Кэролайн Стивермер - Академия магии

Фэрис не видела ничего необычного во вновь прибывшем человеке. Это был стройный молодой человек в вечернем костюме из превосходной ткани и прекрасно скроенном. Казалось, что он не надел никакого маскарадного костюма. И он, по-видимому, не замечал интереса к себе других гостей. Окинув небрежным взглядом огромный зал, вошедший направился к королю.

Испанский посол пришел в негодование.

— Какая самонадеянность!

— Почему? Потому что забыл надеть костюм?

— Иштван Грэлент из хорошей семьи. Он получил отличное образование и не может сослаться на невежество. Его присутствие здесь сегодня — просто наглость.

— Почему?

— Его не приглашали. — Испанский посол замер. — А теперь этот нахальный щенок нанес его величеству прямое оскорбление. Он прошел мимо короля, словно не заметил его. Просто возмутительно.

Молодой человек действительно прошел мимо короля Джулиана, не взглянув на него. Казалось, его гораздо больше интересовало шампанское, чем неприветливый хозяин. Фэрис невольно восхитилась той грациозной непринужденностью, с которой он проигнорировал вызванный его появлением переполох.

— Такое часто случается?

— Конечно нет. Несомненно, его величество прикажет немедленно выдворить наглеца.

Однако король тем временем слушал Юлия Цезаря, который что-то шептал ему на ухо. Через мгновение Джулиан кивнул. Потом поймал взгляд главного церемониймейстера и отрицательно покачал головой. Распорядитель заметно расслабился и взмахом руки отослал стражников, которых уже подозвал к себе. Король что-то сказал Юлию Цезарю, и тот быстро удалился, явно испытывая облегчение.

Не замечая всего этого, Грэлент взял бокал шампанского и начал спокойно озираться вокруг в поисках ближайшего подноса с пирожками.

Испанского посла изумила терпимость короля.

— Наверное, его величество предпочитает не тревожить приглашенных гостей, привлекая лишнее внимание к молодому человеку, — высказала предположение Фэрис. — Если мы проигнорируем его, может, он уйдет.

— Он в некотором роде политическая фигура, — согласился испанский посол. — Думаю, со стороны его величества мудро не давать сторонникам Грэлента повод считать, что их лидера преследуют. Хотя тюрьма была бы для него самым лучшим местом.

— Для молодого человека из хорошей семьи, получившего отличное образование? Не может быть!

— Пускай вас не вводит в заблуждение его приличное поведение сегодня вечером. Хоть он и объявляет себя лидером политической фракции, факты говорят о том, что он попросту бандит. Его сторонники принадлежат к самым сомнительным кругам Арависа: мелкие торговцы, студенты, даже нищие. Они немногим лучше шайки разбойников.

— Как любопытно. Они называют себя монархистами?

— Они могут называть себя христианскими демократами или как угодно. Название не меняет того факта, что они — самые отъявленные радикалы. Революционеры, которые тщатся восстановить одряхлевший продажный режим.

— Какой именно режим? — сухо осведомилась Фэрис.

Испанский посол внезапно вспомнил, с кем разговаривает. Он все еще пытался исправить свой дипломатический промах, когда оркестр закончил играть галоп.

После галопа настала очередь вальса. Король все еще приветствовал прибывающих гостей, но Фэрис не осталась без партнера, так как рядом с ней возник Тириан. Его учтивость не уступала невообразимой галантности испанского посла.

Фэрис вложила пальцы в руку Тириана, радуясь, что перчатки скрывают влажность ее ладоней. Его прикосновение к ее талии было почти невесомым. Она постаралась не вцепиться нервно в его плечо.

Сначала они танцевали молча. Тириан был не таким искусным танцором, как Рид. Фэрис этому обрадовалась. Она не чувствовала себя готовой к показательным выступлениям. Прикосновение телохранителя так ее смущало, что она с трудом могла вспомнить движения танца.

— Я не вижу Джейн.

— Она ушла, чтобы заняться львами. Как только закончится этот танец, я проверю, как ее успехи. Когда все будет готово, я вернусь и подам вам сигнал.

— Шампанское.

— Да. Жаль, что у этой маски такие маленькие отверстия для глаз. Вас плохо видно.

Фэрис посмотрела вперед, куда они уверенно двигались в танце.

— Если вы плохо видите, как вы танцуете?

— Нет, не смотрите туда. — В приглушенном голосе Тириана звучала явственная командирская нотка. Когда удивленная Фэрис взглянула на его маску, он продолжал уже мягче: — Если мы будем смотреть, куда двигаемся, другие танцоры не уступят нам дорогу. А так они чувствуют наши намерения и дают нам пройти, не сознавая, что делают это.

— Значит, мы можем танцевать куда хотим, пока не выдаем своей слепоты. Это понятно. Я не стану смотреть вперед.

— Я тоже. — Тириан ответил так тихо, что она едва расслышала его слова.

Впервые в жизни Фэрис оказалась взрослой девушкой среди взрослых людей, которые собрались, чтобы повеселиться. Она, к своему изумлению, открыла, что на нее с удовольствием обращают внимание. И поэтому, несмотря на предстоящую ей сложную миссию, обнаружила, что ей нравится присутствовать на балу. Музыка увлекала ее от одного партнера к другому, и она танцевала, не глядя вперед.

Король заявил свои права на четвертый вальс. Не успела Фэрис согласиться, как услышала рядом с собой голос молодого человека.

— Прошу прощения, ваше величество, — произнес Иштван Грэлент у нее над ухом. — Умоляю, позвольте безумцу выразить вам свое почтение. — Он отвесил низкий грациозный поклон. Потом выпрямился и посмотрел ей в глаза. Фэрис увидела, что он, по крайней мере, на дюйм или два выше ее. Она уже так давно не смотрела ни на кого снизу вверх, что это ощущение ее испугало.

Стоящий рядом с ней король поднял руку. Со всех сторон к ним начали стягиваться стражники. Грэлент с интересом следил за их приближением.

— Вы собираетесь вышвырнуть меня сейчас? Я все гадал, когда вы это сделаете.

— Если вы дадите нам хоть малейший повод, молодой человек, то окажетесь в тюремной камере.

Темные глаза Грэлента вспыхнули.

— Моим славным безумным парням это не понравилось бы, а? Полагаю, мне следует вести себя хорошо.

Фэрис повернулась к королю.

— Можно я задам ему вопрос, перед тем как стражники уведут его?

— Конечно, — ответил король. Грэленту он сказал: — Если вы позволите себе хоть малейшую дерзость по отношению к этой даме, то мы с большим удовольствием заставим вас пожалеть об этом.

Грэлент склонил голову.

— Я бы никогда не позволил себе дерзости по отношению к моему истинному монарху — в буквальном или в переносном смысле.

Пока король это переваривал, Фэрис спросила:

— Почему вы выбрали английскую песню в качестве гимна вашей партии? Разве в Аравиле нет подходящих песен?