Ночная Всадница - Дочь Волдеморта

— Учились вместе, — в тон ему ответила Гермиона прошлого, поворачиваясь. Она резким движением стащила с пальца прóклятый ободок золотого кольца и взглядом растворила его в вечности. — Благодарю вас, Ваше Сиятельство, — произнесла женщина, — вы, кажется, спасли мою жизнь.

— Не стоит благодарности, миледи, — поклонился ей призрак. — Я джентльмен и дворянин, пускай и убийца, — не мог же я бросить в беде благородную даму?

— Я не забуду этого, — пообещала Гермиона прошлого. — Сейчас нужно спешить — мои дела еще не закончены. Необходимо как можно скорее доставить лорда Генри в больницу святого Мунго, в Лондон. Но я скоро вернусь. Поверьте, Ваше Сиятельство, я умею быть благодарной.

— Признателен вам, миледи, — с какой‑то едва заметной печалью сказал граф Серж.

— Что вы. Пустяки, по сравнению с тем, что вы сделали для меня.

Она протянула призраку руку, и тот притронулся к ней прозрачными губами. Женщина трансгрессировала.

— Одна минута семнадцать секунд, — громко произнесла леди Малфой и, взмахнув палочкой, по невидимым ступеням спустилась вниз к графу. Тэо последовал за ней.

— Спасибо вам, Ваше Сиятельство. Вы сделали очень большое дело, — сказал мужчина. А Гермиона лишь по–волчьи смотрела на распростертую в луже шипящего синего зелья фигуру Драко Малфоя. У нее в груди просыпался дракон.

Тэо взмахнул палочкой — безвольное тело поднялось и зависло в воздухе. Еще один легкий пас — и у него открылись живые, беспокойно бегающие глаза.

— Наконец‑то, — страшным голосом произнесла Гермиона. Ужас, бессилие, злоба во взгляде ее врага сменились непониманием. — Радуйся, Малфой! — громко сказала женщина, не отрываясь от этих белесых глаз. — Пять с половиной лет я ждала этой мести. Но теперь ты сполна заплатишь мне за каждую из прошедших минут. Я пришла из будущего. Взгляни, — Гермиона вытянула вперед левую руку и улыбнулась, — это кольцо, — сказала она, — надел на мой палец твой отец через два года после смерти своего сына. Твоя убитая горем мать нашла утешение в объятиях Северуса Снейпа. Перед тобой стоит законная леди Малфой. А в твоей старой спальне в Малфой–мэнор свалены теперь старые игрушки моей дочери. Порадуйся напоследок тому, чего добился! Я тебя поздравляю.

Она опустила руку.

Того, что сейчас горело в живых глазах умирающего тела Драко Малфоя, нельзя передать словами. В этом пламени раскололся железный обруч Гермионы, и, вдохнув полной грудью, она выпустила наружу плотоядную улыбку хищницы.

— У нас осталось сорок четыре минуты, — объявила ведьма.

Тэо поднял палочку, и, не переставая улыбаться, Гермиона почувствовала знакомое ощущение, когда всё ее тело изменялось, трансформируясь в тело свирепого волка.

Она не отрывала глаз от лица своего врага. Она купалась в его взоре.

— Пойдемте, граф, — услышала Гермиона голос Тэо д’Эмлеса, — оставим месть той, что ее заслужила.

Вскоре волчица и ее жертва оказались наедине…

Как часто нам кажется, что мы готовы разорвать кого‑то своими руками. На мелкие кусочки и по капле выпить отчаяние и боль. Но смогли ли бы мы осуществить подобный порыв по–настоящему хоть раз, представься действительно такая возможность?..

Есть разные степени убийства.

Осуществленное чужими руками, оно почти неощутимо.

Можно самолично подсыпать яд в бокал своего врага и даже с наслаждением наблюдать за его предсмертными конвульсиями. Близость делает убийство глубже, но посредник — яд — создает между умирающим и его палачем пропасть.

Если ты сам заносишь палочку или спускаешь курок маггловского пистолета — ты тоже совершаешь убийство. Ты видишь глаза, и это делает чужую смерть частью тебя. Но всё равно остается расстояние.

Можно заколоть жертву кинжалом и обагрить руки ее кровью. Но между зверем в твоем сердце и смертью живого существа останется закаленная сталь. Можно задушить своими руками: но ты не увидишь крови — подлинной души смерти.

Только разрывая чужую плоть своими когтями, своими собственными зубами человек сам надевает личину Мрачного Жнеца, уподобляется хищнику. Полностью воссоединяется с роком.

То, что оставалось от тела Драко Малфоя, было живо все сорок семь выигранных графом Сержем у Смерти минут. Он не смог даже потерять сознания и на исходе последнего мига умер от заклинания Авада Кедавра…

Волчица снова стала женщиной. Она стояла в пещере над растерзанными останками и улыбалась. Кровь испачкала белую парчу мантии.

— Нам нужно возвращаться, — сказал Тэо за ее спиной. — Ты удовлетворена?

— Я счастлива, — тихо ответила Гермиона.

Маг подошел сзади и накинул на ее шею цепочку Маховика Времени. Гермиона обернулась. Он, не глядя ей в глаза, перевернул песочные часы пять с половиной раз, и схваченных платиновой петлей подхватил безумный, мчащийся вперед вихрь. Краски и цвета, блики и пятна — всё смешалось в какой‑то бесконечный поток. Но вот вновь они двое оказались на твердой земле в полумраке, дрожащем от света далекого огонька где‑то внизу и серого утра где‑то вдалеке.

Временная петля замкнулась.

Гермиона удивленно огляделась: они с Тэо стояли в верхней пещере у провала, из которого пробивался слабый дрожащий свет свечи.

— Это еще что такое?! — выдохнула молодая женщина, направляя палочку вниз. — Кто может быть здесь сейчас?! — и она, скинув с шеи цепочку, поспешно спустилась вниз.

Скудная обстановка Драко Малфоя совсем обветшала от сырости, всё вокруг покрыли плесень и мох. Но Гермионе некогда было рассматривать нижнюю пещеру, в которой она только что была пять с половиной лет назад. Она вытаращила глаза и оторопела. На тюфяке покосившейся постели, прислонившись спиной к скалистой стене, сидел неподалеку от парящей в воздухе ярко пылающей свечи Лорд Волдеморт.

— Здравствуй, Кадмина, — задумчиво сказал Темный Лорд, и его глаза в мерцании свечи блеснули едва различимым багрянцем. — Поздравляю тебя с воплощением давних чаяний. Я ждал этого дня много лет.

* * *

В кабинете Волдеморта жарко пылал камин.

Гермиона, в очищенной заклинанием мантии, сидела в кресле и с глубоким вниманием слушала долгий рассказ своего отца.

Рассказ поначалу почти фантастический. Здесь, в этой комнате, куда они перенеслись из далекой России, он с невозмутимостью непогрешимой уверенности стал напоминать Гермионе многочисленные легенды о Смертоносной палочке или Жезле судьбы. Артефакте, возникающем под разными именами в различные эпохи на протяжении столетий: как правило, в руках какого‑нибудь темного волшебника, который хвастает им направо и налево. Леди Малфой были известны эти упоминания по историческим книгам и лекциям профессора Бинса в Хогвартсе. Легендарная палочка приносила невероятную силу своему владельцу, она делала его непобедимым и неуязвимым. Многие величайшие достижения магии, знаменательные победы и деяния волшебников различных эпох приписывали этому баснословному творению.