Miss_Vinter - Гарри Поттер и Фактор Неопределённости

— Леланд. Они нашли его.

У Люпина от шока отвисла челюсть:

— Он в порядке? Что…

Гарри оборвал его, покачав головой.

— Здесь говорится только, что они держат его в Изоляторе.

Это хорошим знаком не было. Людей держали в Изоляторе, если им сильно не повезло пасть жертвой колдовской атаки, последствия которой нельзя исправить. Это было ужасающее место. Волшебники, которые продолжали выцарапывать себе глаза только затем, чтобы заставить их отрасти заново. Ведьмы, которые не могли делать ничего, кроме как сидеть в углу и визжать до тех пор, пока не разорвутся их голосовые связки. Навевающие ужас и грусть отбросы человечества, чьей защиты от темной магии оказалось недостаточно для штурмов, что они перенесли, и которые могли лишь ждать и надеяться, что колдуны — исследователи смогут изобрести новые чары или зелья, чтобы им помочь. Мысль о том, что Леланд находился там, была, мягко говоря, удручающей… особенно для Гарри и Люпина, которые прекрасно знали, что и сами когда-нибудь могут там оказаться. Нужно было лишь встретить темного колдуна, несколько более умного, чтобы напасть в выходной, и ты проведешь остаток жизни в комнате в Изоляторе с убеждением, что тебя изнутри пожирают жуки.

Люпин стиснул челюсти.

— Пошли.

Гарри угрюмо кивнул, бросая записку на стол. Взял Люпина за руку, и его глаза сузились от сосредоточенности, пока он не почувствовал знакомое покалывание, и комната не начала размазываться; они исчезли из кабинета Гарри и появились в стерильно белом коридоре. Люпин, дрожа, отшатнулся. Как метаморфическому существу с нестабильной физической структурой ему было трудно аппарировать; фактически, он совсем не мог делать это самостоятельно, потому-то Гарри и пришлось помогать ему. Их ждала сурового вида ведьма с очень коротко остриженными платиновыми волосами.

— Добрый день, Шеф, — обратилась она к Гарри, пробежавшись взглядом по Люпину.

— Я прибыл, как только получил от вас сову. Как он?

— Не очень, — она бросила на Люпина еще один, уже более острый взгляд.

— Ох, прошу прощенья, — сказал Гарри, вспоминая о манерах. — Это Ремус Люпин, один из моих агентов. Ремус, это Электра Стиллвейгон, она здесь заведующая, — они пожали руки. — Ремус работал с Леландом во время его исчезновения.

Электра повела их по коридору.

— Он здесь. Нам пришлось использовать седативное заклинание, мы боялись, что он себе повредит.

Гарри покачал головой, сжав губы в прямую линию.

— Где его нашли?

— Американская колдунья, отдыхавшая в Канаде, получив анонимную сову, проследовала в указанном направлении и нашла его посреди леса, привязанным к большому камню.

Гарри остановился посреди коридора:

— Что?

— Знаю, — сказала Электра, признавая странность ситуации в целом. Они пошли дальше.

— Последний раз его видели в Непале, — в замешательстве сказал Люпин, пробегаясь рукой по своей косматой шевелюре. — Каким образом он оказался в Канаде?

Они подошли к крепкой белой двери с маленьким окошком в верхней части.

Электра подняла руку:

— Так, я должна вас предупредить. Он практически неузнаваем. Большая часть его разума… ну, где бы он ни был, и через что бы он ни прошел, это его едва не уничтожило. Он может даже не узнать вас. Будьте готовы.

Когда она открыла дверь, Гарри с Люпином обменялись взволнованными взглядами.

Они вступили в небольшую комнату с несколькими удобными креслами и подушками. В углу, свернувшись в клубок, на боку лежал Леланд Стормэр, колдун-разведчик, как и Гарри с Люпином… только Леланд пропал на два месяца. Он отправился заново расспросить свидетеля по делу, над которым они с Люпином работали, и не вернулся.

Гарри медленно приблизился к нему и присел, чтобы оказаться с ним на одном уровне.

— Леланд? Ты меня слышишь? — сердцу было больно на него смотреть. Леланд был высоким, сильным и крепким колдуном со здоровым телосложением и соломенными волосами; он всегда говорил громким, уверенным голосом, а смех его был похож на звон церковного колокола. Он всегда, казалось, заполнял любую комнату, в которую входил… но тот веселый волшебник мало чем походил на скорчившуюся на полу перед ним кучку. Мускулистое тело превратилось в хилую горку костей, волосы поредели, на голове появились плеши и серые прядки. Услышав голос Гарри, он медленно повернул к нему голову… Гарри едва удержался, чтобы не отскочить от ужаса. Ярко голубые глаза Леланда стали безжизненно серыми, и, казалось, смотрели сквозь него на какой-то одному ему видимый адский ландшафт.

— Гарри? — каркнул он. Его глаза сфокусировались на лице собеседника, он дрожащей рукой схватил его за запястье.

— Это я, Леланд. Ремус тоже здесь, видишь? Ты знаешь, где ты?

— Прости, Гарри. Прости, — всхлипнул Леланд. (Прости по-английски Sorry — Сорри; кто не знал, хорошенько запомните — прим. пер.)

— Тсс, не нужно извиняться. Мы просто рады, что ты вернулся…помнишь, что случилось?

— Я видел… я видел лес шипов… реку, красную от крови… — Гарри с Люпином обменялись еще одним обеспокоенным взглядом. — Кирвок Йыннав… прости, прости…

— Он все время это повторяет, — прошептала Электра. — Постоянно просит прощенья и постоянно твердит: «Кирвок Йыннав». Вам это о чем-нибудь говорит?

Гарри покачал головой:

— Нет, не говорит.

Леланд схватил Гарри за вторую руку и встал на колени, уставившись на него проницательным и загнанным взглядом, будто собирая в кулак всю свою концентрацию.

— Прости, — настойчиво повторил он. Гарри кивнул, пытаясь его поддержать. Леланда начало трясти. — Всегда зима (зима — winter — винтер — прим. пер.)… кирвок йыннав, — выдавил он. Неожиданно его глаза закатились, и он упал Гарри на руки. Электра с поднятой палочкой рванулась вперед и опустила Леланда на мягко отделанный пол. Гарри отпрянул назад, все еще ощущая костлявые пальцы Леланда на своих руках. Люпин отвернулся, не выдержав такого зрелища.

— Боже мой, Гарри, — хрипло сказал он. — Что с ним сделали? И кто?

Гарри стоял и смотрел, как Электра заклинанием успокаивала Леланда.

— Не знаю, но что-то мне говорит, что довольно скоро мы это выясним.

Когда Гермиона вернулась домой тем вечером, Чоу уже не было. В очередной поездке с Минотаврами она пробудет следующие четыре недели, и Гермионе следовало признать, что ей не было жаль.

Когда она вошла в кухню, Лаура нарезала там овощи.

— Джордж в Кенте — затоваривается, — без преамбул заявила она. — Так что я решила сбацать что-нибудь для тебя, меня и Джастина.

Гермиона окинула взглядом кипящие кастрюльки за ее спиной и попыталась проигнорировать запах чего-то горелого.

— Может, лучше пиццу совой заказать, или еще чего?