Андрей Завадский - Путь

- Говорят, все мужчины в роду альфионских королей страдали припадками безумия, - заговорщицки сообщил словоохотливый Акерт, склонившись к рыцарю. Они уже успели выпить за знакомство, за здоровье короля Эйтора, и, разумеется, за родной Дьорвик, а потому разговоры становились все более откровенными, а различия в титулах и рангах как-то сами собой забывались. - В прежние времена, входя в покои государя, никто не мог быть уверен, что выйдет оттуда живым. Например, дед лорда Грефуса, того самого, чье возвращение сейчас все празднуют, был убит, поскольку посмел опоздать на аудиенцию к королю Хальвину. Мне рассказывали, будто владыка Альфиона прикончил своего вассала, ударив того в висок золотым кубком. На месте убил, - округляя глаза, доложил гвардеец. - Нет, в бою это, возможно, и к лучшему. Одержимых боевым безумием воинов не берет сталь, они не чувствую боли, усталости, и сражаются до тех пор, пока видят перед собой хоть одного врага. Но когда от такого страдают собственные слуги и подданные, это уж слишком!

Пожалуй, из уст говорливого наемника Дер Винклен узнал больше о прошлом и настоящем Альфиона, нежели из всех хроник, какие только можно было здесь отыскать. Даже Ратхар, уроженец этого края, кое о чем сегодня слышал впервые, старясь запомнить как можно больше. В прочем, ничего удивительного в осведомленности Акерта не было, ведь воин хоть и был обычным наемником, но все же приближенным к государю, часто бывавшим во дворце, а уж там, как нигде, слуги любят посудачить о своих хозяевах, наверняка не стесняясь и гвардейцев, которые, как известно, тоже люди.

И рыцарь, не сомневаясь в правдивости рассказов неожиданного собеседника, или хотя бы в том, что он передает все точно так, как сам слышал прежде, внимал Акерту со всем почтением. Решив задержаться в этих краях на достаточно долги срок, Дер Винклен не отказывался побольше узнать о том, что здесь вообще творится, и чем больше он слышал, тем меньше ему нравилось происходящее. Кажется, лорды Альвыиона не только не ведали меры, творя произвол в собственных уделах, но еще и плевать хотели на короля, и только их исконная разобщенность мешала благородным господам сменить правящую династию. Здесь уж точно впору надеяться на чужеземцев, служащих за деньги наемников, чем на собственных рыцарей, которые в один далеко не прекрасный миг могут забыть о присяге, благо все они почти не зависели от короля. А тому точно не позавидуешь - быть владыкой целого государства, зная, что в любой миг каждый захудалый дворянчик может послать тебя куда подальше, объявив о независимости. Пожалуй, только то, что все соседи, будь то Келот или Гард, в который уже довелось побывать Бранку Дер Винклену, были пока заняты своими внутренними проблемами, позволяло Альфиону существовать.

И, в чем точно был уверен рыцарь, так это в том, что ему наверняка найдется место при дворе, или даже в каком-нибудь дальнем гарнизоне, что вовсе не так плохо, как могло казаться. Родовитостью Дер Винклен наверняка мог поспорить со многими здешними лордами, в своем боевом мастерстве был уверен, и мог внушить эту уверенность всякому усомнившемуся, и уж тем более ни у кого не нашлось бы причины сомневаться в лояльности чужеземца государю. Словом, для короля Эйтора он должен был стать настоящим подарком.

- Здешняя знать спит и видит, как бы нагадить ближнему своему, - продолжал делиться своими мыслями гвардеец. На выпивку он оказался весьма крепким - сказалась армейская закалка, не иначе, - и служанки, повинуясь приказу Дер Винклена, только успевали подносить все новые кувшины с пивом. - Вот, вернулся лорд Грефус, разбив хваргов на севере, еще и прах старого Фергуса, лучшего полководца в королевстве, с собой принес, чтобы родным, значит, передать, и в склепе похоронить. А почему, спрашивается, Грефус раньше вместе с тем же Фергусом не отправился на север, чтобы вместе варваров рубить? - Не дождавшись ответа от своих собеседников, Акерт, довольно крякнув, пояснил: - Они самыми большими уделами в полуночном Альфионе правят, а потому соперничают. Еще их деды меж собой без раздоров не жили, а теперь, когда Фергус в землю сошел, после себя кучу наследников и бастардов оставив, Грефус, думаю, хочет часть его земель к своим рукам прибрать. Заключит союз с каким-нибудь третьим сыном, которому при справедливом разделе только одна деревушка достанется, и его руками отхватит себе кусок побольше. Вассалы Фергуса, кстати, тоже все на Эглисе погибли, и у многих не осталось даже детей, вот взять, к примеру, хоть Магнуса. Славный был рыцарь, молодой, храбрый. А теперь нет его, а в его феоде хозяйничает кто-то из прихвостней Грефуса. Так что, как ни крути, хоть они все вроде бы верно служат королю, своего никто не упустит.

- Я ходил под знаменем Магнуса, - вдруг вмешался в беседу Ратхар, который, помня о недавнем похмелье, сегодня почти не пил. - Да, ты прав, воин, это была славный человек. Но теперь его землями завладел какой-то Ярис, настоящий мерзавец, - не сдержавшись, процедил сквозь зубы юноша.

Возможно, Акерт заинтересовался сказанным Ратхаром, и юноша уже был готов поведать о том памятном походе, о своем чудесном спасении и о том, что случилось после этого, хотя, признаться, не был рад вспоминать прошлое. Но беседа оказалась прервана, причем весьма неожиданным образом.

Низкий гул, похожий на раскаты грома, долетел откуда-то со стороны Стейлы, то есть от королевского дворца. В таверне разом воцарилась мертвая тишина, только слышалось хриплое дыхание да треск очага. А мгновение спустя в окнах сверкнули зеленые отсветы, после чего снова что-то громыхнуло.

- Да будь я проклят, - выдохнул Акерт, разом побледневший. - Что же это, лорды на пиру разбушевались, что ли?

- Едва ли, друг мой, - мрачно усмехнулся Бранк Дер Винклен, придвигая к себе рукоять клинка. Ему, в отличие от гвардейца, происходящее напомнило кое-что из прошлых приключений. - Это похоже на боевую магию. Думаю, в город заявился весьма сердитый чародей, который, кажется, хочет попасть во дворец, - с иронией заметил рыцарь, но в груди его вдруг что-то сжалось. Что бы ни происходило сейчас подле дворца Эйтора, это вряд ли было нормальным для столицы.

- Магия, слышали, магия? - по трактиру прошел встревоженный шепоток. Рыцарь говорил слишком громко, и его слова были услышаны. - Братва, спасайтесь, - вдруг кто-то истошно заголосил, вскакивая из-за стола и с грохотом роняя табурет. - Колдуны идут! Спасайтесь, кто может!

Этот полный ужаса вопль будто послужил командой для нескольких десятков мужиков, расслаблявшихся пивом после тяжелого дня. Рыцарю показалось, что колдуном был как раз тот, кто так отчаянно кричал, словно неведомый маг уже стоял у него за спиной. Он как будто зачаровал всех, оказавшихся в этот поздний час в таверне, заразив их каким-то неестественным страхом.