Владимир Корн - Звезда Горна

Со шрифтами мне опять помог Гростар. Отпечатать газету никакой сложности не представляет. Для этого в специальные лотки укладываются литеры с буквами в зеркальном отображении. Затем буквы смазываются краской, сверху кладется лист бумаги, который прокатывается валиком. Все, одна сторона готова. Остается таким же образом отпечатать вторую.

Когда я объяснил Альбрехту суть задачи, он подумал пару минут и решительно кивнул: не проблема, сделаю. Вообще-то он уже обзавелся десятком помощников, а на себя взял главную функцию – придумать, как именно сделать то или иное. Все остальное делали его люди. Вот и сейчас он быстро нарисовал эскизы названий газет, выполненных вычурным шрифтом с различными завитушками. Вместе мы перебрали несколько вариантов и пришли к единому мнению: вот так будет выглядеть название газеты для дам, а вот так, более солидно, – «Герольд Империи». Так же отобрали и образцы шрифтов. А когда закончили, он победно посмотрел на меня – мол, какие проблемы?

– Не все так просто, Альбрехт. Самое главное и важное – это улучшить сам процесс изготовления газеты, сделать его более быстрым и простым. Судите сами: вот вы берете лист бумаги, кладете его, проводите валиком. Это допустимо, когда нужно, скажем, пятьсот экземпляров. А если их требуется пять тысяч, десять тысяч? Мне же необходимо тысяч пятьдесят, и это – только на первое время. Значит, нужно изготовить печатный станок. Вот тут вы и должны проявить весь ваш талант. Я представляю печатный станок таким – с одной стороны подается бумажный лист, а с другой выходит уже готовая газета. Думаю, что эта задача достойна вашего таланта.

После этого я его, можно сказать, потерял. Гростар с головой ушел в проблему, а когда он занят решением задачи, его с нами в этом мире нет. Иногда такое состояние может продолжаться несколько дней. Но он обязательно ее решит – это факт бесспорный.

Через неделю я отправил часть своих людей в Ингард, место сбора экспедиции в Дикие степи – те самые, что заселяют гордые и непреклонные вайхи. Экспедицией, целью которой было продемонстрировать могущество Империи и закладка в тех местах форта, командовал граф фер Стянуа. Старшим своей группы я поставил Ворона, одного из «диких» – вполне достойная кандидатура.

Через месяц к ним должен был присоединиться и Коллайн. Отряд ушел вместе с рабочими, которым предстояло организовать новый прииск в Золотом каньоне. У нас все было уже готово: и оборудование, и снаряжение, и сами люди. Пошитой для них полевой формой мои бойцы были очень довольны. К слову, разгрузочный жилет поверх кирасы не смотрелся нелепо, а его удобства все успели оценить еще во время подготовки. Пошиты и палатки для временного лагеря в каньоне, пропитанные тем же водонепроницаемым составом, что и плащи.

Уходила целая колонна – тридцать воинов с Вороном во главе и около двадцати рабочих, будущих старателей. Одних только телег было около десяти. Еще раньше в Ингард отправился Пелай, один из моих людей, проявивший себя во время первого похода за золотом как неплохой хозяйственник. Пелай должен был подготовить для броска в степи запасы продовольствия и ту часть снаряжения, которую не имело смысла тащить с собой из столицы.

Со мной остались Прошка и Кот, что меня приятно удивило: я считал, что пара «диких» неразлучна. Кот успокоил меня – ничего страшного не происходит, просто его присутствие здесь так же необходимо, как и поездка Ворона в степь.

А еще через неделю пошел дождь, явление довольно необычное в это время года. Мы сидели с Янианной, и я безуспешно пытался ее развеселить. Настроение Яны было под стать погоде, а может, дело было в особенностях женской физиологии. Все надоело, жаловалась она: и этот мерзкий дождь, и балы, и все лица, которые меня окружают.

Внезапно, как это обычно бывает, меня посетила интересная мысль:

– Янианна, а может, стоит попробовать устроить бал-маскарад?

– Бал-маскарад? – переспросила она. – А что это такое?

– Ну как же, это такой бал, на котором лица всех участвующих прикрыты полумасками из бархата или еще какой-нибудь ткани. Все дамы необычно одеты – например, в костюмы глонок, пейзанок, куртизанок, наконец. Словом, кому что в голову придет. Дамы могут себе позволить одеться несколько фривольней, чем обычно, – с этими словами я чуть обнажил прелестное плечико девушки, – ведь никто никого не узнает. Господа тоже в маскарадных костюмах: в париках, с приклеенными бородами и усами. Представляешь, как будет весело? Все прибывают на бал инкогнито, в каретах безо всяких гербов, и даже мужья вполне могут не узнать своих жен – если последние не захотят этого, конечно. Я знаю одну историю о подобном бале, когда некий граф без ума влюбился в таинственную красавицу и весь вечер безуспешно добивался ее. Он обещал ей все золото мира, сулил засыпать драгоценностями, умолял на коленях – словом, вел себя, как влюбленный по уши мальчишка. Когда же он наконец добился своего и попросил снять маску, оказалась, что эта таинственная красотка – его жена. Говорят, графиня хохотала всякий раз, когда вспоминала выражение лица своего мужа. А еще она рассказывала, что ее муж не проявлял в любви столько страсти ни до, ни после этого случая.

Янианна слушала меня очень внимательно и, когда я закончил, расцеловала меня в обе щеки, запрыгав на месте как девчонка – так ей понравилась идея.

Последующие две недели до бала прошли в суматошной подготовке к балу-маскараду.

Я сам вместе с Гростаром разработал яркие и красочные приглашения на тот самый бал, где помимо текста приглашения имелись подробные разъяснения относительно новинки сезона. Пресытившаяся аристократия охотно приняла идею, и две недели во всей столице не было других разговоров, кроме как о предстоящем событии. Несколько раз я пытался выведать у Яны, что наденет она сама и смогу ли я узнать ее, но не тут-то было. Девушка делала таинственное лицо и заявляла: мол, пусть сердце твое подскажет. Я уже успел десять раз пожалеть о своем предложении: попробуй узнай, «сердце подскажет»… Это на словах просто, а на деле?

Как оказалось, волновался я совершенно напрасно. Разве может кто-нибудь еще обладать такой грацией движений, такой волнующей походкой и еще тысячами других примет.

Сам я явился в костюме старого морского волка, пирата южных морей, которых мне доводилось видеть три года назад, когда я еще только попал в этот мир. Накладные борода и усы, алая косынка на голове, безразмерные шаровары ярко-зеленого цвета, синяя, расписанная золотой нитью жилетка на белой шелковой рубашке и много всяких побрякушек, начиная с серьги в левом ухе и заканчивая множеством перстней и цепочек. Словом, я полностью скопировал виденного мною тогда капитана пиратского катласа, двухмачтового парусника с косым вооружением.