Ирина Мира - Триптих. Знамение.

- Ты отправишься на службу в Сарлакас, клейменый маг-оружейник Кард и будешь заниматься вооружением армии Маршала.

Глава 11. Знамение.

Постепенно, с темнотой, пришел сон, и Стивен полностью погрузился в свои воспоминания.

Зеленые луга и мощеные городские площади, начали сменяться бетонными дорогами и железными вышками. Вместо простых домов возникли небоскребы и ультра-дома, пришедшие им на смену, лошади обросли металлом, впустив свои силы в стальные коробки.

Ему было меньше пятнадцати, когда он остался один, но до сих пор помнил лица, прикосновения, подаренную нежность. И вот теперь он вернулся на улицы своего детства, где отец учил его магии. Они вместе бросали огненные шары, создавали нечто из ничего, вызывали других магов с помощью нити, занимались всем, что отец мог показать сыну. Его отец был великим магом. Ему завидовали члены Совета, его боялись враги, его боготворили обычные люди, коим он не раз спасал жизнь.

Отец был и по сей день остается для Стивена героем. Его возвышал до небес доверчивый подросток, которым Стивен был десятки лет назад, и уважал нынешний Стивен - циник и потребитель. Кто знает, каким он был бы сейчас, если бы отец и мать были до сих пор с ним? Если бы ежедневная борьба за существование, с помощью единственного, что у него было - дара - не научила бы верить только в себя? Будь родители рядом, Стивен, несомненно, был бы другим. Каким? Неизвестно. Но матери давно нет, а отец, после её гибели, замкнулся в себе и потерял интерес ко всему, даже к сыну.

Неожиданно, лицо отца начало таять, и к Стивену пришел другой сон, не менее знакомый. Гудели сирены, люди кругом создавали хаос, казалось, город сошел с ума. В тот день шел проливной дождь, который не дарил мегаполису спокойствия, как это происходило всегда. В тот день, последнее, что волновало обезумевших от страха людей, было плачущее небо. У каждого хватало более насущных проблем, чем промокшая одежда. И среди потоков бегущих, медленно шел подросток, на которого никто не обращал внимания. Так уж вышло, что в городах, где людей чересчур много, некому обратить внимания на горе одного. И возможно, именно поэтому, он был единственным, кто смог лучше остальных разглядеть происходящее. С дрожью он смотрел, как здания накрывает тень, как бегущие люди замирают на месте, а прячущиеся, начинают бежать. И появляется нечто, что будет являться ему во снах, по сей день...

- Стивен! Очнись!

Выкрик Адэль вырвал его из бессознательного состояния и, оглядевшись вокруг, он глубоко пожалел об этом. Пока Стивен был без чувств, его со спутницами успели связать и отнести к эшафоту. Он пытался сотворить заклинание, чтобы разбросать или хотя бы на минуту заморозить людей, но ни магические, ни физические потуги не давали плодов. Руки были плотно связаны, плечи сжимали как тисками. Стивен начал впадать в отчаяние, но вдруг почувствовал нечто знакомое, то же, что ощутил в лесу, перед тем, как поймать стрелу.

Лица окружающих стали меняться. Поначалу это было не очень заметно, но любой опытный маг не мог не приметить подобного. Адэль и Эллисон продолжали попытки освободиться, значит, они тут были не при чем, а Стивен не мог и предположить, кто помимо его спутниц стал бы им помогать. Единственное на что он надеялся - кем бы ни был неожиданный помощник, у него будет достаточно сил, чтобы вытащить их из неприятностей!

* * *

Филлириус смотрел как тех, кто явился ему в знамение, ведут к эшафоту. Обычно рассудительным и спокойным, Филлириусом сейчас овладевала паника. Он не знал, что делать. К его словам часто прислушивались, но в этом гвалте он не мог даже окликнуть кого-нибудь, чтобы расспросить о том, что происходит. Да и не тех советов, которые он мог сейчас дать, от него хотели бы слышать эти люди. Для них он был обычным лекарем - Филлириус перебрался в Тэрнс недавно, покинув родной город, как только началась охота на неклейменых магов, и стал тщательно скрывать свой дар. Его считали мудрым, не смотря на далекий от преклонного, возраст, но все же... в общем, словами здесь делу не помочь. Для начала он решил пробиться поближе, где может представиться хоть какой-то шанс помочь. Он толкался через толпу, от обычного спокойствия граждан не осталось и следа. Каждый хотел быть как можно ближе к центру площади, в их глазах полыхало безумие. Как слепые фанатики они все шли вперед, наседая друг на друга, и отпихивая более слабых. Казалось, с каждым шагом людей становилось все больше, хотя Филлириусу в принципе было сложно представить такое количество людей в Тэрнсе. Но факт оставался фактом - пробиться к цели ему не дадут. Поэтому он решил применить дар, чтобы помочь себе пройти вперед, но вдруг ощутил присутствие интересного заклинания. И, кажется, у Филлириуса новый появился план.

