Linnea - Истинный целитель

Гарри сел за вторую парту вместе с Терри Бутом. Снейп оглядел класс, несколько дольше задержав взгляд на Поттере, который в очередной раз разглядывал потолок. Эту его особенность уже заметили все. Декан Слизерина был наслышан об успехах данного конкретного первокурсника и склонялся к тому, чтобы считать их преувеличением. Не мог мелкий паршивец в одиннадцать лет использовать невербальную магию, да еще так небрежно, словно делал всем одолжение, что вообще применял ее. Но пора было начинать урок.

- Вы здесь, чтобы в совершенстве овладеть тонким искусством приготовления снадобий, - он говорил практически шепотом, чтобы усилить эффект от своей речи. - Так как здесь практически нет дурацких размахиваний волшебной палочкой, большинство из вас решит, что это не волшебство. Я не ожидаю, что вы и в самом деле поймете красоту нежно булькающего котла с его завораживающим ароматом, хрупкую энергию жидкости, которая движется по венам, очаровывая разум, обостряя чувства... Я могу научить вас, как поймать славу, приготовить триумф, даже помешать смерти, если вы не похожи на ту компанию болванов, которую мне обычно приходится учить.*

Снейп обвел взглядом притихших учеников и напоролся, почти в буквальном смысле слова, на пристальный взор Гарри. На мальчишку его речь не произвела такого впечатления, как на всех остальных, но он заинтересовался, это было видно. В кабинете воцарилась тишина, позволяющая услышать шелест крыльев мухи, если бы таковая обнаружилась.

- Поттер, - сказал зельевар внезапно, - что я получу, если добавлю порошок корня златоцветника к настою полыни?

- Глоток живой смерти, - спокойно произнес Гарри. Профессор прищурился. Вопрос был не для первого курса, хотя в справочной литературе для начинающих и упоминалась информация об этом зелье и список ингредиентов к нему.

- Поттер, где вы будете искать, если я попрошу достать мне безоаровый камень? - теперь Снейп хотел понять, что именно читал мальчишка. А еще хотелось ткнуть его носом в нечто плохо пахнущее. Что уж говорить, новоявленный студент не вызывал у него положительных чувств.

- В желудке козы, - преподаватель насторожился. Судя по виду студента, тот начал терять интерес к уроку. Его речь стала отстраненной, а блеск из глаз исчез, да и сам взгляд больше не был направлен на учителя. «Ах так!» - словно обиженный ребенок, подумал зельевар. Теперь уже стало делом чести поймать этого паршивца на незнании материала. И неважно, что вопросы совсем не относились к первому курсу.

- В чем разница между борецом и капюшоном монаха?

- Одно и то же растение, аконит, - лаконичный ответ. Все, интерес пропал окончательно. Гарри как бы полностью отстранился, закрылся, словно в раковину влез.

- В каких зельях используется кровь дракона? - рыкнул Снейп, выведенный из себя подобным поведением.

- Сколько капель? - спокойный вопрос.

- ТРИ!

- Тридцать девять составов, из них семнадцать относятся к разряду лечебных, - монотонно начал говорить Гарри. Он не замечал, да ему это и не было нужно, как на него смотрит Снейп и другие ученики. - Зелье от ожогов третьей и четвертой степени, зелье для улучшения слуха при повреждениях среднего уха, зелья для лечения зрения, все, кроме зелья для исправления близорукости…

- Хватит, Поттер, - оборвал его профессор. - Мы уже поняли, что вы прочитали справочник от корки для корки. Теперь ваши однокурсники знают, что вы ходячая энциклопедия.

Рейвенкловцы и хаффлпаффцы возмущенно засопели. Было известно, что зельевар несправедлив ко всем, кроме своих слизеринцев, но сейчас ученики стали свидетелями просто вопиющего поведения. Сине-белые дружно пришли к выводу, что Снейп имеет что-то против именно Гарри, по другому его отношение к зеленоглазому брюнету они интерпретировать не могли.

- Состав и способ приготовления зелья разума, - губы профессора изогнулись в кривой усмешке. Такого зелья не существовало, и он сможет отыграться на этом заносчивом щенке.

- Пять капель сока мандрагоры, корень женьшеня, вымоченный в растворе молока белой кобылы в течение трех дней, - первокурсник смотрел в окно, голос был монотонным, отстраненным. Декан Слизерина начал закипать, хотя подсознание «записывало» каждое произнесенное мальчишкой слово. Но сама наглость Поттера впечатляла. - Четверть листа папоротника…

Снейп выслушал все до конца, весь рецепт, включая способ нарезки ингредиентов, порядок их введения в зелье, количество помешиваний и только после этого заявил:

- Минус пятьдесят баллов с Рейвенкло, мистер Поттер, за вашу безграничную наглость и ложь.

Гарри медленно повернул голову и зельевар увидел в его глазах разочарование, которое тут же пропало, словно мальчик наглухо закрылся. Легиллименция не помогла понять, что у Поттера в голове. Там царила полная, нет, полнейшая пустота. По спине поползли неприятные мурашки, а инстинкты завопили об опасности. Но какую опасность может нести одиннадцатилетний пацан?

Весь остаток урока, пока студенты пытались сварить первое свое зелье, профессор ходил по классу и давил детям на психику ехидными комментариями. Правда, если на всех они действовали, то Гарри даже не вздрогнул ни разу. У Снейпа появилось ощущение, что мальчишка его просто не слышит. В результате в классе был всего один идеально сваренный состав - и именно у Поттера. Скрепя сердце преподаватель дал Рейвенкло один балл, но реакции не последовало. Урок закончился, и зельевару было о чем подумать. Напоследок он еще раз попытался прочитать Гарри, зрительный контакт для этого ему не требовался. Все та же пустота, словно человека нет. Как-то сразу стали припоминаться все необычности мальчишки - его постоянное наблюдение за потолками, какие-то улыбки, значение которых не понять, отстраненность. Ребенок оказался странным. Более чем странным!

Снейп начал наблюдать за Поттером, отмечая с каждым разом все больше моментов, не вписывавшихся в образ Мальчика-который-выжил. Как бы ни старался декан Слизерина это отрицать, но Избранный не был высокомерным или заносчивым, не пытался использовать свою славу, не привлекал к себе намеренного внимания. Его игнорирование окружающего мира имело какую-то непонятную причину. На ум приходили виденные в Святого Мунго пациенты из отделения для душевнобольных. Но разве Герой может страдать психическим заболеванием?

А Гарри тем временем продолжал свое обучение в Хогвартсе. Первый урок полетов был ознаменован сакраментальной фразой, вычитанной когда-то в одной из книг: «Рожденный ползать летать не может». Поттер категорически заявил, что на метлу никогда не сядет, тем более, это не его предназначение. Удивительно, но мадам Хуч почему-то пошла на поводу у хрупкого мальчика и позволила ему просто наблюдать за потугами однокурсников. А вот Малфой нашел очередной повод прицепиться, но ему это мало чем помогло. Гарри как не обращал на него внимания, так и не думал что-то менять в своем отношении к блондину.