Артем Лунин - Перед бурей (СИ)

Он поспешил наверх, уже почти не скрываясь.

Камень сорвался с горы и ударил стоящего в висок, швырнул вниз. Алек прикинул, куда он упадёт — по всему выходило, что не на тропу. Удачно.

— Что случилось?.. — выскочил из-за поворота ещё один разбойник и налетел на метательный нож. Алек тихо помянул Проводника. Если среди разбойников есть кто-нибудь вроде Джонатама, Луисы… да хотя бы Тролля, в котором столь неожиданно появился талант сердцеведа!.. наверху уже знают, что идёт кто-то, без особого почтения относящийся к человеческой жизни. Остаётся надеяться, что люди, способные почувствовать издалека смерть, едва ли попадут в лесные тати, и разбойники не слишком связаны узами дружбы, чтобы ощутить смерть товарища.

Слабое утешение.

Ага, вот и лагерь. Куски парусины, натянутые между ветвями деревьев, обозначают палатки, на входе на площадку рогатки, при них сторожевой пост.

Алек не стал дуром переть на рогатки, он поднялся чуть выше. Там была небольшая площадка, обычное место конечного привала для традиционного Барсова ходжа. На этом камне он тогда сидел, вытянув натруженные ноги, вот кусты, которые он едва не сжёг. Кажется… Алек пригляделся к зелени. Ну да, сухие ветви, полусожжённые тем припадком бешенства, послужили опорой для новой зелени. Алек горько усмехнулся. Можно сказать что-нибудь высокофилософское…

Дальше площадка чуть расширялась, в конце её Макшем и Влад когда-то давно установили Знак. Алек подошёл и замер. В нос ударила явственная вонь.

Ах, скоты…

Желчь поднялась к горлу, по венам как будто плеснул жидкий огонь. Алек скорее ожидал, что Знак окажется выворочен из земли, небрежно брошен, может быть, даже сожжён… но деревянная конструкция всё так же возвышалась над камнями.

А под ней разбойники устроили отхожее место.

Алек отвернулся, глядя с Барсовой горы на ещё тёмное море лесов под ней, перевитое полосами утреннего тумана, на полоску света на востоке. Изыскивая спокойствие в красоте ликующей жизни, он пытался вытеснить из сердца чёрный гнев. Зверь рычал и бился на цепи: убьём их! убьём их всех!..

Послышались чьи-то шаги, немелодичное насвистывание, и на тропе появился разбойник.

Очень кстати.

Разбойник шёл привычной тропой, на ходу развязывая гашник. Вперёд он не смотрел и едва не натолкнулся на Алека, стоящего под опоганенным Знаком. Буркнул ругательство и только потом понял, что седовласый парень ему незнаком.

— Э-э-э… — разбойник потянулся за мечом, и с него немедленно спали штаны. А потом он увидел глаза Алека.

Разбойник открыл рот, но вместо крика тревоги оттуда вырвалось облако дыма. Тело изогнулось в агонии, и на камни рухнул уже труп с лицом, сожжённым, как забытая в костре картофелина.

Перебор, — сам себя укорил Алек. Убийство не остудило жажду крови, но он хотя бы снова стал внятно соображать. И понял, что бросаться на разбойничий лагерь сверху с берсерковским завыванием по меньшей мере неразумно.

Выбрав подходящую трещину между камнями, Алек принялся спускаться вниз.

Лагерь просыпался.

Алек чувствовал, как люди возились в своих палатках, слышал сиплые со сна возгласы, невнятную брань. Кто-то разводил костры, запахло пищей. Сумерки потихоньку расточались восходом.

Вой петлял между палатками и кустами, стараясь избегать людей. Пару раз он всё-таки налетел на них, пока выручала наглость — никто и предположить не мог, что враг вот так явится в разбойничий лагерь.

Ещё сверху он заметил, что лагерь выглядит как-то странно. Здесь, снизу, понял.

…Учеников имперской школы зачастую использовали в качестве дешёвой рабочей силы. Помимо учёбы и тренировок они должны были присматривать за садами и огородами — плодами с которых питались и сами. Ещё ученики участвовали в строительстве дорог, военных укреплений и даже замков. Считалось, что обсчитывать архитектуру строящихся зданий, мешать раствор и таскать туда-сюда тяжёлые камни — хорошая практика.

Именно на каменную разметку это и походило. На намётки будущего замка. Кресты и углы, выложенные из каменных глыб, брёвна, лежащие невесть как и явно мешающие ходить по территории, обозначали внутренние стены, срубы высотой в пять-десять брёвен — основы башен и пристроек.

Полог палатки откинулся. Алек спрятался в тень и расфокусировал зрение, избегая прямых взглядов. Тот самый, начальствующий над остальными разбойник вышел наружу. Оглянулся на палатку, скривив презрительную мину, что-то пробормотал.

Алек глянул на него, оценивая — коротко, искоса, стараясь не испытывать эмоций, смотреть бесстрастно. Верховный разбойник не слишком могуч и широкоплеч. Здоровяком не выглядит, но Алек прекрасно знал, какими неприятными противниками могут быть такие жилистые ребята. Дага, впрочем, был явно поопаснее, чем этот.

— Клянусь гербом!.. — бросил главарь в пространство. — Дага не появлялся?

— Никак нет, сэнир, — около палатки возникла пара… подхалимов, так их определил Алек. Угодливо склонённые спины, подобострастные улыбочки. — Вы уже проснулись, сэнир?

— Я не только проснулся, я уже успел с утра пораньше испортить себе настроение, — буркнул "сэнир". — Клянусь гербом, как же он мне надоел, этот немытый селянин!.. ума не приложу, зачем он понадобился нашим высоким покровителям…

Интересно, что за высокие покровители имеются в виду? Главарь явно вложил какой-то особый смысл в это слово. А подхалимов явственно передёрнуло. Боятся?

— И, главное, не кричит. Кто бы мог подумать, крепкий, — главарь улыбнулся. — Надеюсь, потом, когда они закончат с ним, мне можно будет его убить.

Алек прикрыл глаза и протянул руки в темноту, касаясь жёсткой шерсти зверя. Да, пообещал, обязательно убью — но потом, когда закончу с ним!..

Раздался тонкий перезвон, как будто ветер тронул ветряные колокольчики. Алек заморгал, завертел головой, стараясь понять, откуда идёт звук.

— Вспомни — оно и всплывёт, — произнёс главарь странную фразу и сунул руку в карман. Блеснула медь. Музыка ветра повторилась, она звучала с ладони главаря.

— Брысь, — спокойно сказал главарь, и подхалимы тут же заспешили прочь. Музыкальная фраза прозвучала ещё раз, и главарь чем-то щёлкнул.

— Слушаю, — с ленцой произнёс.

— Почему сразу не отвечал? — спросил какой-то безликий голос. Наверное, так могло бы говорить какое-нибудь механическое устройство.

— Я был занят, — поведал главарь. — Со всем моим почтением, у меня есть и другие, более важные дела…

— Кстати, о важных делах, — перебил странный голос. Алек от изумления едва не вывалился из своего укрытия. Голос доносился из ромба на цепи, точно такой же, как та, которую Алек перерезал вместе с горлом горлопана на майдане!..