Наталия Шиманская - Дочь Земли

Она отводит назад голову, вытягивается вверх. Ладони порхают пленительно и призывно, будто крылья танцующего мотылька. И тут же выгибается в спине резким движением, бросая размашисто руки, низко запрокинувшись.

Опять гулом налетает ветер. Вздымает серебро песка, закруживает воздушными воронками. И под рокот нарастающего, жаркого, чувственного напева они превращаются в свивающихся тугими кольцами, огромных черных кобр.

И тогда Краасс понимает. Одновременно теряя как-то и дар речи, и способность к передвижению. Да и не хочет он вмешиваться. Он просто искренне поражен. То, что она выносит сейчас на их обозрение, да еще проделывая это безукоризненно красиво и захватывающе до умопомрачения, называется "Танцем Предложения". Давно позабытый, затерянный в веках, древний магический ритуал, в котором женщина, опираясь на поддержку и защиту высших сил, дарит себя своему возлюбленному, как единственному, навсегда и при любых обстоятельствах. Если выбранный мужчина откликается на призыв, они становятся парой перед лицом посланника высшего космического божества - Оракула. И повторно жениться на другой избраннице ему запрещено. Теоретически, девушка, делающая предложение любимому, может и не являться рагезтянкою по происхождению. В этом случае, принимая её и становясь ей хозяином, он точно так же лишается права связать себя узами с соотечественницей на всю оставшуюся жизнь. Таковы незыблемые правила древнего Закона. Союз строится исключительно на доброй воле обеих сторон. Освободить обручающихся от взаимных обязательств и клятв способна лишь смерть одного из пары. И ничто больше!..

Трансформер в нешуточном замешательстве и настоящей растерянности. В голове тупо повторяется всего один вопрос: неужели она - неискушенная, неопытная, наивная - сможет это?! Сможет добиться расположения покровителя его народа! Его ум отказывается поверить в подобное чудо. Отказывается наотрез. И потому он продолжает безвольно смотреть, не делая попыток остановить её.

Вот она гибко распрямляется, в неистово стремительном вращении движется по кругу. Под мелькающими босыми ступнями вскипает огненная дорожка. Пламенный след не угасает. Огонь укрепляется, вырастает, соединяется в живое, волнующееся, летящее пляскою в такт сладострастному, дурманящему мотиву, кольцо. Внутри которого - весь зной дикой, до распущенности откровенной, до самоиспепеления жертвенной, до неизбывности чистой, великой и всепоглощающей страсти самопожертвования во имя любви!

И этот невидимый, но вездесущий, мистический и страшный даже неодолимостью бури, жар накрывает их всех волною бешеного тайфуна. И растворяет в себе, и подчиняет ураганным своим зовом. И, вероятно, впервые, в бесконечном течении жизни, они сломлены и раздавлены. И ничего для них не существует сейчас, кроме живого идола там, на глади подиума. И любой из мужчин готов бросить себя на меч, не раздумывая и не колеблясь, ради одной короткой минуты обладания ею, - как несбыточной и совершенной, фантастической и прекрасной, единственной и неповторимой, самой заповедною своей мечтой!..

Некоторые из рагезтов, вскочив на ноги, замирают неподвижно. Всякий понимает, разочарованно и больно: приблизиться ему не дадут. Блистающие кольчугой чешуи, огромные тела её стражей, не что иное, как слуги великого Оракула. И не будет прощения и снисхождения осмелившемуся посягнуть на охраняемую ними.

И женщины их в зале тоже безмолвны и недвижны. Но уже по другой причине. Каждая, с горечью, убито сознает - никогда и никак не сравняться ей с этой дочерью Силы и Огня. И они, одновременно, морально растоптаны и озлоблены до опустошения. Если бы только могли, они разделались бы с нею без колебаний и раздумий, как с самым яростным и опасным своим врагом. Как с тем, кто ставит под угрозу саму суть их существования, и важность, и предназначение. Если бы... только!.. Она недосягаема, она - над!..

И музыка продолжает бушевать. И жечь, и подчинять, и уносить разум, и отдавать его в руки плоти безжалостно и откровенно. И все они в этот миг её рабы. И ничего им, кроме нее, не надо. Нет ценностей! Нет смысла! Нет ничего важнее и желаннее этого юного и прекрасного демона, царящего здесь сейчас!

Ураган мелодии рвется и пропадает как раз в тот критический миг, когда нервы зрителей уже на пределе. И души едва-едва не расстаются с телами в безумном пароксизме страсти. Остановившись, девочка медленно-медленно оседает на пол, усаживается на колени, складывая вместе ладони молитвенно и покорно. Замирает с опущенной головой. И всем видно - на запястьях у нее горят синим мерцанием узкие полоски браслетов, которых до этого не было.

По залу проходит волна шептаний. Приглушенные голоса твердят одно и то же:

- Это знак.... Знак Оракула.... Кольца Обручения!..

Краасс, через силу, встает. Выражение лица - вырезанная изо льда маска. Уголки губ чуть опущены, в глубине черных глаз - всполохи ада. Теперь, когда итог определен и известен, он почти разъярен на нее за это самоуправство. Она не смеет так поступать! Он не давал ей на это никакого права! Да что она возомнила о себе?! Как осмелилась бросить ему этот наглый вызов?!! Кипя злостью и пониманием, что ничего вспять не повернешь, он в то же время признает, бессильно и вымученно, - если она сподобилась пройти через все это, чтоб завоевать его, она достойна! И ему придется свидетельствовать сейчас при всех, чтобы не потерять её. Потому что, если он откажется - Оракул объявит её свободной и вне закона под своим покровительством. И она получит возможность выбрать себе любого другого спутника, а для него будет утеряна навсегда. О да, он слишком хорошо это знает. И он, конечно, сделает, что должен. Но то, что ему фактически не оставили выбора, жжет душу звериным бешенством. Что ж, с этим они разберутся позже. А сейчас придется выполнить требуемое.

Надменно печатая шаг, он приближается, поднимается на помост. Останавливается вплотную. Меряет недовольным взглядом беспомощно согбенную у ног фигурку. Обе змеи, подняв разверстые пасти на уровень его лица и раздув капюшоны, тянутся ближе, сверлят зелеными огнями глаз. Вибрирующий звоном колоколов голос разносится эхом:

- Обручена или свободна дочь моя?

- Обручена! - Решительно отвечает трансформер. Затем снимает один из синих браслетов с руки девочки и застегивает у себя на запястьи.

Воздух моментально взрывается электрическим разрядом. Концы голубой молнии ударяют в браслеты. Аля тихо вскрикивает. Краасс сдерживается, но боль и в самом деле сильна. Металл браслетов впитывается, входит в их кожу и превращается в серебристо-синюю вязь татуировок.

Глядя неотрывно в зияющие очи посланцев Оракула, Краасс произносит утверждающе: