Андрей Завадский - Путь

Бранк Дер Винклен рассеяно кивнул, вновь сравнивая обычаи этого дикого края с порядками, царившим на такой далекой сейчас родине. Сравнение, как и прежде, выходило отнюдь не в пользу Альфиона, ну да что поделать. Сам рыцарь не собирался менять вековые устои, хотя надеялся, что на службе короля ему не придется разорять чьи-то селения только из-за того, что стоят они на земле, принадлежащей тому или иному лорду, а не самому государю.

Тем временем народу в таверне становилось все больше. Появилась пара музыкантов, принявшихся наигрывать на арфах простенькие мелодии. Кто-то затянул удалую песню, сдобренную бранью и непристойностями. Из-за многих столов раздалось щелканье игральных костей, неизменно сопровождаемое радостными возгласами выигравших или проклятьями тех, к кому удача в этот вечер оказалась менее благосклонна.

Внимание рыцаря привлек вошедший в трактир уверенной походкой чувствующего власть человека рослый парень в кожаной куртке, обшитой стальными пластинами. Приглядевшись, Дер Винклен узнал одного из гвардейцев, встречавших его и его спутников у городских ворот.

- Эй, парень, - окликнул вновь вошедшего рыцарь. - Подойди сюда! Сядь с нами!

Воин прищурился, уставившись на Дер Винклена, но узнал его, двинувшись к рыцарь. Сейчас гвардеец был без меча, с одним лишь кинжалом на поясе, и без каски, удобной только тогда, когда стоишь на посту. Кстати, спутники рыцаря, предупрежденные часовыми у ворот, тоже расстались со своим оружием. Ратхар оставил в снятой на ночь комнате корд, а Альвен отдал на хранение трактирщику копье.

- Не беспокойтесь, господа хорошие, - заверил путников хозяин постоялого двора. - Все будет в целости, можете даже не сомневаться. А оружие вам в столице и ни к чему, здесь стражи полно, и никакой лиходей вам угрожать не посмеет.

Как бы то ни было, только Бранк Дер Винклен остался при мече, и это сразу стало причиной повышенного к нему внимания со стороны всех без исключения посетителей трактира, как горожан, так и чужаков, таких же гостей, что и сам рыцарь. Дьорвикского воина, однако, такое внимание не смущало, скорее, напротив, он с явной гордостью демонстрировал свой длинный эсток, самый верный признак его благородного происхождения.

- Не стесняйся, парень, - рыцарь по-хозяйски указал застывшему в нерешительности гвардейцу на лавку, где еще хватало свободного места. - Ешь, пей, мы же, как-никак, земляки, а если повезет, будем служить одному господину, под одним знаменем в походы ходить. Расскажи лучше, как тебя звать, откуда родом?

- Благодарствую, милорд, - с достоинством ответил воин, заняв предложенное место. Хоть воин и не мог похвастаться благородным происхождением, он держался с рыцарем не без почтения, но все же почти на-равных, ведь оба они были солдатами. - Мое имя Акерт, и родом я из Хильбурга. Только дома я не был уже два года. Сперва скитался по Келоту, в Гарде побывал, а теперь вот здесь осел.

- Решил сбежать от армейской муштры, - понимающе усмехнулся рыцарь. - Ты ведь в пограничной страже служил, верно?

- Да, милорд, - кивнул Акерт. - Я - лучник. Довеось и с номадами повоевать, и на южной границе бывал. Раз даже настоящих эльфов видел, только не в бою, а когда посольство их в столицу сопровождали, - уточнил воин, судя по тону, не считавший это событие особенно доблестным.

Дер Винклен понимающе усмехнулся. С тех пор, как прадед нынешнего государя, славного Зигвельта Пятого, решил строить с И'Лиаром добрососедские отношения, упорно не замечая разоренных карательными отрядами Перворожденных селений, он лишился многих сторонников среди своих подданных. И знать, и простолюдины, а особенно воины, которым отныне пришлось играть по новым правилам в длившемся веками соперничестве с эльфами, встретили такое решение отнюдь не с восторгом. Только перечить государь было привилегией очень немногих, а потому уже несколько десятилетий в одном из самых престижных кварталов столицы возвышалось мрачное здание, настоящая крепость в крепости. А за его прочными стенами жили-поживали эльфийские послы, порой даже являясь во дворец, иногда на торжественные приемы, чаще - чтобы получить очередную ноту протеста по повод бесчинств их родичей на границе. Правда, еще ни разу королевским чиновникам не удалось предоставить послу И'Лиара достаточно убедительнее доказательства того, что к безобразиям причастны именно Перворожденные.

С тех пор на самой границе мало что изменилось. Все так же переходили рубеж летучие отряды эльфийских лучников, все так же лилась кровь простых дьорвикцев, на свой страх и риск поселившихся на юге, но только королевским солдатам путь в И'Лиар отныне был заказан. И многие открыто выражали недовольство тем, что нельзя в ответ на очередной набег нелюди устроить рейд по их заповедным лесам, предав огню несколько селений и казнив хоть десяток длинноухих выродков. Правда, дальше слов дело пока не заходило, и Нивен это вполне устраивало, а что ругают короля, так от него не убудет. Особая канцелярия, опять же, не дремала. Разведчики без проблем выявляли и выкорчевывали с корнем ростки любых заговоров, имевших под собой нечто большее, чем полупьяные разговоры.

- Служить королю Эйтору почетно, - тем временем сообщил немного захмелевший гвардеец, доверительно нашептывая оказавшемуся неожиданно щедрым земляку. - Мы верны ему, и государь нас не забывает, ставя выше своих вассалов, альфионских рыцарей. Он ведь не прямой наследник прежнего владыки, - сообщил Акерт. - Принца Эрвина, своего сына, покойный государь Хальвин лишил наследства, изгнав его из Альфиона, и повелел передать корону своему воспитаннику, Эйтору. Он, конечно, тоже какой-то родственник правившей прежде династии, - со знаньем дела пояснил он. - Но только очень дальний, а потому кое-кто из лордов считает, что лучше смотрелся бы на троне. Эти твари не скрываясь называют нашего короля узурпатором, и, хоть с той поры минуло двадцать три года, вспоминают добрым словом исчезнувшего невесть где Эрвина. Пожалуй, объявись он в Альфионе, так его тотчас на престол бы возвели, вероломные выродки! - И гвардеец, не сдержавшись, выругался, от избытка чувств так ударив кулаком по столу, что едва не проломил толстые доски.

Дер Винклен криво усмехнулся. Он успел увидеть и услышать немало, и стал понимать, что короля, в отличие от родовитых дворян, простой народ если и не любит, то все же уважает чуть больше, нежели всех прочих. А вот сами лорды едва ли разделяют эти чувства, и тем больше они должны разозлиться, видя, что государь приближает к себе чужеземцев, обласкивает их больше, чем своих соплеменников. Но зато чужаки, будучи выходцами из далекой страны, наемники, служащие в королевской гвардии, наверняка хуже разбираются во всех хитросплетениях здешней политики, и верно служат тому, кто платит им, кому они присягнули. Так что король Эйтор, кажется, человек весьма осмотрительный и хитрый, имеет как минимум несколько сотен преданных ему людей, которым вполне может доверять.