Олег Яковлев - Маски Черного Арлекина

– Лютер! Хватай королеву и беги наверх! – прокричал Темос, немногочисленных солдат короля окружали все новые враги.

Беатрис даже поперхнулась от таких неучтивых слов, успев тем не менее громко возмутиться, когда сильная мужская рука бесцеремонно схватила ее за плечо и потащила вперед, в образовавшийся проход. К счастью, это оказалась рука сэра Миттернейла. За спиной Лютера раненый гвардеец сделал выпад, но в следующий миг сразу три меча взметнулись в ответ. На пол опустилось бездыханное тело убитого Темоса.

Вдвоем королева и ее рыцарь поспешили на четвертый этаж и оказались в просторном пиршественном зале. Здесь также вовсю кипел бой, а кругом было тяжело что-либо различить из-за чада факелов. Было ясно одно: последние королевские гвардейцы гибли под натиском значительно превосходящих их численно баронских воинов, среди которых мелькали и рыцарские доспехи. Плиты на полу были обагрены кровью, так же как и некогда белые колонны. С картин и гобеленов то ли с жаждущим ужасного действа нетерпением, то ли с суровым неодобряющим блеском в глазах взирали короли, лорды и маги Ронстрада, покойные, но оттого не менее завороженные происходящим. Все время приходилось перешагивать через распростертые тела убитых, королева старалась не думать о том, что подол ее платья изорван, а жемчужные туфли испачканы в крови.

Им навстречу выскочил тяжеловооруженный латник, на щите и гербовой тунике которого красовалась синяя роза. Таласская Роза. Рыцарь ордена! Лютер было обрадовался, что благородный орден пришел на помощь королевской гвардии, но тут меч незнакомого рыцаря описал дугу, и сэр Миттернейл едва успел подставить свой и отбить удар.

«Значит, и орден Синей Розы – среди предателей», – с негодованием успел подумать молодой паладин, и тут горячка боя захлестнула его целиком.

Он яростно парировал удары врага, наносил свои. Двое воинов, достойных друг друга по мастерству, закружились в боевом танце. Наверное, на турнире противник взял бы над ним вверх, отметил про себя Лютер, ведь тот обладал значительным преимуществом – у него был щит, к тому же враг выглядел свежим и отнюдь не был измотан долгой бешеной скачкой, но сегодня был не королевский турнир, а в душе у молодого рыцаря Златоокого Льва клокотал праведный гнев. Улучив момент, когда враг слегка подался вперед, сэр Миттернейл нанес сокрушающий по мощи удар, пробив вражеский доспех на груди, и тут же выдернул окровавленный меч – отец хорошо обучал своего сына и преемника, всю жизнь готовя его к тому ужасному моменту, когда Предатель Трона лично постучит в их двери. Все наследники славного семейства Миттернейлов знали, что их род проклят, что однажды на любого из них может обрушиться гнев Черного Лорда, который почему-то ненавидит их сильнее всех прочих...

Раненый орденский рыцарь споткнулся и повалился наземь, зажимая латной перчаткой страшную рану. Лютер понимал, что враг обречен – такие увечья не лечат даже королевские маги.

Сэр Миттернейл оглянулся. Азарт боя спадал, взамен душу стремительно наполнял ужас – королевы нигде не было видно. Он потерял ее!

– Беатрис! – в отчаянии закричал молодой рыцарь...

Она нашла сына запертым на наружный засов в его комнате. Тот плакал, обхватив голову руками и спрятавшись за длинной бордовой портьерой.

– Мама! Мама, ты пришла! – Ребенок бросился к ней на шею.

– Тише! – у королевы, увидевшей сына живым, просто камень с души свалился, но взгляд ее величества по-прежнему был суров и полон тревоги. – Почему ты здесь, почему заперт?

– Отец Мариус велел ждать его здесь! Он сказал, что приведет рыцарей и они спасут нас. – Ричард вытирал рукавом слезы. – Я сказал ему, что я тоже рыцарь, но он только смеялся надо мной, а потом...

– Отец Мариус? Его преосвященство? Где он? – Королева с тревогой посмотрела на дверь.

– Он умер, мама, они, наверное, убили его! Столько людей кричало...

– Он жив, – уверила расплакавшегося ребенка королева.

– Но я же слышал...

– Бежим! – Беатрис схватила сына за руку, и они выскочили в коридор.

Тут же из глубины коридора к ним метнулась человеческая фигура, с ног до головы закутанная в серый плащ.

– Бежим!!! – голос королевы сорвался, она подхватила сына на руки и побежала к лестнице, ведущей в зал, где остался Лютер.

Неумолимый преследователь постепенно настигал их, передвигаясь широкими шагами. Он походил на серую тень, скользящую по стене. Незнакомец что-то кричал ей вслед, но королева не слышала.

– Беатрис! – откуда-то снизу звал свою королеву Лютер Миттернейл, и та из последних сил рванулась по коридору к лестнице, практически налетев на своего спасителя.

Рыцарь встал между ней и преследователем, выставив вперед окровавленный меч. А позади вверх по лестнице уже поднимались солдаты мятежников, и ее величество Беатрис Истарская приготовилась умереть, прижав к себе одной рукой сына, а в другой сжимая кинжал Миттернейлов. Маленький Ричард закричал:

– Пусти, я буду сражаться!

Таинственный враг, та самая неведомая личность в сером плаще, был уже рядом. Теперь он осторожно приближался к ним с угрожающей грацией кошки.

– Конечно, будете, – «серая тень» остановилась в двух шагах, откинув рукой капюшон, – вот только лет через десять, мой храбрый принц.

– Шико! – Королева едва узнала шута своего мужа (ну и странный же у него наряд). – На чьей ты стороне?

В его глазах свернули зловещие огоньки. Не говоря ни слова, шут выхватил из-за пояса два коротких ножа и метнул их в сторону королевы. Это произошло настолько быстро, что сэр Лютер даже не успел ничего сделать: ни выставить меч, ни отступить на шаг, закрыв собой Беатрис. И хвала Хранну, что не успел. Двое врагов, слишком близко подобравшихся к ним по лестнице, упали замертво – у каждого из горла торчал короткий метательный нож с обтянутой синей кожей рукоятью.

– Бегите туда, где в первый раз увидели меня, ваше величество, там есть потайной ход, он открыт. Торопитесь, – руки Шико уже сжимали два коротких меча, – я не смогу долго держать их.

Миттернейл встал рядом, готовый встретить приближающихся врагов.

– Беги с ней, – прошипел Шико, – я не собираюсь вытаскивать тебя на своих плечах, рыцарь.

– Ни за что, – возразил сэр Миттернейл.

– Ну, тогда дерись, как умеешь. Или умри, как умеешь.

Наконец яростная волна врагов, похожая на полчище мерзких подвальных крыс, оскалив свои клыки-мечи, накатила на них, но разбилась о непоколебимые честь и доблесть...

Если продолжить рассуждать о сумасшествии, то самые яркие его представители, как ни странно, выделялись из общего числа на ало-синем стяге правителей Ронстрада. Но отчего-то никто и никогда не называл безумцем короля Инстрельда II, истинного маньяка, вспышки ярости которого были лишь башнями в стене обыденного настроения умалишенного. Этот человек отрубил своему шуту Джеку-Головешке голову и наколол ее на пику ограды дворцового парка, запер в отдаленную тюрьму королеву, а когда она родила ему наследника, избавился от супруги, отдав на съедение крысам. Говорят, он даже мурлыкал от удовольствия, через слуховое окошко наслаждаясь криками королевы, облитой маслом и оставленной в подземелье наедине с сонмом голодных серых тварей...