В. Бирюк - Буратино

Тут я несколько не понял насчёт щедрости и "стрелу вырубать", но переспрашивать не стал. Что Гаагская конвенция здесь... не наблюдается - и так понятно. А детали - потом.

Ивашко выжил, обменяли его, вернулся к своему князю. Потом был бой на Малом Рутеце. Гридни двух братьев, двух Давидовичей, Владимира и Изяслава, и те и другие - черниговцы, рубили друг друга во славу князей своих. Люди Cвояка, северская дружина и его же черниговцы, и Ивашко в том числе, бились рядом. Владимира подняли на копья, люди его побежали. И Свояковы побежали. Снова ранение. На этот раз мечом в голову. Снова выжил. А вот возвращаться... К службе негоден по причине сильных головных болей. Списать. Свояку... не того. Тогда - домой, на родную Черниговщину. Где в каждом городке - кто-то из тех, кто его рубил, кого он рубил. Кто его жену с сыном в огонь метал...

В Чернигове сидел князем тот самый Изя, против которого Ивашко и дрался. Так что поковылял раненый воин в свою родную деревню Сновянку. Где мы и сидим. На реке Снов. Хорошее название: "Река снов". Их тут рубят, вяжут, плотами сплавляют. Сны лесные. Никогда про такую речку не слышал, а вот - чуть голову у брода через неё не оторвали...

Ивашко где-то выкупил полонянку-половчанку. Злую, старую, страшную, но, как оказалось - хозяйственную. Отец с матерью умерли. Дом ему остался. Хозяйства большого не нажил. Вкуса к крестьянствованию у него никогда не было. Детей нет. Небогато. Но в рот положить есть. Пить вот с тоски начал. Вот так и живёт. Когда Изю Черниговского два года назад из Киева кышнули, Свояк снова в Чернигове сел, Ивашку поставили в селе... чем-то вроде коменданта. Или - военкома. Так что в селе его хоть и не любят, а кто любит чужаков, а этот, хоть и свой, а столько лет неизвестно где, но... прислушиваются. А тут услышал знакомое имя, вспомнилось как тринадцать лет назад чуть не зарезали раненого...

Мужик принял крепко, но про дороги успел рассказать. Оказывается, я со своим представлением о географии родного отечества, чуть не угробился. Снова довлеет мне вбитое в двадцатом веке. Схема дорог центральной части России, привязанная к Москве. С Минским и Симферопольским, с Ленинградкой и Владимиркой. Радиально-концентрическая паутина. В центре паук - Москва. В середине паука - свой паук. Кремль. Все что попадётся, он по ниткам-паутинкам в себя тянет. А потом оттуда... всякое проистекает. Русская матрёшка называется.

А здесь Москвы нет. То есть - уже есть. Река. И поселение на ней. Зовётся Кучково. А дорог к ней нет. Ни шоссейных, ни железных. Как и к любой точке в этом мире. Все держится на реках. Вот как на этом, ранее мне неизвестном, Снове. И люди живут у рек. Вёрст 10 от реки - максимум. Больше - либо по притокам, либо по озёрам. А все дороги - либо вдоль рек. Чтобы и в ледоход, и в ледостав ездить можно было. Либо ветками коротенькими от рек - по населённым местам. Либо на волоках. Все.

А я, дурак-дураком, пёрся на север в непроходимые леса. По Полярной звезде.

А в реале - шуметь-то шумит. Но совсем не забавно. Брянска нет. Есть Дебрянск. Потому что - "дебри лесные". На той же Десне и сильно к востоку. А вот леса - те самые. "Абзац колесному транспорту" называется. Помните как смеялся Чингачгук, когда увидел что гуроны тащат в лес лошадей с дочками английского офицера? Правильно - беззвучно. Здесь - аналогично. В смысле леса. Только я еще глупее - я туда на телеге собрался. Говорил же - на Руси не ездят, а ходят. По этим лесам - только пешком. Сплошной Старый Арбат. В смысле - пешеходная зона.

И еще. Илья Муромец, конечно, там и гати клал, и мосты ставил. И Соловья-разбойника с выбитым глазом в Киев возил. Только соловьёв там еще много осталось. И не все - пташки.

Посреди пьяного трёпа, географизма с мемуаризмом и прочего в стиле:

вдруг трезвый, пристальный взгляд в глаза:

-- А я тебя узнал.

-- ???

-- Ты Касьяна-дворника пасынок. Два года назад с Касьяном был. Изменился ты сильно, вырос. Ты не боись - я никому. Как он? Касьян-то?

Ну я и... попал. Влип. Как бы мне под нашу исконную статью - "член семьи изменника родины" не попасться. Не знаешь что врать - ври правду.

-- Убили. Отрубили голову. Княжьи люди, в Волчанке на той стороне. Перед Рождеством.

-- Э-эх... Добрый муж был. Мы с ним вместе служили. Он меня и жизни учил, и бою. В Кучково вместе ходили, да и много куда, на Рутеце бок о бок бились. Он ведь тоже, ранен был, в дружину не вернулся, в дворники пошёл. Светлый человек был. Вечная память.

Выпил, помянул. И чуть в сторону:

-- После него, поди, много осталось?

-- Ммм?

-- Да ты дурку-то не валяй. Бояр-то немало пограбили. Закопано, поди. А ты с ним был. Должен знать. А?

Помянули светлого человека и пошли его майно схороненное делить. Как-то... очень функционально.

-- Я тогда сам чуть не помер. Волосы, вот смотри, до сих пор не растут. И память отшибло. Напрочь. Помню только как ему голову отрубили. Что до того было...

-- Не хочешь говорить - ладно. Только в одиночку тебе... Мал ты еще.

Надо срочно менять тему. Что-нибудь из мемуарно-биографического...

-- А что там в Москве было-то?

-- Не "в", а "на". На Москве-реке. А селище называется Кучково. Усадьба там Кучковичей.

И полились ветеранские рассказы.

Одно из немногих дат и событий из этой эпохи, которая более-менее известна широкому кругу моих современников: 4 апреля 1147 года. Дата основания Москвы. Известна по празднованию 850-летия основания оного населённого пункта имени Ю.М. Лужкова. В смысле - празднование имени. А не город имени. Города не было и дата не основания, а первого упоминания.

Ивашко наливал, выпивал, изредка закусывал, и рассказывал.

По сути получается с основанием Москвы такая неприятная история... Что опять же - ничего нового. С Москвой - всегда так. И вообще: "Отступать некуда - позади Москва". Всегда позади - как заградотряд с пулемётами. Или - колючка под током с вертухаями и овчарками. Такая обозно-оградная принадлежность России. Как чемодан без ручки - и нести тяжело, и бросить - жалко. С корявого основания и повелось.

А дело было так. Славянское племя акселератов-эмигрантов перевалило через верховые болота на Валдае и стало заселять междуречье Волги и Оки. Почему акселератов? Потому что "вятичи" - "большие люди". Естественно, были у них свои князьки. Про древлянского Мала из Искоростеня, который княгиню Ольгу сватал, во всех летописях написано. Про вятских князьков - нет. Мал величина был. Местные - "малее". Но дёргались как большие. Сначала их хазары несколько построили. Потом князь Святослав, когда на Хазарию ходил. Чтобы вражеские союзники-данники в спину не надумали. Потом Владимир Святой. Тоже между делом на походе. В Булгарию Волжскую направлялся.