Шамраев Юрьевич - Серый бог

— А что местный лорд? Почему не наведет порядок? — Лорд в столице, а король все собирается прислать охотника за головами, что бы он их тут пощипал, да видимо все они заняты. Говорят сейчас разбойников развелось очень много, наверное к голоду или войне.

С рукой, к счастью, все обошлось. Небольшая царапина, бывало и хуже. А что, не задержаться ли мне тут у переправы? Как говориться — норгов посмотреть и себя показать… Десятник, старший поста, объяснил мне ещё в первый день:- Норги, часть степного народа, промышляют исключительно разбоем и воровством, нападают из засад или со спины. Хорошо метают дротики. Смотрю, ваша милость, вам тоже досталось, вон ваш камзол весь подран на левом плече. знатная дырка.

В общем я остался. Принцип охоты на степных разбойников был очень прост. Первые несколько дней я изображал из себя одинокого всадника, что готов был стать легкой добычей, а так как свидетелей я не оставлял, то вскоре у переправы собралось уже около двух десятков лошадей, которых я приводил с собой. Уже на второй день десятник подошел ко мне:- Что ж вы, ваша милость, сразу не сказали, что вы тот знаменитый охотник за головами, — белоголовый, что в одиночку всю банду черного дрозда положил, а в ней бают было более полусотни грабителей. Ежели что, вы только скажите, мои ребята вам мигом подмогнут.

От охранников переправы я узнал места, где наиболее часто появляются норги, откуда они приходят, куда скрываются после набегов и сам стал использовать их тактику. Я устраивал засады на наиболее вероятных путях их движения. Действовали они как правило небольшими группами, по пять — семь всадников, больше трех дней в землях королевства не задерживались, а прятались на территории Султаната. Вот и решил я нанести визит и поискать стойбище норгов.

Весна в степи ещё не вступила в свои права полностью, наряду с начавшейся пробиваться зеленой травой было много желтых проплешин сухостоя. Земли Султаната ни как не отличались от земель Готии и если б я не знал, что та полоса черной земли является условной границей, то никогда бы и не подумал, что уже еду по чужой земле. Стойбище я нашел на третий день. Прямо посреди степи стояло кругом несколько повозок, в центре горел небольшой костерок, на котором кипело какое то варево. К одной из телег были привязаны несколько человек, по всей видимости приготовленные для продажи в рабство. в основном дети и женщины. Мужчин было человек двадцать и всего три старухи, которые занимались готовкой и обихаживали разбойников. Я понял так, что это нечто вроде полевого лагеря.

Группа из пяти человек направилась в сторону Готии, я дождался, когда они проедут мимо меня и безжалостно расстрелял их в спину. Лошади степняков привыкшие к крови и частой смене хозяев совершенно равнодушно отнеслись к тому, что я их поймал, связал передние ноги и оставил пастись.

На табор я решил напасть ближе к вечеру. Дождавшись когда грабители поужинают, усядутся у костра и начнут пить свою бузу, я пробрался к самым повозкам, встал за одну из них и стал стрелять из своего пистоля как в тире. Подарок от неизвестных голосов стрелял с такой же точностью как и обычный пистоль, но в два раза дальше. Я спокойно убивал даже тех разбойников, которые были от меня на расстоянии пятидесяти, или около того, шагов.

Сначала разбойники ничего не поняли, видимо приняв упавших своих товарищей за напившихся бузы, но когда уже пять или шесть человек бездыханными упали на землю, а некоторые в костер, началась паника… Все кончилось довольно быстро, даже старух я не пожалел. Добив раненых, я освободил пленных и приказал им собрать все самое ценное в повозки, запрячь лошадей и гнать их в Готию. Что не смогут взять с собой сжечь. Женщины и детишки пытались целовать мне сапоги, плакали от счастья, что впрочем не мешало им быстро оправившись, начать собирать все самое ценное в повозки и готовиться к возвращению на свои земли.

Как я узнал, норги напали на небольшой обоз переселенцев. Трех мужиков, что яростно сопротивлялись убили дротиками, а остальных увели в полон. Что ж, как говориться — долг платежом красен. Отправив полонянок к переправе под защиту десятника и его людей и наказав им прихватить и тех лошадей, что были стреножены, я отправился дальше. В глубь Султаната я не углублялся, а продвигался вдоль границы. Вскоре я наткнулся ещё на один табор. Он видимо только прибыл и ещё не был обременен добычей. Четырнадцать норгов и две старухи нашли свой вечный покой на границе. Лошадей я разогнал, а телеги сжег, хотя для этого и пришлось потрудиться.

Уже перед тем, как я решил возвращаться, мне удалось наткнуться на большое становище. Около трех десятков возков, более сотни воинов и несколько десятков женщин и детей. Решение пришло внезапно. Справится с ними я естественно в одиночку не смог, но вот с помощью огня, — вполне. Я решил под утро, дождавшись благоприятного ветра, поджечь сухую траву таким образом, что бы ветер понес огонь прямо на становище, а когда возникнет паника, начать стрелять.

Из огненного кольца вырвалась всего одна повозка и не более десятка обгоревших норгов. Остальные или сгорели, или задохнулись в дыму, или пали от моих пуль. Пришлось мне поработать и шпагой, когда несколько человек обезумев от огня прорвались сквозь его стену, а я как раз не успел спустить и взвести курки, пришлось рубить и колоть их своим клинком.

Свистнув Мару и собрав несколько десятков разбежавшихся лошадей, я погнал их в Готию. В крестьянском хозяйстве все пригодится…

Степь гудела. уже все окрестные села знали, что наконец то его величество король прислал для наведения порядка своего лучшего охотника за головами — белоголового. Количество убитых мною норгов возрастало от села к селу и уже давно перевалило за сотню. А тут ещё несколько десятков дармовых коней и спасенные переселенцы и зарево на горизонте… Мое пребывание у переправы обрастало легендами и вымыслами.

В тот день, когда я уже собирался покинуть гостеприимный пост у переправы, прискакал взволнованный гонец с сообщением, что местный лорд прибыл из столицы и требует к себе охотника за головами. — Ну, ну, значит требует, — с ухмылкой переспросил я, обувая свои сапоги, которые мне вычистили и даже чуть чуть подремонтировали. Рыцарские шпоры мелодично позвякивали. Увидев их гонец, который до этого выглядел до нельзя гордым вмиг скукожился и даже стал меньше ростом. — Не бойся, бить, а тем более убивать не буду. А лорду своему передай, что как нибудь заеду, когда мне делать будет нечего. Гонец ещё немного покрутился у поста, собирая слухи и последние новости и ускакал. — Лорд то он ничего, спокойный, только дюже молодой, ветер в голове играет, — пробасил десятник, ну да ничего, теперь остепенится, осенью вроде поженился и с молодой женой вернулся в имение. К тому же баят, жинка его уже на сносях. Спасибо вам за все, ваша милость, — и десятник а за ним и все воины поста низко поклонились мне. — И вам не хворать, служивые, — уже с Мары весело крикнул я…