Андрей Завадский - Оружие возмездия

— Смертников? Проклятье! — Новость ошарашила Ратхара, ведь он решительно ничего не мог вспомнить такого, чтобы можно было приговорить его к казни.

— Не шуми, стражников всполошишь, — испуганно шикнул незнакомец. — Эти твари только и ждут, чтобы кому-нибудь ребра пересчитать. Почитай, из трех человек, что сюда попадают, до плахи только двое доходят, а может и вовсе один. Мы ж расходный материал, как ученые мужи говаривают, так нас и беречь не резон, — невесело усмехнулся невидимый узник. — Кстати, я забыл представиться, меня Марком зовут, я из Келота родом.

— Я — Ратхар, — наемник решил соблюсти приличия. По говору своего собеседника он уже понял, что тот не врет насчет Келота, характерный акцент явно присутствовал. — Я родился еще дальше от этих мест, но последние годы бродил в разных краях.

— Торговец или солдат удачи? — предположил Марк.

— Второе, — прохрипел Ратхар. — Сюда пришел с севера, мне нужно было увидеть одного человека, а эти псы попытались меня ограбить.

— Твари, — согласился Марк. — Сидят здесь месяцами, в бою иные ни разу не были, но власть свою всюду выпячивают. Видно, капитана поблизости не было, вот они и отвели душу. Много ли взяли-то?

— Да у меня и не было ничего, — Ратхар ощупал рукой грудь, убедившись, что прощальный дар Скиренна пропал. — Медальон стащили, золотой. Я должен был передать его одному важному человеку здесь, в Элезиуме.

— Это они могут, обобрать кого или поколотить, — наемник понял, что его невидимый собеседник в этот миг усмехнулся. — Пошлину, наверное, не заплатил?

— Верно, — подтвердил Ратхар. — Я пробирался сюда лесами орков, там не до золота было.

— Ну ты даешь, малый! — присвистнул Марк. — От орков, значит, ушел, а здесь какие-то увальни тебя отделали так, что едва жив. — Хотя ничего комичного в происходящем не было, келотский торговец не удержался, негромко рассмеявшись. — Когда тебя сюда кинули, мы решили, что ты уж и не жилец, а гляди-ка, очухался.

— Почему тут так темно?

— А чтобы такие как ты, ухарцы, ежели наружу выберутся, сразу не побежали, пока к свету яркому привыкают. Здесь ведь все обреченные, им терять нечего, вот и стережется стража. Сам я кое-какой товар возил из орочьих лесов, меня на границе изловили, да решили не сразу кончить, а вздернуть на главной площади, чтобы, понимаешь, другим ловкачам контрабанду неповадно было таскать. — Марк вздохнул. — А еще тут трое пиратов свидания с шибеницей дожидаются. Южане, с Хармадских островов, это возле Аргаша, ежели не слышал. Их бриг подошел в шторм к нашему берегу, чтобы непогоду переждать, а только они отвалили, как на галеру видарскую и наткнулись. Почти всех на месте и положили, только трое живы остались, да один вот-вот сам помрет, больно раны тяжелые.

— А меня за что повесят? — прервав повесть товарища по несчастью, удивленно спросил наемник, почему-то не испытавший особого ужаса при мысли о скорой кончине.

— Ты ж стражнику черепушку проломил, или забыл? — притворно удивился Марк. — За такое у нас никого не щадят, ну разве что членов Сената, так к тем стража и близко не подходит, у них своя гвардия есть. Пожалуй, будь у тебя здесь родня богатая или просто друзья, могли бы и выкупить, но для чужака теперь одна дорога — на виселицу.

— Ну, у вас тут и порядки, — невесело усмехнулся Ратхар, хотя в темноте его гримасу никто, разумеется, не заметил. — Говорили, будто тут законы строгие, торговцы, что здесь правят, за порядком следят, дабы перед чужестранными купцами не осрамиться, а выходит, кого угодно в петлю могут отправить, а то и просто прикончить походя, да не разбойники, а сама стража. — Перед глазами наемника в это время разворачивались картины потасовки с блюстителями порядка Элезиума. Он вспомнил, что отброшенный неслабым ударом прочь стражник, впечатавшись в стену, уж больно безжизненным мешком упал на землю. Да, пожалуй, он тогда перестарался. А, впрочем, нечего было лезть на рожон, решил воин. — Между прочим, эти поганые псы на меня напали сами, и убивать я никого не собирался. У одного из них кости слабыми оказались, вот и все.

— А ты чего хотел? — Ратхар догадался, что на лице Марка тоже появилась ухмылка. Похоже, этот парень и в петлю пойдет с улыбкой на лице, подумал в этот миг наемник. — На севере власть у благородных, кто герб имеет да своих предков на триста лет назад помнит, а здесь купцы правят. Но ни тем, ни другим до простецов дела нет. Торговцам важно, чтобы в казну золото текло, а потому здесь почет и уважение иноземным купцам, а также и своим мореходам, которые товары наши в дальние страны возят, — охотно принялся просвещать чужестранца узник видарской темницы. — Крестьяне, что земельку возделывают, хоть и не так уважаемы, но все ж таки они всех кормят, а потому и им кое-какие вольности дарованы. А всех прочих, разных бродяг, здесь за людей не держат. Вот я, к примеру, глотки не резал, по кубышкам чужим ночью не шарил, возил себе травы да корешки с севера, но ведь сам по себе возил, правителям налоги не платил, прибыток им не приносил, потому меня на смерть и обрекли.

— Послушай, приятель, давно я здесь валяюсь? — прервал Ратхар горестные жалобы Марка.

— Да еще до полудня тебя притащили, а сейчас вечер, завтрак уже приносили, — чуть помедлив, произнес Марк. — Почитай, часов шесть выходит.

— Проклятье, — вскипел Ратхар. — Мне отсюда выбраться нужно.

— Да и я бы не прочь покинуть эти апартаменты, — усмехнулся контрабандист. — Да только здесь нас никто не спрашивает. Потерпи, завтра поведут на казнь, недолго уже осталось.

Однако Ратхар, вовсе не собираясь вести себя, словно баран на бойне, терпеливо ожидающий, когда и до него дойдет очередь, уже размышлял о возможности побега. Он с боем прошел половину Дьорвика, защищая эльфийскую принцессу, прекрасную деву по имени Мелианнэ, невесть какими судьбами очутившуюся в землях людей. Вместе они не раз вступали в схватку с разным врагом, победив разбойников, лесного демона, королевских гвардейцев, наконец. Они почти прошли колдовской лес Р’рог, где Ратхар в честном поединке сразил самого Антуана дер Касселя, капитана королевской гвардии Дьорвика, преследовавшего беглецов. Наконец, наемнику, пусть и с помощью пришедших за Мелианнэ эльфийских воинов, удалось вырваться из орочьего плена, затем, имея при себе один клинок и не имея почти никаких припасов, пробравшись через чащобы Х’Азлата, кишевшие разгневанными орками. И после всего этого как он мог позволить расправиться с собой каким-то заплывшим жиром стражникам или, тем более, палачу. Он дал клятву Скиренну, уже умирая, попросившему наемника об услуге, и теперь воин был намерен исполнить обещание, почтив последнюю волю ученика Амальриза.