Артем Лунин - Перед бурей (СИ)

Че Кома понял, что в своём стремлении вырваться на простор обманул сам себя. Теперь Алек теснил его к обрыву. Жгучий пот стекал по лицу, пожар бросал в небо искры. Вдобавок ко всему подул сильный ветер, и стрелы стали бесполезны. Разве что пуля из громобоя могла преодолеть стену воздуха.

Алек чуть переместился, и пуля угодила между лопаток… как раз в стальную отделку ножен меча. Его снова качнуло вперёд, меч противника возник перед лицом. Вой подбил его вверх и бросил клинок вниз. Ещё одна царапина, опять хлынувший холод…

— Проводник тебя… — прохрипел главарь. — Убейте же… — кричать он уже не мог, с ужасом глядя, как вокруг фигуры дикаря пылает ихор .

Человек с окровавленным лицом появился перед Алеком, тот пропорол его вместе с кольчугой из власа и потерял время, стряхивая тело с меча. Че Кома отступил, пользуясь возможностью перевести дух. Лёгкие забивал горячий ветер. Главарь понял, что не смеет взглянуть в лицо врагу.

Они выбрались на открытый всем ветрам уступ. Утёс Цапли. Так че Кома назвал эту скалу. Отсюда открывался великолепный вид. Он любил смотреть вниз, мечтая, что когда-нибудь эти дикие земли будут принадлежать ему. Король обещал — а сказанное им незыблемо.

Седой теснил его, с каждым ударом огромное зелёное пространство всё приближалось. Должно быть, седой не знал о слове короля. Надо ему сказать.

Силовой удар встряхнул его кости, швырнул на колени. Че Кома ухитрился не выпустить рукоять меча.

— Меня этим… — не проймёшь, хотел сказать он. И понял, что удар был направлен вовсе не в него. Силовая волна задела лишь краем.

Че Кома вскочил — и снова упал, когда твердь вздрогнула под ногами. Камень пронзительно заскрежетал — словно закричал.

И утёс Цапли медленно и величественно обрушился в бездну. Постройки, возведённые разбойниками у края скалы, валились вниз, брёвна срывались, грохотали, камни вышибали искры.

У седого на гербе тоже чёрные и красные цвета, подумал че Кома. Наверное, у этого короля другие планы на свою землю.

Он закричал. Долгий отчаянный вопль был неслышим в скрежете.

Скала ушла из-под ног, короткий полёт, и каменные челюсти Лежащего Барса перемололи жизнь че Кома.

Алек повернулся и побежал.

Твердь тряслась под ногами. Воля человека, словно гигантский резец камнетёса-Титана, сколола край горы Лаг-Аргаран. Алек швырнул меч вверх и подпрыгнул, разрывая мышцы и связки, пробежался по вертикальной скале. Ещё одно мысленное усилие — и в спину ударил горячий ветер, подбросил. Алек врезался в край, вцепился единственной действующей рукой. Новообразованный скол был горячим. Вой подтянулся и взметнул себя наверх.

За спиной грохотали камни. В лицо ударил гудящий пожар.

Отец!..

Левая рука вылетела из-за пояса, болталась и мешалась. Алек закинул правую себе за плечо, мысленно прощупал рану. Вытянул пулю, грубо, разрывая ткани — боли-то не всё равно нет. Теперь забить кровяной пробкой… Конечно, это потом ещё аукнется, но времени нет.

Очень странное ощущение — телекинезом двигать собственную руку, совершенно ничего не чувствующую. Он кое-как закрепил бесполезную конечность, нашёл свой меч и побежал между пылающими срубами. Здесь…

Всё-таки Алек, управляя ветром, смог оградить от пожара часть лагеря, и палатка, где был заперт его отец, лишь едва тлела. Вспоров мечом дымящийся полог, молодой вой ворвался внутрь и едва не убил своего ровесника, который с ножом в руке наклонился над связанным Аргараном.

При неожиданном явлении Алека парень вскрикнул и закрылся руками, выронив нож, которым… перепиливал верёвки!.. Кажется, непрошеный спаситель хотел что-то вякнуть в своё оправдание, но не успел, Алек ударил мечом плашмя — так, на всякий случай, и парень повалился на медвежью шкуру. Вой наклонился над отцом и двумя движениями рассёк путы.

Аргаран слабо шевелил руками, таращил глаза, на бороде его засохли следы рвоты и крови.

— Папа, — Алек подхватил его за плечи. — Что с тобой делали, папа?..

— Парализатор… — пробормотал мужчина. — Режим два — нейронный шок, вызывающий боль.

Он тихо застонал, разминая запястья.

— Зачем тебя пытали? Что они от тебя хотели?

— Тот… Цапля… говорил — я должен кричать… но я не кричал… он говорил — ты придёшь на мой крик.

Алек до скрежета стиснул зубы. Ну конечно же!..

— И кто я после этого? — пробормотал. — Эй, как тебя?

Оглушённый мальчишка вяло шевелился. С трудом сфокусировал глаза и заскулил. Неужели я так страшно выгляжу, мимоходом подумал Алек.

— Ты кто такой и чего здесь делаешь? — спросил вой.

— Я Кэвин… спасти… отца нашего дора… — парень всхлипнул и показался совсем мальчишкой.

— Ух ты, правда? Тогда спасай, — Алек выпорол полосу ткани из полога палатки и с помощью Кэвина перевязал плечо, прихватил парализованную руку к телу.

— Идти сможешь? — Алек помог отцу встать. По его знаку Кэвин тоже подставил Арагану плечо. Всё-таки вовремя появился этот мальчишка. Раненому войю было бы непросто тащить немаленького мужчину.

— А вы… кто?.. — запоздало спросил Кэвин.

— Я тот самый дор и есть, — поведал Алек. Непрошеный помощник икнул и вытянулся, таращась с ужасом и восторгом, ладно хоть честь не отдал. — Так что слушай мою команду… Ходу!..

Он взмахнул мечом, прорезая ткань палатки, раздался хрип, и снаружи на парусину брызнуло алым. Вой выбрался через прореху. Идущий следом Кэвин споткнулся и едва не уронил Арагана. Осторожно обогнул бьющееся тело. Алек с неудовольствием отметил, что удар был далёк от совершенства, но возвращаться и добивать не стал — времени мало.

Мир по-прежнему казался серым, пойди пойми, от охватившего Алека яррка или просто от усталости. Гению ненависти всегда грозит опасность надорваться, сгореть в пламени собственной ярости.

Да, про пламя…

Алек оглянулся, сосредоточился. Неровно дующий ветер изменил направление, пришпоренный человеческой волей, в свою очередь подхлестнул пожар.

— Эй!..

Двое разбойников внезапно вынырнули из-за угла сруба, и Алек, не раздумывая, ударил того, который оказался ближе.

Меч застрял в теле.

Меч второго рассёк ему бок, проткнул бы насквозь, но Алек успел повернуться, так, что сталь лишь скользнула по рёбрам. Выпустив рукоять своего меча, вой качнулся вперёд, оружная рука противника оказалась зажата между телом и локтём.

Алек изо всех сил боднул головой в лицо. Хрустнуло, голова врага запрокинулась.

И Алек вцепился зубами в открывшуюся грязную шею.

Противник взвыл и забулькал. Отплёвываясь хлынувшей солёной кровью, вой встал. Позвал меч в руку и коротким взмахом превратил рваную рану в широкий разрез.

Кэвин согнулся пополам, и на этот раз уже Араган придерживал его, пока мальчишку жестоко тошнило.