Оксана Демченко - Безупречный враг

— Языки, чтоб им, — возвратившись с развалин домика, буркнул Гокс, гоняя во рту свежую палочку. — Дрянь такая, ни слова внятного. П-п… фу, б… ох, ну как же там…

— Энэи Элиис, перед вами гардэр Гокс, телохранитель Мироша, — представил Крид учителя, сопящего в поиске пристойных слов. — Дерется бесподобно, и вообще он замечательный человек, пока молчит.

— Ясно, — улыбнулась Элиис и добавила на языке севера: — Играющий с волнами, я, по-твоему, должна быть спокойна за дочь, оставляя ее в столь изысканном обществе?

— Полностью, — хмуро буркнул Гокс. — Ни одна с… тьфу ты, гнида не приблизится.

— Охотно верю, — серьезно согласилась сирин. — Я бы тоже не отважилась, а уж для сирен звучание вашего голоса хуже пытки.

— Точно так, — честно признал Роул.

— Уж я расстараюсь выговаривать должное, — с трудом смиряя резкость голоса, произнес Гокс медленно, взвешивая всякое слово. — Мирош твердил, на меня надо влиять положительно. Только ни у кого, вот па-а… разиты, не выходило, чтоб им… — Телохранитель тяжело выдохнул, хрустнул палкой в зубах и глянул на девушку. — Ваши гады заморили ее голодом. Серая, хуже покойницы. Забираю ее. Вот.

— Как тебя зовут, дитя? — ласково спросила Элиис у откупленной, возвращаясь к эмоори.

— Гоо, о божественная, — выдохнула та, снова кланяясь.

— Энэи Гокс хочет увезти тебя на север, чтобы кормить и оберегать. Сирена Роул научит тебя языку тэльров, если пожелаешь покинуть Древо.

Гоо недоверчиво обернулась к зубру. Смущенно пожала плечами и кивнула. Крид нахмурился. Ей и правда некуда идти, хоть место лекарки при храме и не худшее. Но для слуг в синих одеждах три дня отдыха — огромная редкость, судя по радости Уло. А девочке и правда нужен покой. Наверное, не худшее решение намечается… Гокс все понял, сгреб добычу в охапку и поволок кормить, больше никого не слушая. Крид смотрел им вслед и улыбался: смешно выглядят. Гокс сложением вроде Уло, а девочка, кажется, не росла лет с двенадцати, одни невесомые кости, обтянутые смуглой кожей. Принц с некоторым сомнением припомнил, что у Гокса погибла то ли сестра, то ли дочь. Надо у папы Мироша спросить. Это закрытая тема, но отец точно знает.

От дальнейшего допроса собственной памяти, надежно хранящей многие мелочи в дальних архивах, тэльра отвлек Олуо. Рулевой нашел неподалеку, в соседней лагуне, маленькую лодку, пригнал к обжитому берегу и гордо вытащил на песок до середины бортов. Подошел и поклонился сирину. Узнал от Элиис, что надо добраться до материка, и заулыбался. Там он был лишь однажды, еще ребенком, когда отвозил Роула и еще одну сирену. Он помнит северный путь, само собой, а как иначе? И крепость с лязгающим от холода названием Гравр найдет, Юго о такой говорил. С сирином на борту, на быстрой волне — восемь дней пути. Олуо опасливо покосился на Риоми, играющую с мелкими волнами.

— Она не умеет беречь корабль, — виновато поклонился он Элиис. — Божественная силы своей не ведает, вразумили бы вы ее, добрая энэи. Мы прекрасно доберемся в десять дней, умоляю, пусть она не спешит. На пути нет островов, и мы не доплывем на обломках…

— То есть нет смысла спрашивать, где ваша прежняя лодка, — понятливо усмехнулась Элиис. — Риоми, иди сюда, надо кое-что важное обсудить.

— Скреплять листья обшивки следует плотнее, — пожаловалась Риоми, прекрасно понимая причину ласкового тона матери. — Кое-как собирают борта, а потом сирина во всем винят!

— Кое-как? От листьев осталась одна крошка! — возмутился рулевой.

— Нехорошо, — согласилась Элиис с кем-то из двоих, понуро стоящих рядом. — Садитесь и слушайте. Ты, рулевой, редко водил большие лодки, а ты, маленькая капризница, и вовсе никогда не делала для них волн.

Крид успокоился за судьбу второй лодки и свою собственную, сел в тенечке у края поляны и позвал Тадоша. Гардэр был родом с юга Дэлькоста, всех там знал и охотно согласился подсказать правдоподобные детали истории жизни брата и сестры из рода… да пусть хоть Дасиль, их там сотни три наберется, не меньше, сами путаются в родне. Решено: гостей следует представлять как Рауля и Ройми Дасиль.

Эраи Граат с тяжелым чувством отослал на Доито вторую лодку. Иначе нельзя, но и так — разве можно? Рассудительные родители не отправляют обожаемого ребенка в шторм навстречу неминуемой беде, да еще с ничтожным по числу и силе сопровождением. Но с тех пор как на островах появился нелепый северянин, лезущий во все щели, серьезные дела храма превратились в непредсказуемую игру. И, судя по всему, пока что Граату и его людям в этой игре нечеловечески везет. Эраи подставил лицо брызгам пены и попробовал внимательнее слушать ворчливые волны утихающего шторма. Богиня Сиирэл благосклонна к мальчику, иначе происходящее не объяснить. Его слышит море, он способен говорить с сиринами, он вытащил Риоми оттуда, откуда нет выхода…

Граат думал, смотрел на воду и ждал. Он просидел на берегу до самого полудня. Добраться на Доито так быстро невозможно, но ему хотелось верить, что у дочери получится. Потому что нет сил ждать дольше, да и времени для Элиис позже не останется, так вещает сердце. Араави молча неподвижно смотрел, как затихает буря, как волны успокаиваются, словно море расправляет складки своего платья, готовясь к вечернему приему. Потом Граат спустился вплотную к воде и устроил руку возле самой поверхности, почти касаясь слабых волн.

Коралловый посох лежал рядом, на влажном песке. Единственный из всех знаков власти храма, который можно без опасения держать открытым у самого берега, а то и опускать в воду. Перламутровые жезлы подобного не переносят. В далекие времена их было двенадцать, а то и больше — хроники тех лет смутны и неполны. Точно известно: по крайней мере два из трех утраченных погибли по воле океана. Араави пользовались ими в лодках, волны захлестнули палубу, а когда ушли, все гнезда в золоте оправы остались пустыми. А владыки, державшие полированное золото, не дожили до прибытия в порт. Долгое время жезлов было именно девять, ими пользовались весьма осторожно, редко вынося из храмов. Главным назначением жезлов из века в век считалось поддержание тумана вокруг островов. Второе и не менее ценное свойство — многократное ослабление влияния меда и яда голоса сирен на держателя жезла.

Убыль числа жезлов впервые приключилась в новое время, когда брат Гооза, сирена Гоор, нацелил шторм на лодку Эраи Граата. Обломки того жезла несколько позже отыскал на берегу малого острова хранитель Боу. Двадцать пять лет назад погиб от гнева океана Гоор, а сам Эраи, тогда еще араави запада, чудом выжил… С тех пор жезлы особенно усердно хранят вдали от соленой воды, в башнях, и используют с большой осторожностью. Древние книги намекают: то, что заключено в поющем сиянии перламутра, отнято у моря силой. Лишь коралловый посох — добровольный дар Сиирэл.