Марина Броницкая - Я не Поттер!

Мальчик не верил, не смотрел в глаза милорду, хмурился, глядя на мать, и постоянно заглядывал за их спины, словно хотел увидеть кого‑то еще. Том Риддл почувствовал, как сильно обрадовался Северус смерти сына. Заметил, как тот старательно избегал его взгляда в день похорон, как был удивлен непритворной скорбью своего повелителя и с каким ужасом смотрел на катающуюся по земле Беллу, не справившуюся с истерикой, как не справилась бы с ней любая хорошая мать.

Тоска по отцу раздирала зеркального призрака, ведь по ту сторону ему было не больше двенадцати, заставляла отказываться от жизни и ждать предателя. Злость на верного слугу и превосходного директора шевельнулась в сердце Риддла именно в тот день. Он еще раз убедился — отцам веры нет. Впрочем, говорить Гарри, что его смерть, как глоток свободы для родного человека, ему не хотелось, и он смолчал. Почему он так поступил, темный маг старался не думать. По–видимому, наследник, ставший другом, задел в нем что‑то живое, и как ни страшно было себе в этом признаться, одиночество намного страшнее.

Он попросил всего один раз, но так, что ребенок не смог отказать.

— Гарри, прошу тебя…

Том вложил в свою просьбу всё, что когда‑либо пережил, и мальчик оценил её по достоинству.

* * *

Крепкие отцовские руки держали младенца так бережно и нежно, словно боялись раздавить. Рудольфус напевал что‑то себе под нос, большим пальцем поглаживал лобик своего чуда и бросал злющие взгляды на супругу, кружившую вокруг него и доказывающую, что если он немедленно не вернет малыша в колыбель, то нарушит весь жизненно важный режим. Мужчина не боялся нарушить режим, он смотрел в черные глаза сына, тонул в них и мечтал увидеть его взмывающим в небо, смеющимся от счастья, за партой в своем классе, целующего красивую девушку, обнимающего его, своего папу, и держащего за руку свою мать.

Лорду Малфою, придирчиво выбирающему распашонки в Косом Переулке в подарок новорожденному кузену, еще предстоит узнать — мало убить зло, необходимо его уничтожить, и для этого силы тьмы не годятся. Он с опозданием, но поймет, что чернота рассеивается одним лишь светом, и как бы ему не хотелось, в нем самом этой ценности нет…