Стейнвор, когда ты в первый раз разговаривала со мной на Драконьей Горе, как давно это было?

— Ах, я была так занята с тех пор, то одно, то другое, — сказала Стейнвор, переплетая косу, такую же рыжую, как тогда. — Время проходит быстро. Наверное, не один год прошел. А что ты сама думаешь?

— Я спрашиваю, сколько лет? Пять? Пятьсот? Стейнвор, ты знаешь, о чем я говорю. В какую игру втянул меня Всеотец?

— Что он тебе сказал, Халла?

— Сказал: «Иди легко».

— Если ты так и шла, то, может быть, обогнала время… А ты хотела бы по-другому, Халла?

— Я думала, он мне скажет…

— Он никогда ничего нам не говорит, Халла. Надо самой узнать. Почему бы тебе все-таки не присоединиться к нам? Пусть ненадолго?

— Я уже говорила тебе, Стейнвор, что терпеть не могу героев.

— Они попадаются все реже. Хочешь — верь, хочешь — нет, бывает, что мы месяцами ни одного не видим, а мотаемся по всему миру. И над горами тоже. Ты себе не представляешь, как хорошо над горами!

— Я гор не видела с тех пор, как… Отсюда до самого Микгарда плоско. Болота. И реки без единой скалы.

— Однажды мы взлетали на закате с утеса на Кавказе. Солнце садилось под нами. Красота. Эти кони такие игры любят.

— Я люблю коней, — тихо сказала Халла и сделала шаг вперед.

— С нашими говорить интереснее, чем с другими, — у них шире кругозор. Они иногда спорят.

— А для меня найдется… конь? — спросила Халла.

— Всеотец пожелал их для нас. Если он хотел, чтобы и ты… Гляди, вон новенький! Серый красавец в яблоках.

— Всеотец мне ничего не говорил… — произнесла Халла и заколебалась.

Но конь был красив, очень красив, почти как единорог, только морда у него была умнее. Он играл большими крыльями, перья вздрагивали и светились на солнце, — он был лучше любого настоящего коня, лучше, чем корабль. На таком коне ничего не было нужно, лишним был даже плащ. Она разжала руку, и плащ соскользнул на край болотца. Ничего не надо. Пусть будет совсем легко.

Конец