Рэйя - Первое мгновение вечности

— И мы будем всем помогать, всех защищать…

— Ну…вроде того, — менее уверенно пробормотал Том.

— И мы научимся превращаться в животных, как профессор МакГонаглл, как она это назвала? Аним…как?

— Анимагия, — задумчиво отозвался Арчер. — Да, это очень круто, — краем глаза Гарри заметил, как друг кивнул своим мыслям, — я бы хотел превращаться в какого‑нибудь хищника.

— Сильного, — с готовностью согласился Поттер.

— И хитрого…

— Быстрого….

— Бесшумного!

— С острыми клыками!

— Да, опасного, такого, как…

— Лев! — воскликнул Гарри.

— …Змея, — одновременно с ним завершил свою мысль Арчер.

Переглянувшись, оба расхохотались. Смех перешел в глупое хихиканье, когда мальчики устроили шуточную схватку, толкаясь, щекоча, и подтрунивая друг над другом, причем один усиленно изображал змею, в то время как другой пытался походить на льва. Немного успокоившись, они некоторое время провели в блаженном молчании, каждый потерявшись в своих мечтах и планах.

— Мы будем самыми могущественными волшебниками, — снова сказал Том, явно смакуя эту мысль, — только так и никак иначе.

Гарри хихикнул. «О да, для Тома сама мысль о посредственности была бы оскорбительной», — решил он, качая головой и думая о том, что Арчер, пожалуй, самый амбициозный друг с манией величия, которого только можно было найти.

Дверь в кабинет великого волшебника, Верховного Чародея Визенгамота, обладателя ордена Мерлина первой степени, победителя Гриндевальда или просто директора школы Чародейства и Волшебства Хогвартс Альбуса Персиваля Вулфрика Брайана Дамблдора распахнулась, с грохотом ударившись о стену, и в помещение влетела как никогда разъяренная ведьма в изумрудно–зеленой мантии. Её темные волосы, чуть тронутые сединой, были убраны в тугой пучок на затылке и почему‑то казались наэлектризованными, в карих глазах, устремленных на директора, читалось плохо скрываемое негодование, а губы были сжаты в тонкую линию. Всё это говорило о крайней степени гнева, и седовласому волшебнику, сидящему за большим письменным столом в компании чашки чая, вороха исписанных пергаментных свитков и феникса с перьями настолько яркого красного цвета, что птица казалась объятой языками пламени, подумалось, что это довольно тревожный знак.

— Минерва, — как можно более доброжелательно улыбнулся Альбус Дамблдор, поднимаясь из‑за стола, — как приятно видеть тебя здесь, чаю?

— Это немыслимо, Альбус! — вместо привычно вежливого отказа взвилась женщина. — Я говорила что Эти Ужасные Магглы никуда не годятся, но вы как всегда сделали всё по–своему! А я предупреждала вас!

— Минерва, — растерялся её очень уважаемый в широких кругах работодатель, — я потерял нить твоих рассуждений, если бы ты…

— Если бы ВЫ послушали меня, Альбус, то ничего этого не случилось бы, — грубо перебила его она, — а вместо этого я узнаю, что Гарри…

— Гарри? — тут он растерял все свое благодушное настроение. — Гарри Поттер?

— Именно, Альбус! Я была у него дома и то, что я там видела… — постепенно успокаиваясь, или начиная уставать, Минерва тяжело опустилась на стул напротив директора, — у меня просто слов нет, чтобы описать это!

— Минерва, — вздохнул Дамблдор, подобное поведение профессора трансфигурации было, мягко говоря, пугающим, — я всегда очень ценил твою рациональность и последовательность, — он сложил руки на столе и подался чуть вперед, глядя на женщину так, словно перед ним сидела провинившаяся школьница, — и мне было бы проще понять твои чувства, если бы ты объяснила мне более подробно, что привело тебя в такое…состояние.

— О, — волшебница враз успокоилась, но взгляд, которым она наградила своего начальника, мог бы при желании убить на месте, — так вы хотите подробностей, — тут она улыбнулась, и Альбус невольно откинулся на спинку стула, втайне опасаясь за собственное благополучие. Как‑никак Минерва МакГонаглл всегда была очень сильной волшебницей, и в сочетании с подобной степенью ярости, она становилась довольно опасной для окружающих.

— Так что же случилось? И причем тут юный Гарри? Мне казалось, недавно он должен был получить письмо из школы, ты решила навестить его?

— О нет, это вышло случайно, я же не думала, что… — МакГонаглл замолчала, барабаня пальцами по столу. — Как вы знаете, я посещаю дома магглорожденных волшебников, получивших приглашение в Хогвартс. Сегодня я была на Прайвет Драйв, где проживает мистер Арчер.

— О, — Альбус опустил взгляд, выискивая что‑то в разложенных перед ним документах, наконец, он слегка улыбнулся, обнаружив там то, что искал, — да–да, мистер Томас Арчер, Прайвет Драйв восемь. Я так понимаю, Гарри ты встретила у него дома?

— Да, — сухо ответила женщина, бросив на директора колючий взгляд, — как выяснилось, мистер Поттер даже не знал, что он волшебник.

— О? — теперь Дамблдор выглядел несколько сбитым с толку. — Его родственники не рассказали ему? Это довольно…печально, но…надеюсь, ты прояснила мальчику ситуацию?

— Прояснила, — она послала ему ещё один раздраженный взгляд, — и когда мистер Поттер узнал о том, кем были его родители, он посмотрел на меня так, словно у меня выросла вторая голова! — волшебница сокрушенно покачала головой. — А позже я узнаю, что мальчику забили голову отвратительной ложью о том, кем были Джеймс и Лили и о том, как они погибли!

Альбус молчал некоторое время, рассматривая профессора трансфигурации.

— Я понимаю твоё возмущение, Минерва и догадываюсь, что могли наговорить Гарри его родственники, но ты же знаешь, как Петунья относится к волшебству, у неё с этим были некоторые… проблемы… возможно, она просто не хотела, чтобы Гарри…

— Вы ещё ничего не поняли, — резко перебила директора МакГонаглл. — Мерлин! Вы бы видели его! Мне показалось, они совсем его не кормят, а как он был одет! Альбус, у меня даже язык не повернется назвать эти обноски одеждой! И то, как он смотрел на свою тётю! Я говорила вам! — в её голосе зазвенела сталь. — Говорила, что ничего хорошего ждать от этих магглов нельзя! Они обращаются с ним отвратительно!

— Ну–ну, Минерва, — улыбнулся старый волшебник, — все мальчики в возрасте Гарри несколько… неопрятны. И мне думается, ты слегка преувеличиваешь, возможно, Петунья просто несколько строга с ним, а ты поняла её поведение неправильно?

— О, ну раз так, — пропела Минерва, — тогда объясните мне, почему в их доме нет ни одной фотографии Гарри? Почему она называет мальчика выродком и ненормальным? — она поймала напряженный взгляд Дамблдора и тихо добавила: — Хочу заметить, что это всё было сказано в его присутствии! Альбус, они его ненавидят!

— Но у них он находится под защитой, — директор попытался натянуто улыбнуться, хотя услышать подобное, было для него неожиданностью, — я не знаю другого места, где Гарри мог бы быть в большей безопасности.