Вероника Сейнт - Гамельнский Крысолов

Иероним поймал Виктора за локоть, когда тот проходил мимо. Он вцепился в его руку с такой силой, будто от Гадателя зависела вся его жизнь.

-Что ты делаешь? - коротко спросил альбинос, и Виктор осекся, встретившись с ним взглядом. Только сейчас он заметил, как Иероним подслеповато щурился, пытаясь всмотреться в лицо Гадателя, только сейчас увидел, что Иероним смотрит на него не со злобой, а немым укором.

-Я пытаюсь найти своего отца.

-Так ты поверил ей?

-А почему мне ей не верить? - Виктор выкрутил руку из хватки бывшего Чистильщика и быстро направился к машине. Его не покидало смутное ощущение, что Иероним прав, и Виктор поступает слишком опрометчиво, но остановиться он просто не мог. Если эта девушка была знакома с его отцом, - а в этом Виктор был уверен, - то она была его единственным шансом, снова увидеть Учителя и вернуть его.

Виктор достал из багажника сумку и посмотрел на Иеронима, замершего в паре шагов от него. Что-то было не так. Странное ощущение, что ему нельзя отпускать альбиноса просто так, никак не покидало Гадателя, постепенно становясь самым ужасным из всех видов предчувствий: тем, значение которого угадать никак не можешь. Ты должен сделать что-то важное, прямо сейчас, чтобы потом это сыграло тебе на руку.

И сейчас Виктор должен был найти способ привязать к себе Иеронима, как бы неприятно ему самому такое соседство не было. Конечно, Гадатель прекрасно понимал, что Каратель не уйдет, пока не получит ответы на все свои вопросы, и все же интуиция подсказывала Виктору, что он должен найти повод серьезнее этого.

Последние несколько лет Иероним работал телохранителем, и сейчас именно это могло сыграть Гадателю на руку. В конце концов, альбиносу постоянно нужны деньги, так что от роли преданного телохранителя, пусть и Виктора, он едва ли откажется.

-Попроси водителя отвезти тебя в отель. Сними себе номер и приезжай завтра утром, - скомандовал Гадатель.

-Зачем?

-Мы пойдем на похороны, - Виктор почувствовал, как у него дергается левый уголок губ, то ли из-за нервного тика, то ли из-за волнения. Холод все сильнее обжигал горло - Гадатель несколько раз прокашлялся, устало потер лоб и, наконец, достал из кармана бумажник. Достав оттуда несколько кредитных карт, кое-какие документы, визитки и записи, Виктор протянул кошелек альбиносу:

-Возьми.

-Не нужно, у меня еще есть...

-Возьми, - Виктор поставил сумку в снег, приблизился к Чистильщику и взял его за правую руку. Вложив ему в ладонь свой бумажник, Гадатель сжал пальцы альбиноса своими, и тихо добавил: - Как я понимаю, ты теперь работаешь телохранителем? Значит, я буду тебе платить. Я тебя нанимаю, с завтрашнего дня. Понимаю, что мы друг друга недолюбливаем, но ты лучший из всех, кого я знаю.... И завтра мы пойдем на похороны.

Виктор знал, чем занимается Иероним, потому что несколько раз видел его во снах. Иероним сопровождал невысокую рыжую девушку, неуловимо знакомую и напоминающую Виктору кого-то очень близкого. Ее имя вертелось на языке, а образ вот-вот должен всплыть в памяти, но, сколько бы Виктор ни старался, - все напрасно.

Иероним казался удивленным лишь первые несколько секунд.

-Быстро учишься, - Виктор отпустил его руки, схватил сумку и направился к дому.

Нанимая Иеронима, Виктор отдавал себе отчет в том, как рискует. В прошлый раз, когда Иероним защищал Виктора, погибла Пенелопа, и Чистильщик стал какой-никакой, а причиной ее смерти. И именно это было главным фактором, заставлявшим Виктора относиться к альбиносу с настороженностью и недоверием.

Но сейчас в городе находились Тристана и Джек, и Виктор не мог быть уверенным, что сможет предвидеть их следующий шаг. Ему был нужен кто-то, кто способен действовать, не задумываясь, просто по команде; кто-то, кто станет его охранять и сможет помочь.

В любой другой ситуации Виктор бы и не подумал об Иерониме. Даже став одним из членов Колоды, Иероним оставался, в первую очередь, убийцей, и даже не смотря на то, что где-то в глубине души Виктор понимал, что альбинос не виноват в смерти Медиума, он был опасен. Виктор не мог заставить себя начать ему доверять.

Но сейчас у него не было выбора. Он просто обязан был подчиниться своему собственному предчувствию.

Гадатель шел, не оборачиваясь, зная, что, если он обернется, Иероним может подумать: Виктор не уверен в своем решении и не сдастся так просто. Гадатель остановился у почтового ящика, где его ждал Одиссей, и пересадил птицу в клетку, после чего пошел дальше.

Когда у него за спиной хлопнула дверь, и машина, с тихим скрипом, сдвинулась с места, Виктор даже не вздрогнул. Он шагнул за порог теплого дома и почти сразу забыл, как холодно и тяжело ему только что было.

Хозяйка дома тут же захлопнула за ним дверь и стала рыться в одном из шкафов.

-Грязь только в дом не тащите, - произнесла она и поставила перед Виктором пару мохнатых разноцветных тапочек.

-Постараюсь, - Гадатель почувствовал какое-то смущение от этого ее жеста. Почему-то это простое проявление заботы и гостеприимства казалось ему неуместным и неправильным.

Он стянул с себя пальто, будто снимая один из слоев пронизывающего холода, а потом переобулся из сапог в тапочки.

Он старался дышать как можно глубже, постепенно оттаивая, чувствуя, как к нему возвращается жизнь, а мускулы понемногу расслабляются. Он слабо улыбнулся и спросил:

-Мое имя ты знаешь, а как мне называть тебя?

-Меня зовут Анна, - девушка пошла куда-то вглубь дома, и Виктор, подхватив сумки и клетку с Одиссеем, послушно пошел за ней.

Выйдя из прихожей, они оказались в чем-то отдаленно напоминавшем гостиную или холл. Справа, в одном из углов стояло потрепанное, изъеденное молью кресло и высокая книжная полка, сверху донизу забитая книгами, чьи обложки выцвели от времени, но так казались лишь лучше и уместнее.

В другом углу был комод, старый и громоздкий. Каждый из ящиков запирался на замок, и, похоже, хозяйка даже пользовалась этой функцией - по крайней мере, к такому выводу Виктор пришел, увидев торчащий из одной из замочных скважин металлический ключ.

По левой стороне была лестница, как и полагается, с чуланом, напоминающим о давно прошедших праздниках украшениями и фотографиями дальних и близких родственников на стенах.

-Ваша комната наверху, - кинула себе через плечо Анна и быстро и изящно взбежала по лестнице. Виктор не стал заставлять себя ждать. Правда, пока он поднимался, он не мог отделаться от желания спросить её, как ей удалось создать такой дом, что пробуждает самые детские и самые теплые воспоминания. Глядя на полосатые, раскиданные по полу, паласы ручной работы, Виктор как будто возвращался в юность, в дом тетушки Элли.

-Я почти ничего не меняла. Только пыль протирала, все думала... а вдруг он вернется? - Анна открыла дверь в комнату и щелкнула включателем. Виктор сделал шаг в комнату и замер.