Юрий Погуляй - В пасти льда

Стихло визжание пилы, и один из механиков отправился к Мертвецу. Его товарищи прижались к борту корабля, встав спинами друг к другу и выставив перед собой тяжелые, подрагивающие от рокота двигателей резаки.

- