Константин Калбанов - Вепрь-3

— Радмир, — нет, не вопросом то звучало, а удивлением безграничным.

Вот знал, что тот куда как опаснее своего сына, потому как умудрен летами своими и временем бурным в коем младость его прошла. Ить это при его твердой руке и воле Звонград из пепла в последний раз возродился и стал краше прежнего. Поразузнал о том. Но зная, что его опасаться следует больше остальных, отчего-то уважал его не в пример сильнее.

— Радмир, — согласно кивнула она, внимательно глядя на собеседника, — Прадед мой родный. Он мне много чего обсказал. И то, что его уста исторгли, покуда в точности сбывается, потому и тому, что глаз с меня не сводишь и сохнешь по мне, тоже верю. Да и сама давно приметила, что взглядом меня поедаешь, всякий раз, когда видишь. Ему же в том ты честно признался. Иль не так?

— Коли он все тебе обсказал, то должен был поведать и то, что надежд пустых я никогда в сердце не имел.

— Не имел, — вновь согласно кивнула она. — Но только когда меня стрела вражья коснулась, ты виновного в том разыскал и покарал смертью.

— То за плату.

— Врешь. Я помню тот взгляд. От серебра ты не откажешься, да только не застит оно тебе взор. Сколь угодно божись и клянись, я знаю, почему тогда ты то сделал. Узнала о том недавно, но отчего, ведаю точно.

— А коли так, то неужто думаешь, что я вызовусь спасать того, в ком могу соперника видеть, хотя и не блажит мне тебя получить. Того, от кого всякий раз беды ждал, потому как ненавидит он меня, хотя пакости от меня никогда не видел. Того, кто изничтожить меня всегда был готов и только воля батюшки твоего удерживала его.

— А почему не блажит?

— Что не блажит?

— Почему тебе не блажит меня получить?

— …?

— Вот тебе слово мое. Коли Бояна живым доставишь, кроме серебра, ты и меня получишь. Всего раз, но всю как есть получишь.

Картина маслом. Занавес. Полный абзац. Он едва не уронил на стол челюсть. А затем сжал ее до скрежета зубного. Эвон значит как она его любит, коли готова ради спасения мужа, четью своей поступиться. Здесь ведь не западные королевства и не империя, где нравы куда проще и большинство благородных дам чуть не долгом своим считают наставить рога своим мужьям. Где донжуанство за деяние весьма достойное считается. У славен за прелюбодеяние неверной жене клетка железная грозила подвешенная на центральной площади и смерть голодная позорная, а тому кто возжелал чужую жену смерть на колу. Правда распространялось это в основном только на благородное сословие, но она-то была из таковых. Были у прежнего Добролюба полюбовницы из боярского рода, но те без князя в голове, да и сам скоморох, тот еще пройдоха безбашенный был.

— Чего молчишь? — Сквозь зубы процедила Смеяна. А и то. Эдакое предложить и нарваться на молчание. Тут сама готова сквозь землю провалиться, да язык себе отрезать, а этот…

— Гхм. Прости меня боярышня, за речи неразумные. Все исполню как есть и серебром плату за то возьму, коли выйдет волю твою исполнить. Коли сам сгину, то плату отдай моему человечку, кузнецу Богдану, он сумеет ею распорядиться.

— А…

— Не было ни о чем более разговору и того, я не слышал, — решительно рубанул Виктор, заставив собеседницу в очередной раз покраснеть.

Хотя, куда дальше-то и без того красная как мак, но видно имелся еще запас. Волков невольно и в который раз, залюбовался ею. Растерянная и гневная одновременно, она была еще краше и желаннее, вот только не про него тот плод. Не по Сеньке шапка. Он желал ее, да что там, жаждал, но так не хотел. Только не так. Только не в силу обстоятельств. Иначе. Но не так.

Поднявшись, он поклонился ей и решительно направился на выход. Вот еще ватажникам объяснить к чему ему все это понадобилось. Чтобы одному то дело осилить не могло быть и речи, но он-то знал за что рисковал, а им это зачем. А за золотого тельца, чем не повод, чтобы рискнуть своей жизнью, ведь они сделали свой выбор задолго до того, как повстречали его. И сейчас идут за ним, зная, что это опасно. Светлое будущее за что-то строить нужно. И наконец, срок на который им предстоит провести с ним еще не истек. С другой стороны, отношение его к ним уже сильно изменилось, как и их к нему, они теперь больше боевые товарищи, от разбойничьей ватаги только и осталось, что его продолжают атаманом величать.

Ватажников он нашел на завалинке у конюшни. Солнышко в Астрани жаркое, вот и расположились парни в тенечке. Не было только Травня, ему выпал черед за комнатами присматривать, где и снаряжение и казна находились. Оно вроде и день, да только расслабляться никак нельзя.

— Прохладу вкушаете?

— Так в наших краях куда прохладнее, атаман, — весело скалясь проговорил Соболь, — а я так и вовсе все время по лесам шастаю, а там все время тенечек, благодать.

— А чего тебя боярышня разыскивала? — Эдак с ленцой поинтересовался Зван, которого изрядно разморило сегодняшнее шастанье по граду. Оно вроде и не особо все далеко, да солнышко и впрямь жаркое.

— Да вот, сказывает, имею лишнее серебро да не знаю, кому его отдать.

При этих словах Зван как гончая сразу сделал стойку. Нет, не от жажды денег. В отличии от остальных он сразу просек, что дело тут неладное. Он вообще к представителям рода Смолиных всегда с опаской относился и Виктора не единожды упреждал подальше от них держаться.

— А разве у нас серебра мало?

— Зван, деньга она лишней никогда не будет.

— Так деньги у нас и без того в достатке. Эвон всю скотину и лошадей распродавать придется. Коровки, да быки то так себе, но на лошадках приподнимем изрядно.

— Изрядно. Вот только скажи, сможем мы там без животины обойтись? Нет. Придется закупать, а кони да коровы там ой как дороги. Так что серебро лишним никогда не будет.

— То так, да только со Смолиными связываться.

— А серебро не от Смолиных придет.

— Ясное дело, что от Вяткиных. Не иначе как супружника ее вызволить нужно.

— Нужно.

— Атаман, мы ить все больше по лесам, море только тут и увидели, а разбойник тот, морской.

— Ну, не век же он в море. Но то твоя правда, море это иное, так что со мной пойдут только те, добровольно изъявят желание.

— Чего гомонишь, Зван. Оно в лесу конечно краше, опять же землица под ногами твердая, — задумчиво почесал затылок Куница, — да где наша не пропадала. Только атаман, учти, это ить не речку переплыть, так что коли посудина на дно пойдет, ты меня сам вытаскивать будешь, я ить это море не в жисть не переплыву.

В ответ раздался дружный хохот, который бальзамом пролился на душу Виктора. Смеялись все, а громче всех Зван. Он мог сколько угодно сомневаться и высказывать свое особое мнение, но нипочем не оставит того, за которым решил идти до конца. Что же, теперь только собраться. Ах да. Нужно еще и корабль найти чтобы до Клузиума добраться. Хм. А чего его искать, эвон стоит. Ну да, договор был до Нового Света, но чего попусту стоять-то, пока суть да дело подзаработают слегка. Понятно, что с пиратами торговцу не тягаться, но ведь Виктор и не собирался устраивать морскую баталию.