Артем Лунин - Перед бурей (СИ)

— Нет, — Влад замотал головой, спохватился. — То есть… да. Я вообще-то…

Он взял себя в руки.

— Я не уверен, что смогу отковать достойный тебя клинок, — сказал. Вики смотрела удивлённо, с опаской.

— К тому же… — слова встали поперёк глотки, но он сделал над собой усилие и вытолкнул их, — …я вовсе не хочу дарить тебе такие подарки…

— Какие — такие? — спросила девушка.

— Смертоносные. Твоя месть свершилась. Хватит стали…

Сейчас она точно уйдёт.

Но Вики почему-то сидела, и как будто даже не очень злилась. Влад, торопясь, полез в кошель, под руки попадались резаные деревяшки, что ж их так много, какой-то другой хлам, даже инструменты… Наконец нашёлся замшевый футляр. Влад протянул девушке.

— Браслет? — удивилась она, принимая. — Красивый…

Свитые из серебра тонкие проволочки были хитро сплетены между собой. Листы, цветы и шишечки мягко мерцали.

— Можно?

— Конечно, — вдруг осипшим голосом сказал Влад, и Вики примерила кольцо. Казалось, вокруг тонкого запястья обмотана плеть хмеля. Бабочка с эмалевыми крыльями готова была взлететь.

— Здорово, — полюбовавшись, Вики со вздохом разомкнула защёлку и протянула Владу.

— Нет. Тебе. Подарок.

— Уверен? — девушка подняла бровь. — Такая красивая и, наверное, дорогая вещь…

— Что мне в её цене? — хрипло прошептал Влад. — Носи. И будь счастлива.

Вики ещё повертела рукой перед собой.

— Спасибо, Влад.

— Тебе спасибо. Что приняла.

Вики нахмурилась.

— А что, он что-то значит?

— Нет. Просто подарок красивой девушке.

— Какой же ты врунишка, Влад, — вздохнула красивая девушка.

— То есть? — ему словно упал на сердце его же пудовый молот.

— "Просто…" "подарок…" — передразнила она. — И та пуля просто подарком была? — дёрнула за ворот, выпростала кусочек металла на цепочке. — "Просто"… Как же!.. А то я не знаю, в каких случаях у вас дарят браслеты?

Вики грозно надвинулась, и могучий кузнец зажмурился, ожидая, что сейчас его двинут по голове подарком.

— …Или что означает хмель? Все вы, мальчишки, одинаковы.

Узкие ладони легли ему на плечи.

— Одинаковы… — прикосновение губ обожгло, как дыхание горна. Влад едва не свалился с брёвнышка, но момента не упустил и обнял войю за плечи, чтобы не удрала, вдруг передумав.

— Откуда ты знаешь?.. — спросил, отдышавшись после поцелуя. — …Что значит браслет?

— Даника рассказывала, — Вики пожала плечами в кольце его рук.

— И ты?..

— Да.

— Но почему?.. — растерянно спросил он.

— Ты что же, недоволен? — вскинула девушка брови.

— Я… да я!.. всегда мечтал… и так хотел… — не найдя слов, он просто стиснул её в объятиях, так, что она задохнулась. Неверное сидение провернулось под ними, и они оказались на траве.

— Ох! — Вики врезалась в грудь кузнецу — словно на жёсткую доску упала. — Оно и видно, что хотел!.. Отпусти, — завозилась на нём, пытаясь встать.

— Не отпущу. Ты сбежишь.

— Не сбегу я, честное слово. Куда я теперь от тебя денусь…

Кузнец поднялся, придерживая девушку, и рискнул, решительно разомкнул руки. Она дразняще переступила с ноги на ногу, как будто собираясь бежать, глянула с улыбкой. Влад задохнулся от нежности — он и не знал, что она умеет улыбаться так, озорно, беззаботно…

— Прости, — прошептала.

— За что?

— За всё.

Улыбайся ему, улыбайся, думала она. Пусть хочется плакать. Дерека ты никогда не забудешь, но он первый бы не понял тебя. Не живи прошлым. Твоя месть свершилась, довольно стали. Речь теперь о другом. Дерек-сын… Наше будущее… а я всё жила прошлым.

— Сегодня твой праздник, — прошептала девушка. — Пойдём…

— Спасибо, — сказал Рошер.

Они сидели в закутке под лестницей, которая закручивалась внутри башни. Крохотную каморку, используемую для хранения оружия, было не так легко заметить, но здесь явно кто-то побывал. Дверь висела на одной петле, внутри царил хаос. Наконечники стрел, завёрнутые в промасленные холстины, древки для коротких дротиков или длинных штурмовых топориков были в беспорядке разбросаны по полу, бочки-бадейки-ящики переломаны.

То ли нападающие при всей своей спешке были очень наблюдательны, то ли у них был-таки помощник из местных…

Сдвинув беспорядок в сторону, девочки набрали деревяшек, застелили плащом и аккуратно устроили на это ложе раненого. Теми же заготовками для оружия и обломками кое-как подпёрли дверь.

Сампо очнулся.

— Спасибо, — сказал первым делом. — И прости.

— Не за что, — ответила Искра. Она сидела у его изголовья и водила рукой над повязкой.

— Есть за что, — он прервался, покосился на своё плечо. — Ты так долго держала мою боль…

Искра улыбнулась, криво и неумело.

— Ты едва ли смог бы победить, если бы в полной мере чувствовал свою рану.

Снова она оправдывается, подумала Дикарка. Стесняется своих добрых дел.

Видимо, сампо тоже что-то понял о девочке. Неудивительно, священник, ему положено.

— Да, я победил благодаря тебе, — сказал. — Но как же ты рисковала… Если бы я умирал от раны, ты вполне могла бы последовать за мной.

Дикарка помотала головой.

— Ты не умирал, я чувствовала. Умирают не так.

Можно подумать, умирай он, ты не сунулась бы к нему. Ведь всё равно пыталась бы помочь…

— Ты, — сампо обернулся к Дикарке. — Спасибо и тебе. Не отвлеки ты его, наш бой успел бы закончиться, не начавшись.

Она склонила голову.

— Тебе спасибо. Ты защитил нас…

— И при этом напугал до смерти. Пришлось притвориться… — слишком длинное высказывание заставило сампо задохнуться.

Дикарка покачала головой.

— Я ни мига не верила, что ты можешь предать.

— А я просто видела это, — добавила Искра, имея в виду мысленную связь, которая обычно возникает при исцелении.

— Мне надо было его отвлечь, заставить раскрыться и понять, не заморочен ли он.

— И как, не заморочен? — без особого интереса спросила Дикарка, уже зная ответ.

— Ни вот на столечко, — Рошер поднял руку, свёл пальцы, показывая, на сколько. — Просто предатель.

Интересно, сколько ещё таких, — он старательно прислушался к шуму за дверью.

— Вряд ли слишком много, — неуверенно сказала Дикарка. — Солдаты любят нашего маршалла…

— Это да, он герой и всё такое, — согласился сампо. — Но есть ещё деньги, карьера, угрозы и шантаж… Не слишком вовремя всё произошло…

Дикарка вдруг почувствовала, как в глазах вскипают слёзы.

— Не плачь, мы победим. Обязательно, — сказал Рошер.

— Я знаю… не поэтому… Ох, какая же я дура! Ведь так и не сказала никому ничего про этот эштанов проход!

— Какой ещё?..

Дикарка рассказала, глотая слёзы и торопясь, — как будто можно было нагнать упущенное время. Рошер какое-то время удивлённо моргал, потом засмеялся и тут же перекосился от боли.