Ева Никольская - Пять «разбитых» сердец

— Только попробуй!

— Малыш, ты бы определилась, а? Мне непонятно, чего именно ты хочешь?

— Нет, Нир, — как-то грустно улыбнулась фея. — Куда важнее, чего хочешь ты?

Какое-то время они молча смотрели друг на друга, пока из-за пня не донеслось ворчливое:

— Чего хочет, чего хочет… спросила б лучше, кого он хо…

— Твегги! Без комментариев! — раздраженно процедил мужчина, заткнув тираду засевшей в траве ящерицы очередной порцией магического огня. — У тебя есть еще один вопрос в запасе, — обратился он к невесте. — Или мне ответить про то, что я хочу? Так я…

— Нет! — испуганно воскликнула девушка и прижала пальцы к его губам. — Замолчи! Я знаю, что ты ответишь… про сон, крепкий чай или еще какую-нибудь ерунду, которую ты, наверняка, желаешь сейчас получить. Не выйдет. Третий вопрос будет про это, — убрав руку от лица мужчины, Адель сняла с плеча сумку, достала оттуда папку и, раскрыв ее, сунула под нос собеседнику. — Я хочу знать, кто изображен на рисунках и что тебя связывает с этими людьми?!

— Это два вопроса.

— Один!

— Ладно, — взяв из рук феи стопку листов, Нир принялся их разглядывать, — пусть будет один, и я отвечу тебе на него.

— Предельно честно, — напомнила Ада.

— Не сомневайся, — сверкнул белозубой улыбкой он.

Но девушка сомневалась: больно уж хитрым казался ей блеск его серебристых глаз. Предчувствия ее не обманули. Потыкав указательным пальцем на персонажи рисунков, мужчина назвал каждый из них:

— Это Маркус, это магистр Элери, это Некрос, это я, снова я, снова Некрос, Ита, болотный хома, опять Некрос… все.

— Что значит, все?! — опешила Адель. — Кто такой Некрос? Почему ты его именем назвался в игорном доме Милалики? Некрос — это ты?

— Я Нир, а он, — мужчина снова постучал по изображению алхимика, — Некрос.

— И как ты с ним связан? С ними со всеми?

— Хм, — на минуту собеседник задумался, а потом быстро ответил: — Некрос, Ита и я вместе учились, магистр был нашим учителем, а Маркус, как я уже упоминал ранее, моим опекуном. Трикки же — любимый питомец Некроса.

— А сейчас ты с ними общаешься?

— Прости, малыш, но это уже следующий вопрос, — коварно улыбаясь, ответил Нир. — Предельно честно — не то же самое, что подробно. Я и так тебе сделал кучу поблажек. Так что… — развел руками он.

— Я тебя убью! — пообещала фея мрачно.

— Да, да, я помню… Потом воскресишь, опять убьешь, опять воскресишь… А, может, найдешь себе другой объект для практики по некромантии, цветочек? — смеясь, предложил он, когда ее руки недвусмысленно обхватили его шею.

— Гад темный!

— Ты забыла добавить "мерзкий".

Нир повалился на спину, утащив девушку за собой. Затем перекатился, подмяв ее под себя и, сжав запястья, заставил ослабить хватку. Ада поерзала, пытаясь выползти из-под тяжелого тела мужчины, но безуспешно. Занятые друг другом они не сразу заметили, как ясный день на сказочной поляне превратился в вечер.

— Забавляешшшься, темный? — прошипела она, глядя в его смеющиеся глаза.

— Наслаждаюсь, — ответил он, коснувшись губами ее виска. — Ты так мило бесишься, цветочек.

— Нир, хватит, — она попыталась высвободить руку, но он не позволил. — Мне тяжело! И…

Адель запнулась, услышав странный хруст где-то поблизости. Ее жених тоже не остался равнодушным к столь громким звукам и, вздохнув, поднялся, после чего помог встать и фее.

— Эй, эй! Вы куда?! — разочарованно воскликнул шут, размахивая подсвечником. — Только я тут сел… свечку подержать, а вы, вы… — он достал из бумажного ведерка горсть кукурузных хлопьев и, разом запихнув их в рот, промямлил: — Обл… хрррум- лоом — хр — али.

Двуликий так и сидел, глядя вслед паре, уходящей прочь по лесной тропинке. Где-то там впереди их ждала дверь. Одна из многих в Тритэре. Но именно она должна был вывести Нира и его невесту из Игры.

"Плата принята, услуга оплачена… — подумал Дух Игры, задув свечи. — Заходи почаще, мальчик".

Жозефина сидела, скрестив ноги, на кровати и откровенно скучала. После целого дня дорожной полудремы спать не хотелось совершенно. Илоланта, сославшись на неведомые дела, подло улизнула — вероятно отправилась с хозяином связь налаживать. Интересно, что она ему наплетет? В правдивости отчетов зор-зары, особенно сегодня, ведьма сильно сомневалась. Рыжеволосый алхимик по прибытии в гостиницу мгновенно забаррикадировался в своей комнате под предлогом головной боли — впрочем, выглядел он и в самом деле неважно. А рассматривать в качестве компании зануду рыцаря Жози даже не пыталась.

Вот и получалось, что девушке, путешествующей в обществе нескольких особ, и поговорить-то вечером не с кем. Фее хорошо — ее, наверняка, дракон развлекает. И делать это, по словам Адель, он умеет красиво. А чем себя рыжей ведьме занять, коли не спится? В кабак, что ли, отправиться дабы морду какому-нибудь приставучему хлыщу начистить? Не зря же она на факультете боевой магии два года отучилась!

Дверца стенного шкафа резко распахнулась и с треском хлопнула по стене, вырвав рыжую ведьму из раздумий. Жозефина вскочила на ноги прямо посреди кровати, машинально формируя в руке багровый шар. Из темного проема на пол посыпались зеленые листья, и послышался подозрительно знакомый голос:

— Не пойду! Здесь стена! Сам иди!

Вслед за ним раздался голос чужой, но тоже неуловимо кого-то напоминающий:

— О, Эраш, за что мне это?

Мгновение спустя из недр шкафа, пригнув голову, в комнату шагнул высокий мужчина с брыкающейся на плече ношей. Сгусток магического пламени, автоматически брошенный ведьмой в сторону гостя, с шипением погас, не достигнув цели. Или же это зашипела строптивая "ноша", которую он только что поставил на ноги и нарочито-заботливо отряхнул от листьев?

— Я тебе это припомню, темный! — голос Адель мало отличался от звуков, издаваемых ползучими тварями.

— Не сомневаюсь, моя злопамятная Госпожа! — ухмыльнулся худощавый шатен. — Но попозже, ладно? Мне пора идти!

— Куда? — возмутилась фея и, шагнув в сторону, преградила ему дорогу к шкафу. — А как же…

— Ну, что еще, цветочек? — вскинул бровь он. — Ах, дааа… Поцелуй на прощанье! — с этими словами незнакомец уверенно обхватил ладонями голову девушки и, наклонившись, припал к ее губам, заглушив тем самым возмущенное "какой еще поце…"

Захваченная врасплох Адель пару раз вяло стукнула мужчину кулачком по груди, после чего привстала на носочки и уверенно обвила руки вокруг его шеи. Жози стояла, как столб, на своей кровати, и чувствовала себя в данный момент не то жертвой галлюцинаций, не то лишним свидетелем. Шатен в последний раз покрепче прижав к себе фею, отстранился, осторожно отцепил ее пальчики от воротника своего камзола, после чего бережно усадил девушку в ближайшее кресло, шепнув: "Я всегда рядом, малыш".