Нэнси Фармер - Земля Серебряных Яблок

— Оставь, Брюд. Ты его пугаешь, — промолвил всадник. — Что ж, чужестранцы! Что делаете вы в наших владениях? Чему обязаны мы удовольствием видеть вас пред собою?

Незнакомец улыбнулся, сверкнув безупречными зубами, и Джека переполнила необъяснимая радость. Позади теснились прочие всадники. Их скакуны ничем не напоминали дюжего боевого коня, которым владел Джон Стрельник. Это вам не животные с массивными копытами, косматой шкурой и коротко подстриженными хвостами — чтобы репьи не набивались. Эти кони были едва ли не грациознее оленей. В глазах светился ум, гривы и хвосты переливались серебром.

«Эльфийские кони», — подумал Джек с замирающим сердцем.

Он их сразу узнал. Олав Однобровый добыл одного такого, разграбив деревню Гицура Пальцедробителя.

Что до всадников, Джек едва смел поднять на них глаза. Их красота просто ослепляла. В отряде были и мужчины и женщины, все — в одеждах разных оттенков зеленого, и всем чужды изъяны, докучающие смертным. Ни тебе кривых зубов, ни ущербных лиц, ни следов болезней, несчастий и голода. Внезапно Джек увидел своих спутников глазами этих совершенных созданий. Торгиль — груба и вульгарна, а Пегу — бедняжку Пегу! — и человеком-то назовешь едва ли. Что до его собственной внешности, тут Джек не питал ни малейших иллюзий.

— У вас никак кошка языки пооткусывала? — весело рассмеялся охотник.

— Не дразни их, Гоури, — проговорила одна из женщин. — Они же только-только из Срединного мира. Хотя насчет малышки я не уверена. Она похожа на подменыша.

— Она из рода людей, милая Этне, — отозвался охотник. — Чую: человечьим духом разит.

— Тогда их должно отвести в наши чертоги, — объявила Этне. — Королеве, несомненно, захочется взглянуть на них.

И отряд ускакал прочь, под трубный гуд и собачий лай. Брюд и пикты остались.

— Вы пошшшли, — прошипел Брюд, как если бы человеческая речь давалась ему с трудом.

Его спутники похватали палки — и взяли Джека со спутниками под стражу.

Тут бы впору испугаться, да только Джек был настолько очарован, что для тревог не осталось места. Лес, через который они шли, был невыразимо прекрасен. Каждое дерево казалось по-своему идеальным — иначе, чем все остальные. В каждом просвете открывались новые нежданные чудеса. С белой скалы сбегал водопад. В заводи тут и там плавали огромные цветы — такие и человека выдержат. А вот и поле нарциссов — во всяком случае, цветы эти очень походили на нарциссы, хоть и вымахали с человеческий рост. Джек с нетерпением высматривал новые дива. Мрачного отряда пиктов он почти не замечал — и не задумывался о том, что сойти с дороги он не волен.

С отдаленной скалы в воздух сорвался орел. Размахом крыльев он превосходил всех птиц Срединного мира, а в когтях с легкостью унес бы лося. Орел издал вызывающий клекот, но даже этот клич звучал не пугающе, а просто-таки восхитительно.

— Здоровенный какой, прямо как в Ётунхейме! — пробормотал Джек.

— Но другой, — полусонно откликнулась Торгиль.

— Да, этот — крупнее и более коричневый. — Описать, что такого особенного в этом орле, отчего-то оказалось непросто.

— Вроде того, что на Иггдрасиле.

Джек разом стряхнул с себя сон. Орел ничем не походил на птицу, которая угнездилась бы на великом древе. Уж слишком он идеальный. Такой не уронит ни пера, не испачкает лап в грязи. Создания Иггдрасиля внушали благоговение — но не были неуязвимы для перемен. Как, впрочем, все живое. Джек уловил шепоток страха — того самого, что пережил в водовороте.

— Что не так? — спросила Пега.

Шепоток стих — это Джек своей волей заставил его умолкнуть.

— Просто в животе бурчит. Наверное, яблок объелся, — отозвался он с улыбкой.

Какой-то пикт ткнул его палкой — и мальчуган зашагал дальше. Позади осталось дерево, все усыпанное бабочками, и еще одно — оплетенное вьющимися лианами, тонкими и невесомыми, словно клочья тумана.

Лес закончился — и все разом переменилось. Путь преградила темная река — или, может быть, длинное, узкое озеро, потому что вода в нем застыла неподвижно. Тропа уходила под воду и снова появлялась на другом берегу. То есть временно исчезала. В воде ровным счетом ничего не было видно; небо и берег в ней тоже не отражались. Перед отрядом просто-напросто протянулась полоса тьмы.

Пикты остановились, явно удивившись. Шипя и ворча, они принялись жестикулировать, словно втолковывая что-то преграде; голос Брюда звучал громче прочих. Пикт размахивал руками, давая понять, что желает идти дальше. Джеку подумалось, что вода здесь появилась недавно и, скорее всего, неглубока. Он опасливо тронул ее посохом. Вода лениво взвихрилась — и стала подниматься навстречу его руке. Джек тотчас же отпрянул.

— Тут же переплыть — как нечего делать, — промолвила Торгиль.

— Я бы лучше пешком как-нибудь, — возразил Джек, глядя, как от того места, где он взбаламутил воду, расходятся маслянистые круги.

Наконец Брюд одержал верх, и пикты вновь окружили пленников, точно конвой.

— Пошел! — скомандовал Брюд, тыкая Джека палкой.

Дети цепочкой взялись за руки: Джек — первым, за ним — Торгиль и Пега. Двое пиктов повели их вперед, осторожно выбирая дорогу. Прочие замыкали шествие. Поначалу вода доходила лишь до щиколотки, и Джек облегченно выдохнул, стараясь не замечать, как настырные темные струйки изучают его ноги.

А река делалась все глубже. Вода уже доходила до колен — и тут Джек заметил нечто странное. Обычную воду кожа всегда чувствует. А эту — нет.

— Пошел! — приказал Брюд. В голосе его звенела паника.

Внезапно один из пиктов-проводников шагнул в сторону — и исчез: так лягушка заглатывает муху. Он канул на дно совершенно беззвучно, а товарищи его тут же обратились в бегство. Беспорядочной гурьбой они промчались мимо детей, шипя и толкаясь, выкарабкались на противоположный берег — и тут же затеяли потасовку.

А Джек с Торгиль так и остались стоять посреди озера.

— Где Пега? — закричал Джек.

— Она упала! — объяснила Торгиль. — Эти свиньи на бегу сбили ее с ног!

Джек лихорадочно оглядывался, надеясь увидеть в воде хоть какое-то движение. Но тщетно.

— Пошшшел! — взревел Брюд с дальнего берега.

— Нет! — заорал в ответ Джек. Девочка где-то здесь. Надолго ли хватит ей дыхания? — Пега! Пошевели руками! Встань! Попробуй подпрыгнуть!

Но поверхность озера оставалась совершенно неподвижна. Дети принялись ощупывать дно ногами. Нашла девочку Торгиль — почти у самой поверхности. Пега была без сознания — но жива.

Вместе неся Пегу, дети осторожно, шажок за шажком, двинулись вперед. Вода доходила Джеку уже до груди. Интересно, а поплыть в этом можно — уж что бы оно ни было? Лишь бы на лицо не попало, думал про себя мальчик. Пикты угрюмо наблюдали.