Андрей Завадский - Выбор

- Мой господин просил передать, что станет ждать тебя через три дня на поле Локайн, - промолвил в ответ Турн Кайлус. - Иди туда с теми, кто верен тебе, и пусть Судия укажет, кто прав в этом споре. Я же, с твоего позволения, удаляюсь, дабы вместе с моим господином ждать твое войско в условленном месте, и биться против тебя плечо к плечу с Его высочеством Эрвином.

Посланник Эрвина развернулся и двинулся прочь, сопровождаемый своими спутниками, шагавшими следом за ним. А король поднялся с трона, обведя тяжелым взглядом притихшую толпу. Все ждали, что скажет государь, и он не стал испытывать их терпение.

- Братья, - голос короля чуть заметно дрожал, но не от страха, вовсе нет, а скорее от возбуждения. - Близится момент истины. Нас ждет битва, и я верю, что каждый из вас будет сражаться за меня, за нашу землю. Я верю во всех вас, ибо вы уже доказали свою преданность. Завтра мы выступим, чтобы поставить точку в этом споре, и да пребудет с нами милость Судии!

Минула ночь, и с рассветом лязгающие металлом колонны воинов двинулись на север, туда, где ждал их враг. Люди шли навстречу собственной смерти, но сейчас никто из них не испытывал нерешительности, не ведал страха. они были рождены для битв и сражений, сами выбрали такой удел, и теперь всей душой жаждали оказаться на поле боя. И их вел король Эйтор, впервые ощутивший в сердце только решимость и покой. Время сомнений прошло, настал час действовать.

Четверо всадников ехали по окутанному предрассветным сумраком лесу. Обученные кони ступали мягко, словно опасаясь, чтобы хрустнула под тяжелыми копытами сухая ветка или громче, ем нужно, зашелестела опавшая листва. А наездники непрерывно обшаривали жидкие заросли настороженными, полными тревоги взглядами. Здесь, совсем радом, притаился враг, и нельзя было попасться ему на глаза.

Все четверо были воинами. Об этом говорило оружие - каждый имел при себе легкий арбалет, взведенный и заряженный, и короткий меч или тесак-фальчион - и доспехи, плотные стеганые куртки и легкие каски с широкими полями, таки, что могли в умелых руках сойти и за щит. Здесь эти четверо были незваными гостями, и каждый понимал, какой прием их ждет. А потому до предела были напряжены все чувства, и каждый доносившийся из леса шорох заставлял четверку припадать к земле, ощетинившись жалами тяжелых болтов.

- Все, дальше пешком, - прошептал один из четверки, седоусый ветеран. - Ромар, - обратился он к своему товарищу. - Ромар, останешься здесь, присмотришь за лошадьми. А мы пойдем дальше, глянем, что там к чему.

Воин, молодой парень, из-под каски которого выбивались непокорные пряди цвета свежей соломы, кивнул. В следующий миг трое лазутчиков проворно спешились и буквально растворились в зарослях, двинувшись туда, где, как они полагали, находился лагерь врага. А их товарищ, оставшись в одиночестве на лесной поляне, продолжал вглядываться и вслушиваться в предутреннюю тишину, надеясь первым обнаружить врага.

Ромар до предела напрягал слух, до боли в глазах вглядывался в лесной сумрак, желая обнаружить врага раньше, чем тот заметит его самого. Быть одному в окутанном тишиной лесу - очень тревожное занятие, особенно, когда точно знаешь, что где-то рядом затаился враг, жестокий, решительный и беспощадный. Но Ромар не смел уйти, ибо так он подвергал опасности своих товарищей. И воин, которому от напряжения порой уже начинали мерещиться странные шорохи и голоса, доносившиеся из зарослей, оставался на месте, ожидая возвращения своих спутников.

Все они были воинами короля Эйтора, и сюда, в этот угрюмый лес, явились, дабы разведать, увидев своими глазами, что делает коварный враг, в битву с которым вскоре предстояло вступить их государю. Армия, возглавляемая принцем Эрвином, здесь, в этих лесах на западной окраине равнины Локайн, разбила свой лагерь, занимаясь приготовлениями к грядущему сражению. И правитель Альфиона хотел знать, что именно задумал его противник. Для этого и разбрелись по лесам многочисленные лазутчики. Ромар знал, что где-то рядом находятся еще не меньше десятка таких же, сильных не числом - всего по три-четыре бойца в каждом, - но ловкостью, отвагой и умением отрядов.

Разведчики шли по ковру палой листвы очень осторожно, часто замирая на месте и вслушиваясь в звуки леса. Чуткий слух мог мгновенно распознать и дальний голоса, и звон металла и скрип натягиваемой тетивы, но пока все вокруг было спокойно. Казалось, лес вымер, но каждый из пришельцев знал - это лишь обман, и опасность может подстерегать на каждом шагу.

- Там, - прошептал старший из лазутчиков. Он безошибочно учуял принесенный с юга слабым ветерком запах дыма и конского навоза, а это было верным признаком присутствия именно в той стороне большого числа людей, не просто людей, а воинов. - Лагерь там.

Мозолистые ладони еще крепче стиснули рукоятки мечей и арбалетные ложа, и воины, ступая еще бесшумнее, чем прежде, двинулись в том направлении, какое указал их предводитель. Разведчики давно действовали, как одно целое, и никто из них еще нашел повода усомниться в чутье своего командира, сурового воина, сражавшегося во всех войнах, больших и малых, какие только вел за последние двадцать лет славный Альфион.

С каждым пройденным шагом признаки присутствия поблизости множества людей становились все более явными. Лазутчики время от времени выбирались из зарослей на обширные свежие вырубки - нескольким сотням воинов требовалось много топлива для того, чтобы просто приготовить себе пищу. Порой попадались и отпечатки обуви, а раз, выйдя на старую просеку, разведчики Эйтора увидели и следы копыт, причем весьма свежие. А откуда-то с юга ветер доносил крепнущий с каждым мгновением шум многоголосой толпы, сопровождаемый лязгом оружия. Все говорило о том, что рядом полно людей, но, как всегда бывает, встреча с ними стала полной неожиданностью для лазутчиков.

- Тихо! - старшина вскинул руку, припадая на колено, и по его знаку застыли оба его товарища. - Замерли! Слышите?

Где-то рядом вдруг отчетливо прозвучали голоса, мужские, и, судя по всему, людей там было немало. Звук разговора, нарочито негромкого, приблизился, заставив воинов насторожиться, до боли в ногтях впиваясь в рукояти мечей, а затем удалился, спустя несколько мгновений растворившись в лесном шорохе.

- Дозор, - прошептал один из разведчиков, опуская самострел, и добавил с раздражением, за которым пытался скрыть свой испуг: - Рыщут!

- Все, пошли, - приказал командир, двинувшись туда, откуда, судя по звукам, явился вражеский патруль. - За мной!

На этот раз лазутчикам повезло - они обошли лагерь противника по широкой дуге, приблизившись оттуда, откуда их ждали менее всего. Но старшина, бывалый вояка, не привык полагаться только на капризы удачи, рассчитывая более на свое чутье, силу и скорость реакции. И он, пожалуй, повернул бы обратно, но приказ был вполне понятным и суровым, а потому троица воинов упрямо продолжила свой путь, идя, быть может, навстречу собственной смерти.