Андрей Завадский - Оружие возмездия

Зигвельт Шестой, милостью богов правитель Дьорвика, восседал на троне, не отличавшемся особым богатством, в окружении нескольких писцов и гвардейцев, стоявших по обе руки от него. Сам король был одет в простой парчовый камзол и горностаевую мантию, на которой были вышиты гербы его рода, ставшие уже давно и гербами державы, подвластной этой семье. Король предпочитал обходиться без лишних украшений, и теперь на его поседевшей головы тускло сверкал узкий венец из чистого золота, да на шее висела тяжелая цепь все их того же благородного металла, более же ничего лишнего, никаких скипетров и украшений не было. Подстать владыке была и его свита, также отличавшаяся подчеркнуто скромными одеждами и отсутствием лишних украшений. Лишь гвардейцы, лучшие воины королевства, преданные своему господину больше, чем кому бы то ни было, и готовые в любой миг принять смерть во имя его, сверкали позолотой начищенных до ослепительного блеска доспехов и сталью оружия. И каждому жителю Дьорвика было известно, что гвардия уже давно заслужила право затмевать самого короля роскошью и блеском своего облачения, ибо заслуги их перед владыками державы были поистине неоценимы.

Распорядитель, сопровождавший гномов на встречу с королем, шагнул вперед и громко произнес:

— Старшины квартала гномов на аудиенцию к Его величеству Зигвельту, владыке Дьорвика, — с этими словами камердинер ударил посохом по мрамору пола и отступил в сторону, пропуская гномов, следом за которыми всю дорогу шли двое гвардейцев, словно бы для того, чтоб депутаты от подгорных мастеров не передумали и не повернули бы обратно.

Правитель Дьорвика, с каменным лицом выслушавший слугу, мрачно взирал на разряженных в парчу и самоцветы гномов, в мыслях меж тем вознося горячую молитву Судие. Зигвельт не знал, чего ждать от сегодняшней встречи с подгорными мастерами, которые вовсе не были частыми гостями в его дворце. Так же не представлял государь, чего стоило ждать и от самих гномов. На словах они всегда были верными подданными правителя-человека, чьи предки в давние времена милостиво позволили якобы изгнанникам, вынужденным за какие-то неведомые проступки покинуть свои подземные города, поселиться в Дьорвике, еще и уравняв гномов в правах с людьми. И прежде слова их не расходились с делом, но как поведут себя долгобородые гордецы, гонора у которых было не меньше, чем даже у эльфов, пожалуй, не смог бы угадать ни один предсказатель. Во всяком случае, сам Амальриз, настоявший на том, чтобы быть подле короля. Когда тот примет гномьих старшин, даже не пытался предполагать.

— Приветствуем тебя, правитель Дьорвика, — разнеслось под сводами тронного зала, когда подгорные мастера дружно шагнули через порог. — Ты звал нас, и мы здесь, чтобы смиренно выслушать твою волю. Приказывай, государь!

Гномы поклонились Зигвельту, не раболепно, но вполне уважительно, ибо при всей их нелюбви к людям этот человек заслуживал, по меньшей мере, уважения хотя бы тем, что в его руках была столь огромная власть. При этом один из гномов, стоявший по левую руку от главного в этой четверке, покосился на занявшего место возле трона человека в длинных одеждах, украшенных золотым шитьем. Этот седой благообразный старик, в облике которого, тем не менее, проскальзывало что-то, дававшее ему сходство с хищной птицей, готовой в любой миг камнем упасть на выбранную жертву, был известен всем как в Дьорвике, так и за его пределами, под именем придворного чародея, мэтра Амальриза. Маг пристально вглядывался в лица вошедших в покои гномов, при этом поигрывая изящным браслетом из темного металла, охватывавшим его левое запястье.

— Подойдите ближе, гномы, — разнесся под высокими сводами зала голос Зигвельта, властно взиравшего на шагнувших вперед старейшин подгорного племени, угрюмо смотревших на короля взглядами, весьма далекими от почитания. — Знаете ли вы, для чего я призвал вас сюда?

— Нам про то неведомо, государь, — самый старый и богато одетый гном выступил чуть вперед, при этих словах еще раз поклонившись королю. — Мы явились к тебе, как только твои слуги известили нас о твоей воле, не задумываясь о причинах.

— Тогда я объясню причины вашего визита во дворец, — тон, которым были произнесены эти слова, да и весь облик короля свидетельствовали о том, что правитель находится не в лучшем расположении духа. — Скажи, кто из вас главный, кто может отвечать мне от лица всего вашего племени в королевстве?

— Я, Ваше величество, могу говорить с вами от имени своих братьев, — вновь склонил седую голову тот же гном, чьи одеяния отличались исключительной роскошью и некоторой вычурностью. — Я — Торир, — назвался он. — Старшина ювелиров, государь.

— Тогда я буду говорить с тобой, а спутники твои пускай помолчат, — велел Зигвельт, продолжив: — Я призвал вас сюда, чтобы выразить свое неудовольствие тем, как ваши родичи, мои подданные, добровольно признавшие себя жителями Дьорвика и тем самым обязавшиеся соблюдать общие для всех законы, эти законы нарушают, — сурово продолжил король, пристально вглядываясь в лицо назвавшегося Ториром гнома. — Ваши родичи неподалеку от южного тракта, что идет вдоль границы, устроили погром в поселке, пустив в ход магию, а затем убили нескольких стражников на заставе, когда те пытались обыскать их повозку. Знаешь ли ты об этом?

— До меня дошли такие вести, Ваше величество, — Торир обратился к королю, назвав его тем титулом, который был принят среди людей. — Я хотел бы заверить вас, что мы сами разберемся в происшедшем и покараем виновных, буде такие отыщутся. Эти безумцы покрыли позором всех гномов, подданных Вашего величества, и мои соплеменники, милостью ваших предков принятые в Дьорвике, как равные, жаждут смыть сей позор. Те, на чьих руках кровь твоих слуг, предстанут перед судом и будут наказаны, я клянусь в этом Великой Матерью.

— Виновных уже нет, гном, и ты прекрасно знаешь это, — повысив голос, сказал король. — Все они были убиты стражей, когда пытались скрыться от пущенной по следам преступников погони. Но прежде один из этих злодеев был взят живым, и его успели допросить, хотя позже он умер. Пришлось применить пытки, ибо ваше племя очень упрямое, — Зигвельт поморщился, добавив: — Хотя этого разбойника все равно ждала только смерть, ибо лишением жизни карается всякое посягательство на жизнь того, кто носит герб королевства и состоит на службе Дьорвика.

— Осмелюсь спросить, государь, а что же сказал этот позор племени гномов на допросе? — тихо, но уверенно произнес Торир.

— Я полагал, ты уже знаешь, что он мог рассказать, — зло усмехнулся король. — Но я, так и быть, в виде последней милости обреченным повторю его рассказ. А поведал нам сей гном, что в пределы Дьорвика тайно прибыли ваши родичи с юга, из сохранившихся там королевств Подгорного племени. Причем это были не просто гномы, а особые агенты, имевшие право повелевать от имени короля Дамиана, маги и воины, присланные в мое — здесь голос короля вновь стал громче, послышались нотки ярости — королевство с некой особой миссией. И также пленник рассказал, что гномы, выбранные своими родичами в старейшины, приняли чужаков, выполняя все их повеления и даже дав им в помощь опытных бойцов из числа тех гномов, что уже давно осели в Дьорвике. Что ты скажешь на это, гноме?