Алла Пинейру - Экзамен на барона

- Торговцы привозят для обмена изделия из дерева, ткани, посуду из прочного филорского фарфора, фрукты и многое другое, чего не хватает обитателям Лиханских гор в их неприветливом краю, - цитата из книги приемного отца подвернулась как нельзя кстати. - Несмотря на распространенное мнение о том, что лиханские гномы - неотесанные варвары, которые спят на голых камнях и только и умеют махать киркой, обитатели тамошних гор любят уют и стараются обустроить свои пещерные города с максимально возможным комфортом...

Их сиятельство изволил насмешливо фыркнуть:

- Еще расскажи, что их женщины одеваются в алкарийские шелка!

- Из тканей, - я как ни в чем не бывало продолжала рассказ, стремясь удовлетворить сиятельное любопытство, - гномы предпочитают плотные и с ярким рисунком - те, которыми славятся Пойрум и Валайа, а также теплое полотно из шерсти арумийских овец.

Теперь лорд Торн смеялся уже в голос.

- Гномы? Ткань с ярким рисунком? - расхохотался он, откидываясь на груду тюков.

- Ты просто видел их только в рабочей одежде, - невозмутимо заметила леди Руэна. - А будь ты почетным гостем, тот важный бородач вышел бы встречать тебя в парадном желтом костюме в ярко-розовый цветочек...

Не знаю, что так подействовало на лорда - слова Руэны или тон, которым они были сказаны, но их сиятельство долго не мог снова принять вертикальное положение, всхлипывая от беззвучного смеха.

- А в обмен на все эти жизненные блага гномы предлагают самоцветы, верно? - полюбопытствовала леди Руэна.

Лорд перестал смеяться и, одной рукой вытирая слезящиеся от долгого хохота глаза, другой стал ощупывать тюк, служивший ему опорой.

- То-то я смотрю, что-то впивается мне в бок! - проворчал он.

- Не только самоцветы, - ответила я на вопрос леди. - Также различные инструменты и оружие. Лиханские гномы не знают себе равных в добыче и обработке металла.

- Ты хочешь сказать, - лорд Торн с выражением крайней подозрительности продолжал терзать несчастный тюк, - что помимо драгоценных булыжников мне в спину может впиться кинжал или топор?!

- Такая вероятность существует, - не дав мне ответить, отозвалась леди Руэна. - Однако вам не стоит беспокоиться, ибо гномы не затачивают оружие и инструменты для безопасности транспортировки.

Она так точно скопировала тот тон, которым я обычно цитирую прочитанные труды ученых и путешественников, что лорд Торн снова опрокинулся на тюк, покатываясь со смеху. Мы с молчавшим до этого Артом, не выдержав, присоединились. Руэна только улыбнулась, глядя на эту картину.

Тем временем я почувствовала на себе чей-то пристальный взгляд и невольно обернулась. На соседнем плоту сидела женщина. Она даже не отвела взгляд, когда наши глаза встретились. Женщина вдруг поднялась, воздела худые руки к небу в странно-театральной позе. Широкий подол когда-то, наверное, красивого, а теперь изрядно поношенного платья, трепал ветер.

Голос незнакомки был высоким, надломленным. Глаза невидяще смотрели вдаль.

Строчки показались мне смутно знакомыми. Я напрягла память. Это был отрывок из оды хонайтского менестреля Ирлуса Паорра. Своеобразный ритм его произведений трудно спутать с другими. Если я не ошибаюсь, "Ветер Ривэна".

Все обернулись к незнакомке. Умалишенная, подумала я. Бедная женщина. Со всеми может случиться подобное несчастье, даже со знатоками заморской классической поэзии.

Из ненаписанного дневника Справедливой Сестры

Пока что все складывалось удачно.

В раме из четырех кинжалов я видела последние шаги братца Горта по землям знакомого мне Тарланга. Разумеется, он и не подозревал об этом. Откуда парню было знать, что добрая старушка, пустившая молодого лорда и его лакея переночевать, в молодости воспитывалась в традициях Идущих-против-судьбы? Направить Горта к нужной старушке не составило труда - вовремя поговорить с хозяевами придорожных харчевен, чтобы отсылали всех интересующихся Танцующими Холмами к бабушке Талире, что живет в доме на отшибе к востоку от деревни Амельга. У Идущих-против-судьбы неплохие связи, да я уже говорила.

Он исчез с картинки в обрамлении кинжалов, как только поднялся на вершину нужного холма, и с ним - его лакей, Ватисс. Исчез для меня, наблюдавшей за ним и для нашего Мира Тарланг, но сам наверняка не сразу это понял. Я уже не могла видеть, что случилось дальше. Но было легко представить, как Горт и Ватисс, спустившись с холма, огляделись и увидели, что находятся не на равнине Танцующих Холмов, а где-то совсем в другом месте.

В другом Мире, пусть и носящем известное им название - Тарланг.

До того, что произошло дальше, мне не было никакого дела. Моя совесть чиста. Я не подговаривала других Справедливых Сестер ни убивать моего единокровного брата, ни наносить ему увечий. Просто попросила их помочь Горту и его спутнику безболезненно перейти на другой слой Тарланга, подальше от утомительных гонок за наследством. Можно сказать, я подарила братишке неповторимую возможность начать жизнь с чистого листа, в неизведанном Мире. Где - кто знает? - вместо родового замка в захолустье он сможет завоевать королевские чертоги.

Итак, минус один. Оставались двое. Точнее, трое. Парочка Ларма-Свэг будет легкой добычей очередного Портала, это всего лишь вопрос времени и усердия отправленных вслед за ними Сестер. С Торном труднее. В его компании четверо, одна из которых - Оберегающая. Потому-то я и взяла их на себя. Сестры предлагали помощь, но я отказалась. Я всегда работаю одна, хотя это и противоречит тому, что принято среди Идущих-против-судьбы.

Тем более когда дело касается меня лично. Меня и того, что по праву было моим и не могло достаться выскочке-Торну.

Из ненаписанного дневника Торна Маррида

Путь занял четыре дня не считая того, в который мы погрузились на пресловутые плоты. Четыре дня скуки, медленного скольжения вниз по реке, трапез и ночевок у костра на берегу, бесконечной болтовни Селины о гномах и прочей чепухе. Четыре дня расслабленного ничегонеделания под навесом и воплей оборванки на соседнем плоту, которая время от времени принимала какие-то дурацкие позы и начинала декламировать неизвестные мне стихи и вообще устраивала настоящий театр посреди реки. Поначалу выходки умалишенной вызывали жгучее желание перепрыгнуть на ее плот и скинуть оборванку в воду. Потом даже раздражение как-то притупилось в сонном равнодушии.

Бодрость просыпалась лишь раз в день, когда перед ужином все желающие (и я в том числе) лезли в прохладную речную воду принимать ванну. Селина и Артаон с радостью присоединялись ко всеобщему купанию, Руэна - нет. Грязь к ней не липла, я вообще не заметил, чтобы костюм Оберегающей претерпел хоть какие-то изменения с момента нашего выезда из поместья. Очередной колдовской трюк, не иначе. Она ждала на берегу с полотенцем и чистой одеждой, выстиранной и высушенной на прошлой стоянке или извлеченной из безразмерных седельных сумок. Однажды я не удержался и спросил, как она умудряется постоянно доставать оттуда все то, что как раз необходимо в данный момент.