Юлия Горская - Ключ от бездны

Но что бы она ни делала, с неё охотно брали пример. Поэтому в Улхуре стало принято посещать храм, растираться душистыми маслами и танцевать.

Сама Лемаис продолжала меняться. Что нравилось ей вчера, завтра могло привести в ярость. Она была капризной и желчной, но такой деловитой и неравнодушной ко всему окружающему, что ей прощались частые вспышки злобы. Ведь они неизменно сменялись бурной веселостью, а значит и новыми забавами. Чаще всего она пребывала в движении, словно боясь остановиться и снова вспомнить, что… мертва.

Так или иначе, от прежней невиллы не осталось и следа. Это замечали все, кто знал её раньше, особенно Матенаис. Но и с новой дочерью Улха, мать первосвященника смогла найти общий язык. И даже просила сына назвать Лемаис своей женой.

Но тот не спешил. И не сразу пришел к избраннице в сальную. Кхорх знал, что вернувшаяся из царства Теней никогда не сможет подарить ему наследника. Ни какие иные причины не могли заставить его связать себя узами брака с земной женщиной. Он понимал, что ни одна из смертных не сравнится с Каэлис. А на меньшее, владыка Сульфура был не согласен.

Но однажды он не смог устоять…

Лемаис поднялась ему навстречу, развязывая широкий пояс и сбрасывая распашное платье. Оставшись в одной полупрозрачной нательной рубахе, она, не смущаясь, подошла к первосвященнику и спросила, заглядывая в глаза:

- Почему ты так долго ждал?

- Я хотел лучше узнать тебя.

- Узнал? – Лемаис рассмеялась и подвела его к низкому и широкому ложу, где расшивала жемчугом новое платье. – Кем бы ни считал себя повелитель Сульфура, он - только человек. И знает лишь крупицы того, что дано нам постичь здесь, на земле.

Девушка прилегла и потянула Кхорха за собой. Устроившись на подушках и улыбаясь, она подхватила подол рубахи и плавно потянула её, обнажая изящные ножки.

- Ты же хочешь сравнит меня с ней, - прикрывая глаза, добавила Лемаис. – Ну, так сравни…

Теперь она ехала в одном из шатров, желая посмотреть мир. Это по её инициативе многие женщины Улхура отправились в поход вслед за мужчинами. Их, кажется, совсем не страшила возможность собственными глазами увидеть смерть близких, будь то супруг, отец или сын. Арахниды во всем хотели походить на Лемаис. А та только смеялась: «пусть, это будет полезно».

Матенаис тоже ехала. Ей не приятна была разлука с сыном. Скучно становилось без Лемаис, которая давно стала родной дочерью. Она не видела невиллу мертвой, поэтому легко и даже с радостью восприняла её появление в подземельях, хотя и знала, что это магия Кхорха вернула девушку на землю. Матенаис гнала прочь мысли о том, что в теле любимой девочки теперь обитает иная сущность, а вовсе не душа нежной и преданной Лемаис. Может, только в память о ней, приняла она это странное, малопонятное существо, ставшее теперь супругой сына.

Она тяжело вздохнула и приподняла полог с красными кистями. Солнце слепило. Ей удавалось выбираться из Улхура только лунными ночами, ведь сын предостерегал мать, что нелегко сразу привыкнуть к свету. Но перед походом сам Кхорх не единожды поднимался в Верхний храм и приглашал Матенаис с собой. Она волновалась первый раз и накинула на голову кружевную кисею. Но очень долго оставалась в храме и даже прогулялась по мосту. Потом ей захотелось пройтись по окрестностям Улхура, и она пригласила Лемаис. Та не отказала, но прятала лицо под маской, сказав, что не любит больше света. Они обошли город Мертвых, к которому бывшая невилла проявила огромный интерес, объясняя матери первосвященника, что видела в царстве теней многих из умерших. Матенаис разочаровала та прогулка, особенно слова и веселость Лемаис. И она стала выходить в город одна. Но если к солнцу мать первосвященника привыкла быстро, то тишина и мрачность этого места внушали тоску и новые приступы болезни.

Тем не менее, возможность длительного путешествия придала Матенаис сил, хотя женщина старалась не вспоминать, что было его целью.

Не думала об этом и сейчас, тайно надеясь, что им ещё не скоро предстоит добраться до Маакора, на который нацелился Ксархс.

Залюбовавшись открывшимся видом сероватых дюн с причудливым очертанием гор Гефрека на горизонте, Матенаис не сразу заметила волнение, возникшем в начале процессии. Хеписахаф с царем остановился. Вскоре его примеру последовали и другие.

- Что происходит? – спросила она проезжавшего мимо посыльного.

Тот поклонился:

- Лазутчики принесли тревожные вести: в горах замечены рабисы.

- Это опасно?

- Они вооружены, госпожа. Возможно, будет бой, - он снова отвесил поклон. – Позвольте покинуть вас.

Матенаис откинулась на подушки.

- Случилось что-то? - Лемаис, делившая с ней шатер, сбросила с себя покрывало, под которым спала с самого начала пути.

- Рабисы в горах.

Их дракон тоже встал и в бортик шатра сразу постучали.

- Госпожа, вы можете спуститься. Караван не идет дальше.

Невилла сладко потянулась:

- Сегодня повеселятся каменные бесы.

- О чем это ты, дорогая?

Выражение милого личика Лемаис изменилось, она в упор посмотрела во взволнованное лицо Матенаис.

- Много людей погибнет в этом ущелье.

- Надо предупредить сына, - и женщина уже вознамерилась сойти вниз, но девушка грубовато остановила её. Тонкие пальчики с острыми ноготками вцепились в запястье, раня кожу.

- Это война Кхорха и мы не должны вмешиваться, - внушительно заявила Лемаис.

- Он мой сын!

- Тебе за многое придется держать ответ, Матенаис. И за то, что родила этого монстра – тоже.

Слова девушки были ужасны, но у женщины не хватило духа ответить и она молча внимала, опустив голову.

- Он не человек уже, – продолжала невилла. – Да и не являлся им никогда, - она зло улыбнулась.- Я открою тебе маленькую тайну – душа его проклята и не должна была вернуться на землю обычным путем. Не могла даже получить крохотный шанс на исправление в новой человеческой жизни, искупая прошлые грехи. Ты помогла черному духу, отданному бесам, Матенаис. И он уверенно устремился своей дорогой, но только не по пути искупления. Ни один смертный пока не может остановить Кхорха. И ты не мешай. Чтобы не случилось с ним – это его планида, и за каждый свой шаг он понесет однажды возмездие. Но не твоей душе, освещенной любовью, делить с этим существом его тяжкую ношу.

- Но люди, - слабо возразила женщина, понимая, как много правды в словах Лемаис, которая и сама не была человеком. – В чем повинны они?

- Невинные люди? – поморщилась невилла - Кто? Эверцы, отнявшие у тебя мужа и теперь алчущие богатств Маакора?

Матенаис долго молчала, потом заметила с тоской:

- Странно, что ты не хочешь идти с ним рядом. Я говорю с духом, поселившемся в теле умершей Лемаис.