Рассел Малкахи - Горец _ Чужие _ Чернокнижник (сборник)

Рамирес, используя последний шанс выиграть партию, бросился к лестнице. Мак-Левуд почувствовал, что не желает проигрывать ни за что на свете. Как лев, бросился он на соперника, заставил его остановиться. Отбивая град ударов, Рамирес оступился. Тут же его шею к ступенькам прижал острый клинок. Мак-Левуд выиграл игру — второй раз за всё время.

— Помни, Мак-Левуд, ведь ты сам позвал меня.

Горец вслушался в себя. Ведь был, был — он не мог отрицать — момент, когда он хотел убить Рамиреса. Долгая ссылка могла закончится. Противник был беззащитен. Он никогда бы не простил себе потом смерти Учителя! Мак-Левуд без сожаления опустил меч, они с Рамиресом обнялись после долгой разлуки.

Конор с веселым удивлением рассматривал Санчеса. Хорош… Давно ли на Земле воплотился, а уже костюм наимоднейший, и одеколоном за версту разит, и следы помады на белоснежной рубашке какая-то женщина успела оставить при трогательном прощании. Да, Учитель не любит менять свои привычки.

Отыскав в баре запыленные бутылки «Иеровоам» с любимым «Шато-Лафитом» Рамиреса, Мак-Левуд наполнил бокалы. Оглядевшись, Луизы мужчины на лестнице не обнаружили. Как только женщина убедилась, что опасность её Конору не грозит, она вспомнила о своей растрепанной прическе, помятом во время сна платьице — и умчалась в спальню.

Подняв бокалы, Рамирес и Мак-Левуд секунду пристально вглядывались друг в друга:

— За волшебство!

— Хорошо!

Отпив глоток, Учитель благодарно заметил:

— Все-таки приятно, что за эти годы что-то прекрасное все-таки осталось.

Конор, увидев спускающуюся по лестнице Луизу, замер. Да, ему всегда везло с женщинами. Луиза в гардеробе отыскала вечернеё платье Бренды. Она в нем выглядела неповторимо. Горец представил Луизе Санчеса:

— Это мой старый друг Рамирес. Друг и Учитель.

— Как неожиданно встретить прекрасную женщину.

— Это Луиза Маркес…

Рамирес уже торопился с двумя бокалами в руках к даме, и, дабы охладить его пыл, Конор добавил:

— Вообще-то её разыскивает полиция.

Но Рамиреса, конечно, это не могло остановить. Побежденный в бою на мечах, он отыгрывался теперь предупредительной любезностью, в которой Конор далеко отставал от своего наставника.

— Вот уж не думал, что у полиции может быть хороший вкус.

— Я так понимаю, вы знакомы очень давно, — Мак-Левуд подумал, что многолетняя жизнь в террористическом подполье женщину не красит. Командирские нотки в голосе Луизы исчезнут, пожалуй, не ранеё чем через полгода. Пока с этим придется мириться.

Конор с Санчесом переглянулись: что ж, придется пока уступать этому террористу в юбке:

— Кажется, целую вечность…

Луиза продолжала допрос, теперь терзая Рамиреса:

— А вы тоже… Ну…

— Боюсь, что да.

Все трое весело засмеялись. Мак-Левуд пригласил жестом всех к столу.

После ужина Рамирес пожелал принять ванну и попросил свежую прессу. «Давно ли из шестнадцатого столетия, а уже к газетам пристрастился», — с сочувствием подумал Мак-Левуд. Он отдал Санчесу левую из трех стопок выписываемых газет.

Помолодевший после душа Учитель вышел и налил себе бокальчик «Шато-Лафита». Неторопливо прогуливаясь по комнатам, он отыскал Конора в его рабочем кабинете. Подойдя к окну и показывая на струящийся сверху сероватый свет, изредка вспыхивающий далекими зарницами уходящей грозы, тоном леворадикальных обозревателей Рамирес заворчал:

— Мак-Левуд! И ты создал это чудовище? Зачем?