* * *

Пузырек поблескивал темно-зеленым. Саним ещё не вынул пробку, но от жидкости уже шла волна приторного запаха,. Не столь резкого, чтобы раздражать, но все же чуть более навязчивого, чем было бы приятно для нюха. Но совсем не запах был важен в этом напитке - зелья порой могли вызывать и рвотный рефлекс, но вот их действие было действительно неоценимым. Запрещенные Советом еще около ста лет назад, как вызывающие привыкание, они, тем не менее, оставались сильнейшим стимулятором искры. А то, что держал в руках Саним, было одним из мощнейших зелий, даже в то время когда ими было принято пользоваться повсеместно. Увы, как любое искусственное средство оно имело побочные эффекты: сумасшествие, дезориентацию и потерю памяти. Конечно, далеко не каждый раз зелье вызывало подобные эффекты, но процент был достаточно велик. Из-за этого его даже стали использовать как наркотик, от чего оно и получило свое говорящее название 'зеленая искра'. Маги же могли использовать 'искру' самым разным способом. По сути, единого применения у нее не было с самого появления, а для чего ее создавали, уже никто не помнил.

И вот, Саним, один из заслуженных членов Совета, собирался воспользоваться средством нелегалов и наркоманов, (обладая при этом своей огромной силой) для действия, которое само по себе было преступным.

Связь с Третьим миром не работала уже больше недели, а с учетом того на чем она прервалась, их с Гонродом подопечные могли быть в беде. Даже один из двух главных претендентов мог потерпеть поражение, будучи еще так далеко от конечной цели. Саним не мог этого допустить. Нужно было преодолеть барьер, разделяющий Диптих и Птэрх, причем как можно скорее. Это было необходимым риском, и уже не первым, на который Саним пошел ради этого дела, так что его колебания длились не долго. Он опрокинул пузырек, осушил до капли, и его борьба началась.

Постепенно зелье захватывало его тело, затем начало впиваться в сознание. Картина окружающего мира поблекла. Появились размытые горизонты. Один пейзаж сменял другой. Там, где только что были здания, выросли горы. На место гор пришли моря. Саним знал - нужно было ухватиться хотя бы за одно видение, чтобы уже от него вести нить к нужной для него реальности. Как только вокруг вырос лес, Саним максимально сосредоточился. Под его ногами расстилалась красновато-коричневая почва. Посмотрев вверх, Саним увидел, как на небе спорили солнце и луна. Он находился на тропе, начинающейся ровно с того места где он стоял и уходящей в лесную чащу. Саним решил двигаться по ней. С каждым движением, пространство вокруг обретало все более четкие контуры, приобретало формы, которыми он невольно стал восхищаться: деревья, чьи ветки срастались друг с другом, были словно единым целым. Между стволов бегали звери, чей вид вызывал, то восхищение, то удивление. Белоснежные лошади бежали вровень с вороными, у которых сквозь кожу, можно было разглядеть скелет. Существо, похожее одновременно и на кошку, и на белку, медленно прошло мимо, не отрывая взгляда от странного гостя. Этот мир притягивал. В нем можно было увязнуть, как в топи, с той лишь разницей, что тут, наперевес темноте и сырости, не хватало глаз на окружающие чудеса. Но как бы интересно ни было окружающее, Саним заставлял себя идти вперед, зная, что, дав слабину, его разум останется здесь до тех пор, пока тело не погибнет от жажды и голода. И вот, спустя какое-то время, он вышел еще на поляну, казалось точную копию предыдущей, только на месте где он стоял, находилось большое дерево. Саним смотрел на дерево, но как будто бы видел что-то совсем другое, и это что-то было дверью к заветной цели. По непонятной, для самого себя, причине, Саним встал перед деревом на колени. После, нечто, уже лишь отдаленно напоминающее дерево, улыбнулось ему, и с этой улыбкой лес исчез. Перед Санимом появилась площадь, забитая людьми, и эшафот, где собирались предать смерти одного из посланных им в Третий мир людей. И, похоже, у Санима было не так много времени, чтобы помочь.