Джозеф Дилейни - Проклятие Ведьмака

Спустя примерно минуту я добрался до развилки. Вспомнив указания брата Питера, я свернул налево. Воздух вокруг стал холоднее, возникло ощущение, будто я не один. В отдалении, куда не достигал свет свечи, порхали, словно летучие мыши, маленькие, бледные, светящиеся создания. Они влетали и вылетали из склепов, ряд которых тянулся вдоль стены туннеля. Когда я приближался к ним, они исчезали. Близко к себе они меня не подпускали, но я каким-то образом чувствовал, что это призраки маленького народца. Призраки меня мало волновали. Лихо – вот кого я никак не мог выкинуть из головы.

Свернув за угол, я почувствовал, как наступил на что-то мягкое и липкое. Вернувшись, я поднял свечу. От увиденного колени у меня задрожали, а рука со свечой заходила ходуном. Это был мертвый кот. Но меня напугало не само по себе то, что он был мертв. Дело было в том, КАК он погиб.

Без сомнения, кот прокрался в катакомбы в поисках крыс или мышей, но конец его был поистине ужасен. Он лежал на животе, с выпученными глазами. Бедное животное было расплющено до толщины не больше дюйма, его буквально вдавило в булыжник. Однако высунутый язык все еще блестел, значит, кот погиб недавно. Я содрогнулся от ужаса. Значит, вот как выглядят жертвы «жома». И если я попаду в лапы Лиху, меня ждет такая же участь.

Я быстро пошел дальше, радуясь тому, что ужасное зрелище осталось позади, и наконец оказался у основания деревянной лестницы. Если брат Питер все запомнил правильно, за ней должен находиться винный погреб священников.

Поднявшись наверх, я отпер дверь ключом Ведьмака, вошел в погреб и закрыл дверь за собой, но запирать ее не стал.

В большом погребе было множество огромных бочек с элем, и тянулись бесконечные ряды полок с винными бутылками. Некоторые из бутылок явно лежали тут давно – судя по тому, что были затянуты паутиной. Стояла мертвая тишина. Похоже, в погребе, кроме меня, никого не было – если, конечно, кто-нибудь не наблюдал за мной, затаившись среди бочек. Свеча освещала лишь небольшое пространство вокруг, и уже в нескольких шагах все утопало во тьме, так что спрятаться было где.

По словам брата Питера, священники спускаются в погреб за вином раз в неделю и, по большей части, не очень-то любят это делать – из-за Лиха, конечно. Однако относительно людей квизитора он ничего утверждать не мог: они не местные и мало что знают, а потому не испытывают страха. Более того, они наверняка не упустят возможности угоститься элем и вряд ли удовлетворятся одной бочкой.

Я осторожно пересек погреб, через каждые десять шагов останавливаясь и прислушиваясь. И наконец увидел дверь, ведущую в коридор, а в потолке чуть левее нее большой деревянный люк, прилегающий непосредственно к стене. У нас дома тоже есть такой люк. Когда-то наше хозяйство называли «Фермой Пивовара», потому что наши предки поставляли пиво в окрестные таверны и хозяйства. По словам брата Питера, здешний люк использовали, чтобы забирать из погреба бочки и корзины с бутылками, не проходя через дом священников. И он был прав, говоря, что это самый легкий способ сбежать отсюда. Конечно, тут нас скорее могут заметить, однако, вернувшись к Серебряным вратам, мы рискуем столкнуться с Лихом, а если учесть, что Ведьмак уже провел достаточно времени в заточении, у него вряд ли хватит сил, чтобы одолеть его. Да и о проклятии не стоит забывать. Верит Ведьмак в него или нет, но искушать судьбу не стоит.

Прямо под люком стояли большие бочки с пивом. Я поставил свечу на одну из них, положил рядом посох и, забравшись на другую, смог дотянуться до люка. Замок в нем был устроен таким образом, что его можно было отпереть с любой стороны. Ключ Ведьмака еще раз помог мне, и я отпер люк, но не стал его открывать, потому что это могли заметить снаружи.

Дверь в коридор тоже открылась без труда. Я медленно проворачивал ключ в замке, чтобы не произвести ни малейшего шума. Да, повезло Ведьмаку, подумал я, что у него брат слесарь.

Открыв дверь, я вышел в длинный, узкий, вымощенный плитняком коридор. Он оказался пуст, но примерно в двадцати шагах впереди, справа, я увидел закрытую дверь и над ней горящий факел, вставленный в кольцо. Надо полагать, это и есть караулка, о которой говорил брат Питер. Дальше по коридору виднелась вторая дверь, а за ней уходящие вверх каменные ступени.

Я медленно, почти на цыпочках, держась в тени, пошел по коридору к первой двери. Оказавшись рядом, я услышал доносившиеся изнутри звуки – покашливание, смех и бормотание голосов.

Внезапно сердце у меня заколотилось со страшной силой. Очень близко к двери раздался низкий голос, и не успел я спрятаться, как дверь с силой распахнулась, едва не ударив меня. Я быстро юркнул за нее и распластался на каменной стене. В коридор вышел человек.

– Мне пора вернуться к своим делам, – произнес голос, который я сразу же узнал. Это был квизитор, и он обращался к кому-то в караулке! – Пошлите за братом Питером. Пусть его доставят ко мне, когда я закончу с остальными. Отец Кэрнс не сам упустил нашего пленника, он знает, кто в этом виноват. Хорошо хоть, у него хватило здравого смысла сообщить обо всем мне. Покрепче свяжите нашему доброму брату руки да не церемоньтесь с ним. Пусть веревка врезается в тело, чтобы он не сомневался в том, что его ждет! Уж конечно, не просто пара резких слов. Каленое железо развяжет ему язык!

Ответом ему был взрыв громкого, грубого хохота. Квизитор закрыл дверь и быстро зашагал по коридору к ступеням в дальнем конце. От движения воздуха черный плащ вздымался у него за плечами.

Стоило ему обернуться, и он увидел бы меня! Мелькнула мысль, что он остановится рядом с камерой, где сидели обреченные, но, к моему облегчению, он прошел мимо, начал подниматься по лестнице и исчез из вида.

Бедный брат Питер! Его собирались допрашивать, и у меня не было никакой возможности предупредить его. И это я – тот беглый пленник, о котором упоминал квизитор. Брат Питер позволил мне сбежать, и за это его будут пытать. Значит, отец Кэрнс рассказал квизитору обо мне. Ведьмак уже у него в руках, теперь квизитор наверняка хочет схватить и меня. Я должен освободить учителя до того, как будет уже слишком поздно для нас обоих.

В этот момент я едва не допустил грубую ошибку, двинувшись по коридору в сторону камеры, но через мгновение до меня дошло, что приказ квизитора, скорее всего, будет выполнен немедленно. Так оно и произошло. Дверь караульного помещения снова открылась, оттуда, размахивая дубинками, вышли два человека и зашагали к лестнице.

И опять, как только дверь закрыли изнутри, я оказался весь на виду, но удача и на этот раз не оставила меня. Караульные не обернулись. Как только они скрылись, я выждал несколько секунд, пока эхо их шагов не стихло вдали и сердце не перестало колотиться как бешеное. И тут я услышал доносившиеся из камеры голоса. Кто-то плакал, кто-то молился. Я метнулся вперед и оказался у тяжелой двери, верхняя треть которой представляла собой металлическую решетку.