Юлия Кулинченко - От топота копыт [СИ]

Вскоре, воображение разыгралось настолько, что я уже на полном серьезе подумывала заскочить по ступеням к крыльцу. Даже перспектива сломать все ноги разом не казалось такой кошмарной, по сравнению с тоскливым ожиданием и воображением тех ужасов, которые могли случиться с Граем. Я в волнении уже вытоптала копытами всю траву на небольшом пятачке рядом с крыльцом и раз десять переплела куцую косицу, что бы только чем-то занять руки. Когда входная дверь наконец-то хлопнула, и показался хмурый спутник, с моей души свалился камень величиной с половину королевского дворца.

– Ну, как? – я бросилась к парню с алчностью голодной пиявки

– Никак – отозвался Грай бесцветным голосом – пойдем отсюда, а?

В недоумении помахивая хвостом, я двинулась вслед за спутником. Караульный на воротах вычеркнул имена из книги и после этого потерял к нам всякий интерес. Беспрепятственно выбравшись на широкую улицу, травник бездумно потопал вперед. Я встревожилась, вспомнив, как его чуть в портал не затянуло, так же ведь шел упёрто…

– Грай?

– Умм?

– Грай, ты как? Это ты вообще?

– Угум…

– Да что это такое то?! – в раздражении я схватила спутника за плечо, – ты мне можешь объяснить, наконец, что стряслось?!

– Да ничего! – неожиданно выкрикнул травник, разворачиваясь – Совсем ничего! Меня просто-напросто выставили за порог! Выгнали, понимаешь? Даже слушать не захотели: откуда, почему пришел, к кому в конце-концов…

Из сбивчиво-лихорадочного рассказа спутника, я поняла, что в магикуле его не пустили дальше секретаря. Важный надменный мужчина в двух словах объяснил, что про Зиновия он отродясь не слышал, а магистр Тантрий, уехал к рыцарям в Бусениц, раньше весны не вернется и каких либо распоряжений об учениках им дано не было. Посему, просьба не задерживать занятых людей и идти себе с ветром.

– Но ты же магик!? Тебя же должны были вообще сразу забрать! Вдруг ты взорвешься того гляди и полгорода порушишь?!

– Не кричи, – устало выдохнул парень

Я, смутившись, замолкла.

-Помнишь, я тебе обьяснял, меня нельзя почувствовать как магика, у меня внутреннего резерва нет. Пока колдовать не начну, силу извне черпать, даже амулет рыцарский меня не почует. Было дело в Залесье еще, орстовым медальоном проверяли и хоть бы хны. А сама знаешь, орст даже малейшую магию чует.

Я согласно кивнула, вспоминая пилочку, которой мы замок в Кружанской общине спиливали, и спохватилась:

– Слушай, а ведь пилка-то светилась тогда! И получается… – на минуту замолкла, соображая, – Но тогда получается, что она меня чуяла? Подожди? Как же я? Я как же?

– Да никак, – спутник обреченно махнул рукой, – спросил я. Думаешь, тут к магам любой спокойно войти может? А ну как морок, или магик дикий? У них на воротах такой силы заклятие навешано, что трезвон по всей Антаре поднять можно. Стоит только чужой магии или еще чему такому появиться, тут же половина магикула по тревоге сбежится. Вот и выходит, что раз нас пропустили свободно, значит, нет ни у тебя, ни у меня никаких опасных способностей.

Я даже колдануть попытался, глупый, – спутник горько усмехнулся, – куда там. Вокруг энергии не капли. Видать, все на нужды магикула выбрано. Стоял как дурак, руками водил и щеки надувал, пыжился. Пока секретарь, служителей из скорбного дома вызвать не пообещал, мол, с мозгами у меня неладно и там мне самое место!

-Тишшшь…. – вкрадчиво шевельнулось в душе.

Я испуганно замолкла, прислушиваясь, и жалобно посмотрела на спутника:

– Как же теперь? Я что, не магик, и морочья никакого нет, ну если эти ворота не почуяли? А что же это шепчется внутри тогда?

– Не знаю я…

На лице спутника отразилась такая обреченность и смирение с обстоятельствами, что я взбрыкнула просто из чувства противоречия. Решительно топнула ногой, конечно же передней правой, и сжав зубы от прострелившей до самого позвоночника боли, уверенно зашипела:

– Ну уж нет! Что, раз взашей выперли, так давай сразу руки опускать? Ты еще сходи давешнему синеглазому магику сдайся, вместо мыши, на опыты! Он тебя давно ловит, то-то рад будет! Это мы что, зазря сюда через пол-Каврии топали? До весны говоришь друг Зиновия не вернется? Значит будем ждать до весны! До сих пор волки не съели, морочье не сгубило, ловчий отряд не споймал, значит, и дальше сдюжим! А ну пошли!!!

Накрепко вцепившись спутнику в предплечье, я поволокла его вверх по улице. Грай нерешительно отмахивался, но шел. Честно говоря, я очень слабо представляла, что дальше делать и куда податься, но собственные правильные слова все же внушали некоторую уверенность. Справимся авось, а там ветра покажут!!!

Погода окончательно испортилась. Небо, еще недавно солнечно синее, затянули серые низкие облака. В воздухе запахло сыростью, и вскоре на город посыпалась мелкая водяная пыль. Вроде как еще не дождь, но уже и не сушь, самая что ни на есть мерзопакостная погода морось и сырость. И настроение под стать серой хмари уличной. Ни одной ниточки, ни одного огонька путеводного не осталось. Зиновий сгинул совсем, до весны нам дожить не на что, я того гляди в неведомо что превращусь, или разорвусь, не ровен час, силы магиковской не выдержав. Да еще нога, как назло, разнылась добавляя мрачности и без того свиевому настроению. Я поминутно спотыкалась на мокрой мостовой и, стараясь не разреветься, шипела ругательства сквозь сжатые зубы. Травник молча тащился следом, лишь изредка морщась на особо цветастые словесные обороты.

Сейчас парень больше всего напоминал детскую игрушку – бычий пузырь тканью оплетенный, из которого воздух вышел. Вот только скакал мяч по дороге с веселой стайкой детворы, да попался по пути камешек острый. Раз! И лопнул, сник, сдулся бесполезной тряпочкой. Так и Грай: плечи опустил, насупился, поскучнел, под глазами залегли глубокие тени. Спутник словно сразу стал меньше и ниже ростом. Захотелось взять его за ворот и потрепать хорошенько что бы очнулся, да и самой встряхнуться немного.

Одно только радости, что на постоялый двор наткнулись быстро. Да не на абы какой, а на самый что ни наесть удобственный с дешевой корчмой и комнатами для кентавров. Цена на проживание нас устроила, и погоняв немного парнишку прислужника за лишним стулом и покрывалами мы обустроились в широкой светлой комнате на первом этаже постоялого дома. Для Грая принесли скрипучую узкую кровать, мне же досталась удобная лежанка у стены. Судя по недоумевающим взглядам работников, кои кровать тащили, нам бы и одной лежанки хватило. Травник морщился не понимая скабрезных шепотков за спиной, а когда понял, проявил такое знание разнородных ругательств, что я покраснев сбежала во двор.

На следующий день в город пришел восточный ветер. Первый осенний привет от Свия и прислужников его. Почти каждый год переваливают через горные хребты ледяные ветра, и треплют страну, словно злой пес кусок яркой тряпки. На несколько дней пустеет город, жители стараются лишний раз носа на улицу не казать. Уж если кому надо на работу или службу, то кутаются получше и перебежками по улицам движутся.