Демьян Бедный - Новый Завет без изъяна евангелиста Демьяна

Что вызвал чувство негодования
В простеце апостольского звания:
«Да отгони ты, господи, эту холеру,-
Она тебя мастит не в меру!

К чему на мирро такая трата?
Лучше бы вспомнить про бедного брата,
Продавши мирро за триста динариев —
Скольких бы ты накормил пролетариев!?..

Пошла вон отсюда, паскуда!» —
Это возмутился Искариот Иуда,
Единственный честный человек
Среди этих буржуйских прихлебателей,

Про которого врут двадцатый век,
Что он был предатель из предателей.
Нет человека более охаянного:
Оболгали Иуду, как неприкаянного!

Оболгали самые лживые уста —
Остальные сподвижники Христа.

Итак, православные христиане и христианки,
Я уж говорил насчёт Христовой пьянки.
Что это всё были не пустые слова,
Подтвердит от Иоанна вторая глава:

Сей четвёртый евангелист божий,
На первых трёх совсем непохожий,
Он, как бы это православных трезвенников ни огорчало,
Насчёт пьянки подтверждает сам,

Что именно ею положено начало
Всем Христовым «чудесам»! —
Очутившись на свадьбе еврейской
В Кане Галилейской

У какой-то родни, похоже,
(Так как Марья Акимовна была там тоже),
Иисус с апостольской братвой и «мироносными жёнами»,
Гуляками прожжёнными,

Так там вино хлестали,
Что всю посуду опростали!
Иисус пил да пил без отказу,
Не сказав ни разу:

«Да минет меня сия чаша!» —
Не выдержала Иисусова мамаша,
Стала она сынка упрекать:
«И не стыдно ль так винище-то лакать!?

Хозяева ведь люди небогатые, —
А ты и твои спутники патлатые
Осушили все кувшины до дна.
Свадьба осталась без вина!» —

Иисус сказал, решив «выкинуть колено»:
«Что мне и тебе, жено!?
Не суйся, мамаша, не в своё дело!
Не свадьба вином оскудела,

Оскудела гостеприимством родня:
Поскупилась для такого-то дня! —
Ну да только уж дудки,
Знаем мы эти шутки!

Пока гости всухомятку беседуют,
Мои ребяты подвалы обследуют:
Сколько женишок винца утаил!? —
Псс-псс! Филипп! Нафанаил!» —

(Нафанаил был не апостольского чина,
Но тоже выпить молодчина.
Будучи «накрыт» Христом под смоковницей,
Где он целовался с любовницей,

И боясь Иисусова разоблачения,
Нафанаил держался его «учения»
И пьянствовал с ним не только в Кане).-
Так вот, узнав об Иисусовом плане,

Бросилась его мамаша с испугом
К хозяйским слугам:
«Я вас, голубчики, молю:
Мой сын во хмелю

Будет тащить вино из подвала, —
Так вы не поднимайте скандала!..» —
У хозяев через полчаса
Встали дыбом волоса:

Ватага Иисусовых учеников пламенных
Приволокла к столам шесть водоносов каменных! —
Распорядитель пира, весёлый тамада,
Кричал им: «Куда, куда!?

На кой нам леший вода?» —
«Ты попробуй!» — ватага учеников огрызалася:
Вода, всем на диво, вином оказалася,
Старым вином высокого качества…

После такого чудачества,
То бишь «чуда», свершённого столь замечательно,
Ученики возлюбили Христа окончательно:
Пётр Андрею, Андрей Ивану,

Старики и молодёжь,
Восхваляя учителя, орали спьяну
На всю Кану,-
Далеко разносился весёлый галдёж:
«Вот так да! С таким не пропадёшь!»…

Мы знаем из Иисусовых речей,
Что он иной раз корил богачей,
Пугая их карой загробною
И прочей чепухою подобною. —

Но как только богач обруганный,
Карой небесной напуганный,
Устраивал Иисусу щедрый приём, —
Иисус разливался соловьём,

В пьяном виде живодёру мямля,
Что тот удостоится «лона Авраамля»
И не будет он ввержен в вечную тьму:
«Благословение дому сему!»…

Пустяки, что в этом самом доме
Рабы спят на гнилой соломе,
Что хозяин их кормит помоями
И тиранит побоями;

Что пред ним несчастные рабы
Стоят как каменные столбы,
Затаив дух и взглянуть не смея
На хозяина, лютого змея! —

Иисус на людей рабского звания
Не обращал никакого внимания;
Не видно ни из его речей, ни из поведения,
Чтоб он был против рабовладения!

Наоборот:
Случалось даже,
Что в пьяном раже
Во едину из суббот

Он тех господ,
Что к рабам относились по-человечески,
Журил «отечески»:
«Так-так! С рабом запанибрата!? —

Не терплю такого разврата!
Ежели раба строгостью не донимать,
Покажет он вам кузькину мать!
В каждом рабе сидит какой бес-то!? —

Раб должен знать своё место!»
…Как этот завет ни поворачивай,
Как над ним мозги ни раскарячивай,
Сквозь евангельский лак

Просвечивает хозяйский кулак! —
Слепому ясно,
Что напрасно
Столько веков одураченные рабы

Расшибали себе лбы
Перед Иисусовым ликом:
Они были в заблуждении диком! —
Небесный защитник разноплемённых,

«Трудящихся и обременённых»,
Тот, чьё они чмокали изображение,
Чихать хотел на их положение!
Он пред богачами раздувал кадило,

А «лукавый раб» — у него с уст не сходило:
«Раб ленив и лукав! Ленив и лукав!» —
Хозяин ухмылялся в рукав
Совместно с женой и прыщавым наследником,

Довольный таким проповедником:
«Наливай, жена,
Дорогому гостю вина!
Вам какого!? Красного ль? Белого?..

Для вас не жалко погреба целого!
Золотые ваши слова —
Мудрая вы, Иисус Осипыч, голова!
Раб, он известно, — тварь насекомая!» —
Картина знакомая!..

Что ни говори про фарисейские нравы,
Но фарисеи были правы,
Когда смеялись над Иисусовыми учениками,
Садившимися за стол с грязными руками!

Мы тоже считаем привычкой худою
Не мыть рук перед едою. —
Но что было спрашивать с этих людей,
Лишённых высоких идей?