Гай Орловский - Ричард Длинные Руки — ландесфюрст

Мелькнула мысль насчет арбогастра и Адского Пса, они ж не просто Зайчик и Бобик, уже почти мои родственники… Хорошо бы перемещаться с ними, но вряд ли у магов хватит на такое мощности.

Ладно, проблемы буду решать по мере поступления.

Ноги мои отяжелели, но я заставил их переместить испуганное тело в центр многолучевой звезды.

— Пуск…

Страшный холод пронзил Вселенную, ледяные сосульки пробили грудь и вонзились в сердце. Легкие наполнились тяжелым прессованным снегом, я ощутил, что умираю, эти сволочи поймали меня в ловушку…

…и мгновенный жар заполнил от ушей и до пят. Я пошатнулся, сделал шаг и едва не упал. Перед глазами поплыло, но это… кабинет Гиллеберда! Мой кабинет в Савуази, стольном городе королевства Турнедо…

Сердце колотится с бешеной скоростью, но воздух чист и прохладен, нет ни жара, ни холода, все было в ощущениях, хотя теперь понимаю, почему Гиллеберду не советовали такой способ перемещения.

За дверью, в коридоре, негромко и буднично переговариваются низкие мужские голоса — я узнал по говору часовых из горных областей Турнедо.

Поколебавшись, я принял бодрый вид и приоткрыл дверь. Стражи в ужасе подскочили. Один уронил тяжелый меч прямо на ноги, но не вскрикнул, а только уставился на меня вытаращенными глазами.

— Вольно, вольно, — сказал я мирно. — Это я в окно влез, проверяю, как тут с безопасностью. Позовите сэра Вайтхолда.

Я отступил в кабинет и закрыл дверь, а в коридоре раздался топот, звон металла, затем вдалеке послышались зычные крики. Как я понял, везде катится слух, что лорд неузнанно вернулся и уже у себя в кабинете, лют и гневен.

За окном серый вечер, воздух свежий, резкий, словно я попал совсем в другой мир. Небо в тучах, дождя нет, но все равно сыро и прохладно. Солнца не видно, только на западе у самого края земли багрово пламенеет край тучи, указывая на закат.

Я опустился за стол и бесцельно двигал оставленные с прошлого раза бумаги, там всякие мелкие жалобы, помню, побрезговал читать подробно.

Наконец в коридоре послышались знакомые быстрые шаги. Дверь распахнулась, лицо сэра Вайтхолда — раздраженное, словно еще не закончил кого-то распекать за неуместные шуточки, в глазах гнев…

Они стали еще шире, он застыл и только смотрел на меня такими же выпученными глазами, как и у стража в коридоре.

— Сэр Вайтхолд? — произнес я.

Он вздрогнул, торопливо поклонился.

— Ваша светлость!

Я спросил с интересом:

— Вас что-то удивило, сэр Вайтхолд?

Он торопливо потряс головой.

— Нет-нет, ваша светлость! Чему удивляться? Совершенно нечему. Абсолютно. Мы же с вами по своей воле пошли, чего уж поскуливать и креститься? А в аду нас уже ждут…

Я скромно улыбнулся.

— А я уж подумал… Это хорошо, что не удивляетесь. У меня с детства эта скверная привычка проверять стражей и вообще охрану. Хорошо ли бдят… Но не стоит их винить, я бываю очень изобретателен… У вас какие-то новости есть?

Он все еще смотрел на меня ошалелыми глазами.

— Совсем немного, ваша светлость.

— Какие?

— Войска Варт Генца ведут бои на тех землях Турнедо, что отошли к ним. Все больше местных лордов приезжает в Савуази, чтобы принести вам присягу. Сейчас они расположились в своих городских домах.

Я выслушал, кивнул.

— Прекрасно. Могу проинформировать, что в Сен-Мари тоже есть хорошие подвижки. В Гандерсгейме без особых изменений, что уже хорошо, так как нашей задачей было выстоять перед внезапным ударом с моря. Так что, сэр Вайтхолд, завтра с утра большой прием, озаботимся проблемой с поголовной присягой и… начнем интегрировать эти земли и этот народ в одну великую общность… название придумаем потом.

Он поклонился и поспешно вышел, но, несмотря на его неподвижное лицо, я видел сильнейшее смятение в глазах.

Я вернулся к столу, страшное напряжение, что последние недели сдавливало грудь тисками, медленно начало испаряться.

В коридоре вдруг снова послышались шаги сэра Вайтхолда. Я насторожился, он распахнул двери и сказал виновато:

— Ваша светлость, к вам гонец… Говорит, крайне срочно.

— Откуда?

— Похоже, — проговорил он нерешительно, — не из Варт Генца…

Я махнул рукой.

— Пусть войдет.

Он кивнул, отступил в сторону, из-за его спины вышел очень миниатюрный юноша в плаще, что ниспадает с плеч до полу, голова накрыта капюшоном так, что скрывает лицо.

Сэр Вайтхолд ждал, я быстро шагнул к гонцу, приподнял край капюшона. Гонец медленно поднял голову, на меня взглянули громадные и чистые, как горные озера, удлиненные глаза с громадными ресницами, красиво отогнутыми на кончиках.

Я судорожно сглотнул ком в горле, повернулся к Вайтхолду:

— Все в порядке, можете идти.

Он поклонился и вышел за дверь. Я откинул капюшон полностью, плотная шапочка с завязками под подбородком прижимает плотно уши и волосы. Я раздраженно сорвал ее, остроконечные уши освобожденно и гордо выпрямились, а роскошная грива золотых сияющих волос упала на плечи, грудь и спину.

— Изаэль! — сказал я сердито. — Ты чего так рискуешь?

Ее чистенькое милое личико, веселое, как у молодой лисички, засияло, а глаза взблеснули безудержным любопытством.

— Здорово я к вам пробралась? — сказала она ликующе. — Я хитрая, я ловкая, я умелая!.. Хотя чего бояться? Ты обещал мир. Конечно, скрывалась, я же умненькая.

— Ты просто чудо, — сказал я искренне. — Что тебя заставило?

— Новость, — произнесла она тихонько и, приблизившись, прошептала в самое ухо, так, что ее горячее дыхание приятно щекотало мне кожу. — Гелионтэль вчера родила.

— Ух ты, — сказал я с удовольствием. — Здорово! Ну, теперь-то…

Она прервала так же тихонько:

— Нет.

Я спросил встревоженно:

— Почему?

— У тебя девочка, конт Астральмэль.