Конор оторвался от расчетов, отпил апельсиновый сок и подумал: «Надо было дать ему официальную прессу Корпорации из правой стопки».

— Это было необходимо в то время.

— Ну, конечно… Всегда что-то делаешь с определенное целью, а потом это приносит зло в мир.

Мак-Левуд встал из-за стола, потянулся. Значит, Рамирес поможет ему, а помощь друга в предстоящем деле была необходима. Расчеты показали, что остановки «Декабря» будет достаточно для разрушения Экрана. На одном реакторе сейчас плановый ремонт, два других еще не заработали после акций террористов. Мак-Левуд подвел Учителя к глобусу, который ему подарили стеклодувы в Йене. Они умудрились поверх земного шара выдуть купол, закрепив его в двух местах тоненькими лучиками стекла. Один из лучиков Мак-Левуд и задумал обрубить. Человечество, убедившись, что угроза миновала, не даст вновь заковать себя в душный панцирь.

— Вот здесь!

Рамирес склонился над глобусом, разглядывая указанную Горцем ярко-красную точку, обозначающую на стекле «Декабрь». От созерцания глобуса обоих отвлек взволнованный голос Луизы:

— Алан Нейман, его увезли в Макс!

Рамирес удивленно обернулся и спросил у вбежавшей в кабинет женщины:

— Макс… Что это?

— Это тюрьма. Самая охраняемая тюрьма, — Мак-Левуд покачал головой. Значит, его записка так и осталась лежать в баночке с молотым кофе.

— Мак-Левуд. Пока ты не выполнишь всё свои обязанности здесь, не раздашь долги, ты не сможешь вернуться на Зайст, — голос Рамиреса стал сух и суров.

— Я и не собираюсь оставлять свои долги.

— Что ж, в этом случае мое возрождение было не напрасным, и твое время наступило!

Рамирес повернулся к глобусу, еще мгновение он рассматривал яркие кровавые пятна реакторов на стеклянном колпаке — и вдруг с размаху ударил кулаком по шару. Осколки стекла со звоном посыпались на пол.

— Меня зовут Санчес Белолобос де Рамирес, я личный помощник короля Филиппа II, — уверенно ответил чистую правду друг Мак-Левуда на вопрос дежурного оператора.

Машина с двумя пассажирами стояла на КПП по дороге к реактору.

— Кончайте шутить, ребята!

Дежурный хорошо знал свое дело и уже был готов перекрыть путь.

— Да успокойтесь! Мы просто заблудились в пустыне. Вообще-то, мы просто ищем путь к Вегасу, — Конор, забыв подготовленную фразу, всё равно проговорил первое, что пришло в голову. Потом, виновато улыбаясь, повернулся к Рамиресу, как бы ища поддержки у спутника.

Оператор на секунду расслабился: похоже, это действительно непутевые туристы.

Машина завизжала покрышками, рванула с места и скрылась в клубах поднятой пыли. Мак-Левуд внимательно вглядывался в дорогу и вел машину к установке. всё было продумано и подготовлено заранее. В багажнике, в специально сваренном стальном ящике, лежала Луиза. Мужчины вчера дома были вынуждены признать убедительные доводы, что обойтись без её помощи будет сложно.

Рамиреса мучило странное предчувствие. Не раз ему приходилось попадать в достаточно сложные ситуации. Но теперь почему-то казалось, что события могут стать роковыми. Он с любовью поглядывал на сосредоточенного Мак-Левуда.

— Приготовились!

Конор волновался скореё за любимую женщину, чем за себя и Рамиреса. Автомобиль на огромной скорости пробил шлагбаум и влетел в огромное помещение, где обычно останавливались автобусы с обслуживающим персоналом и грузовики. Охранники уже четыре минуты назад узнали, что через КПП прорвалась машина, и были готовы встретить нарушителей. После недавней удачной попытки террористов в руководстве подразделений произошли значительные перемещения, и вновь назначенные командиры излишне волновались. Это было их первое ЧП. Может, от того, как всё сложится сегодня, будет зависеть их служебная карьера.