Алина Жигулина - Гадалка. Карта Смерти

— Это соседка, Гилаша. Она присматривает за домом, когда никого нет. Муж у нее — запойный пьяница. Как напьется, сразу начинает ее и детей из дома выгонять. Вот она и приходит иногда сюда ночевать.

— Что ж она от мужа не уйдет? — возмутилась я.

— Как она уйдет? Ты откуда, Итиль?

— Из Леввы.

— Может быть вы там, в столице, и уходите от своих мужей, но они здесь о таком и думать не смеют. Куда она пойдет с тремя детьми? Где и на что будет жить? Муж, он хоть и пьяница, но работает, приносит в дом деньги.

Я презрительно дернула плечиком. Раз не может уйти, сковородкой, что ли, по голове бы ему дала! Неужели нельзя найти выход из положения? Не верю. Сама поди не хочет. Поди любит его.

— В общем, иногда она будет к нам приходить с детьми, не удивляйся.

— И все-таки я не понимаю, почему она его терпит, — вздохнула я.

— Вряд ли ты ее поймешь.

— Но ты же понимаешь!

— Понимаю, что выхода у нее нет.

Я фыркнула и вытащила из сумки последнюю банку с маринадом. Благодаря Урше едой мы теперь обеспечены чуть ли ни на месяц, если не больше. И какой едой! Тенла открыл одну банку с маринованными огурчиками и без зазрения совести их лопал, даже не предложив мне. Отвоевав у него один маленький огурчик, я откусила от него половину и чуть ли не замурлыкала.

— Божественно вкусно. Где ты такое купила? — Тенла, похоже, разделял мои чувства.

— Знакомую на рынке встретила, она и надавала всего.

— Та знакомая, с который ты не хотела встречаться?

Я нехотя кивнула.

— И что теперь? Уедешь дальше?

— Нет. Я ей наврала, что уезжаю сегодня. Так что в город теперь ни ногой. На рынок будешь ходить ты.

— Да у нас и так еды навалом, — пожал плечами оборотень. — Надолго хватит. Так ты будешь мне гадать?

— Давай сначала поедим, а? — взмолилась я.

— Давай, — согласился Тенла.

После обеда я решила по-тихому удрать в комнату читать роман, но оборотень поймал меня при попытке к бегству и в приказном порядке велел идти за картами. Полный живот вовсе не располагал к тому, чтобы колдовать, но что ни сделаешь ради еще нескольких банных дней. Вытащив из сумки серый мешочек с картами и подсвечник, я поплелась обратно на кухню. Стол там был как раз подходящий, широкий, из цельного дуба. Линия судьбы должна выйти чистой.

Расстелив на столе чистую скатерть, я воткнула свечу в подсвечник и зажгла ее (все-таки огнивом, ну что поделаешь, совсем не ладятся мои отношения с огненной стихией). Лепесток огня нервно затрепетал.

— Тенла, закрой окно, — попросила я.

Оборотень мигом вскочил и захлопнул раму, заодно и прикрыв окно шторами — так, что в комнате стало сумрачно. Вот бы всегда так слушался!

— На что гадаем?

— То есть?

— Ну, главное желание, причина… Семья, поездка, любовь, свадьба… — начала перечислять я.

— Свадьба, — эхом повторил за мной Тенла.

Я пожала плечами и вытащила из колоды карту «свадьба». Розовая, с серебряными сердечками по углам и двумя счастливыми эльфами в середине. Эльфийка была одета в зеленое церемониальное платье, а эльф в коричневый сюртук. Уж не знаю, зачем неведомый мне художник нарисовал именно эльфов, но выглядела карта почти как картина, если бы не размашистая руна «паш» («брак») по углам.

Перетасовав колоду, я кругом стала выкладывать вокруг «свадьбы» карты. Выложив круг, стала сдвигать их — линия была выложена не полностью, просилась еще. Двенадцать карт, четырнадцать… А карты все просились и просились на свет, рассказывая, показывая, предупреждая.

Двадцать, двадцать один… Наконец двадцать две карты из семидесяти семи карточной колоды лежали на столе, двадцать третья красовалась посередине. Я присвистнула. Давненько не попадалась такая насыщенная судьба. Может быть потому, что Тенла — оборотень? И линия судьбы на двадцать второй карте не оборвалась, а лишь затуманилась. Это означало следующее: то, что будет после, пока не определено.

Огонек свечи снова затрепетал, но теперь не от сквозняка. Его всколыхнула разлившаяся магия. Даже Тенла напрягся, с осторожностью взглянув на свечу — видимо, почуял.

— Брак с девушкой, которую ты давно знаешь, — нахмурив лоб, начала я. — Давно помолвлены, очень давно… Ты ее не любишь.

— Дальше, — перебил меня оборотень.

— Не сбивай, — попросила я.

Нить судьбы затерялась в ворохе таких же. Я сосредоточилась и стала искать. Через несколько мгновений она сама рванула в руки — искрящаяся, ровная… Спасибо тебе, просветитель, за подсвечник. А то так бы и искала.

— Свадьба скоро, но срок не определенный… от месяца до года. Но не позже. День еще не определен, так как вы сами даже не думали об этом. Брак, хоть и не по любви…

— Вот тут поподробней, — оживился Тенла.

— Еще раз перебьешь — в тебе появится лишняя дырка, — зашипела я, снова теряя нить.

— Хорошо-хорошо, молчу, как рыба.

— Два сына и дочь в течении десяти лет, — нить в этот раз ушла недалеко и поймала я ее сразу же, — но вместе жить все равно не будете…

Обычно я рассказываю клиенту не все, что вижу. Только то, что он сам хочет знать. Ответы только на те вопросы, которые задает сам потом, после того, как я скажу все по основной проблеме. Во-первых, за лишнюю информацию не платят, а во-вторых, зачем клиенту знать, к примеру, когда он умрет, если сам он не хочет этого знать?

Тенле же я говорила все, что видела. Не из вредности, а потому, что увиденного было мало и только по делу. Его нить жизни отличалась от других, серых и порой тусклых. Мало где возьмет да проскользнет яркая, насыщенная событиями жизнь. Ах, как интересно разглядывать такие жизни! Но, сидя в салоне, рассматривать приходилось обычные серые, ведь и шли ко мне простые сельчане и горожане, заинтересованные в вопросе денег, удачи и любви.

А еще нить Тенлы казалось бесконечно длинной. Особенно по сравнению с другими нитями. Неужели все мифы правда и оборотни действительно бессмертны?

— Кроме жены, в твоей жизни будет еще много женщин. Они, в общем-то, и раньше были. И у нее будут другие мужчины. Не сказать, что вашу совместную жизнь можно назвать семейной, скорее это будет сделка. Сделка, заключенная не вами.

Обычная картина. Родители договорились, дети поженились. Да треть браков в Лефии такие, правда, их все меньше. Все больше родители перестают принуждать детей к браку, предпочитая, чтобы они сами выбрали себе спутника жизни.

— Развода я не вижу. Может, потом, но пока его нет… — вздохнула я. Выданная по минимуму информация кончилась. Карты тоже не могли ничем не помочь, хотя и теснились на столе чуть ли не в два ряда. — Можешь задавать вопросы.

— Будет ли брак… счастливым?

Я пригляделась. Счастьем тут и не пахло, но скандалами и горечью тоже. Бартер, сделка. Три ребенка, все довольны. Но не счастливы.