Gamma - Цели и средства

Он бросил чашку в сундук.

— Можем считать, что предотвратили появление еще одного Темного лорда.

Что‑то царапало Невилла, что‑то крутилось в мыслях, когда он выпускал патронуса и наговаривал послание для Ханны, и потом, когда они ждали Ханну и Лэнни и Макгонагалл слушала мальчишку. И лишь когда они уже шли к директорскому кабинету, Ханна, Макгонагалл и Лэнни впереди, он со Смитом позади, Невилл вспомнил – только упиванцы называли Волдеморта Темным лордом.

Еще одну странность он понял только в кабинете: что‑то Эван говорил о «Зонко», и это что‑то совершенно не срасталось с датами. Если, конечно, он учился не в Хогвартсе.

Неужели Гарри прав, и Эван Смит, отличный преподаватель и хороший человек, – бывший упиванец? И что делать теперь – поднимать тревогу? Но он проработал уже почти семестр и за все это время не сделал ничего подозрительного. А если в итоге выяснится, что филиал «Зонко» торчит у Дурмштранга с незапамятных времен, а Темным лордом Волдеморта в Дурмштранге называли все – с легкой руки директора? Тогда получится, что они с Гарри зазря обидят Смита, и он, чего доброго, оставит работу. Сработает проклятье профессора Снейпа…

Невилл решил до поры до времени молчать. В конце концов, Эван живет в школе и за ним можно присматривать. И случись что, прояви он себя – Невилл будет рядом, чтоб его остановить.

— И чем все закончилось?

— Я думаю, Эван расскажет лучше всех, чем все закончилось.

Эван поворачивается к маленькой седой волшебнице и проговаривает что‑то совершенно непроизносимое…

Андромеда не была в Хогвартсе пять лет, а в кабинете директора – и вовсе лет сорок, с тех пор как на третьем курсе объяснялась по поводу безобразной выходки Беллы. Все поменялось – и все знакомо. Те же портреты, высокие книжные полки. Директор Дамблдор сидит с чайной чашкой в руке и тоже жадно слушает застольный разговор. Директора Снейпа не видно. Зеленое кресло с высокой спинкой в его картине пустует, и это единственная вызывающе пустая рама на стене. В остальных – директора мирно спят, их давно утомила незнакомая речь и шумное чаепитие.

Андромеду пригласила Минерва Макгонагалл, и она сначала сомневалась, стоит ли ей идти, все‑таки официальный обед у директора школы.

— Какой там официальный обед, – махнула рукой Минерва. – Так, замятый скандал и личные связи. Андромеда, я прошу тебя, приди, а то что же это за прием – я, Эван и гостья. Будем сидеть и таращиться друг на друга.

Согласившись и придя, Андромеда едва не дала задний ход: за столом в кабинете директора сидели не только Эван с гостьей из Румынии, но и все деканы. Шанса тихо улизнуть Минерва ей не оставила – втащила в кабинет, представила гостье как свою добрую подругу и маму очаровательной Тонкс, да, той самой милой девочки. Гостья – седая дамочка, невысокая, но крепкая – оказалась директором Карпатского драконьего заповедника.

И они пили чай с песочными тритончиками, Минерва рассказывала, Эван быстро переводил и время от времени прихлебывал чай, куда щедро добавил зелья из своей неразлучной фляжки.

Мадам директор прибыла из Румынии не для развлечения, а по делу – в заповедник определили Джека Лэнни, виновника той неприятной истории в Хаффлпаффе, о которой подробно и возмущенно рассказывала Дора. По итогам честной работы и безупречного поведения у него появятся шансы сдать экзамены и получить дурмштранговский диплом. Перевод в румынский пансионат, пусть и у черта на куличках, – все лучше, чем позорное исключение из Хогвартса и громкое разбирательство. Дело было решенное и согласованное с опекунами, так что миссис Тодорова прибыла уже забрать мальчика и теперь слушала подробности истории, не отраженные в переписке, пока Лэнни собирал вещи под присмотром старосты и сопровождающего Тодоровой.

— И чем же все закончилось?

— Я не рассказчик, я переводчик, – Эван выставил ладони в шутливом защитном жесте. – Пусть профессор Эббот рассказывает.

— Ну, мы постарались все исправить, – взволнованно начала Ханна. – Рассказали ребятам, почему исключен Лэнни. Мэри Диггори, староста моего колледжа, объяснила нашим, что случилось тогда, с боггартом. И я ей поручила вернуть вещи, которые он отобрал у ребят.

Взгляд из‑под ресниц на Невилла дал Андромеде понять, кому принадлежала идея с возвращением вещей. Правда, Невиллу тоже могли подсказать, тут уж она ручаться не будет.

— И разумеется, мистер Ли ей помогал, – улыбнулся Невилл.

— Вы наградили его пятьюдесятью баллами? – спросила Андромеда.

— А разве он заслужил? – отозвался Эван. – Это было бы слишком легко, не находите, миссис Тонкс? В конце концов, юноша сглупил.

Тодорова тронула его за рукав, и он торопливо заговорил по–румынски.

— Мне кажется, Слизерин с Эваном согласен, – заметила Минерва. – Во всяком случае, сегодня утром Долохов явился на зелья. Так что конфликт и в самом деле исчерпан.

Смит договорил и добавил в кружку еще из своей фляги. Тодорова полезла в сумку и снова потянула Смита за рукав.

— Доамнэ директор, – засипел он, – позвольте вручить вам скромный подарок и выразить надежду, что вы посетите заповедник с ответным визитом, но по более радостному поводу. От себя добавлю – поезжайте, не пожалеете.

Минерва с благодарностями приняла вышитую чертополохами закладку с пушистой кисточкой в цветах директорского тартана. Андромеда, рукодельная душа, вежливо сунула нос в подарок и залюбовалась ровным шитьем.

— Эван, передайте миссис Тодоровой мое восхищение, изумительная работа.

— Ей будет особенно приятно услышать похвалу от вас, – кивнул Смит. – Она уже оценила директорский шарфик.

Рукодельные дамы обменялись улыбками, и Тодорова заторопилась уходить.

— Простите, – дублировал Смит, – им пора. Нужно успеть на министерский международный портал. Вы позволите воспользоваться вашим камином, директор Макгонагалл?

— Да, разумеется. Ханна, приведите, пожалуйста, мистера Лэнни…

Все заговорили, задвигали кресла, Андромеда шагнула к стене, чтоб не мешать, Ханна отправилась за уже бывшим подопечным, Макгонагалл последний раз просматривала сопроводительные пергаменты, а Эван и румынская гостья остались у стола. Эван, догрызая тритончика, выкладывал разномастные сверточки и что‑то сипел по–румынски. Она кивала и складывала все в маленькую, но, видимо, бездонную сумку. Понятно, приветы и гостинцы друзьям в заповедник. И уже отворачиваясь, Андромеда перехватила внимательный и напряженный взгляд Невилла – он смотрел на Эвана и Тодорову, и от улыбки не осталось и следа.

Сигналка школьных ворот снова предупредила о госте, и это снова был Рем Люпин. Минерва вышла из кабинета, на этот раз твердо пообещав себе, что не позволит себя заболтать, а сама задаст все нужные вопросы.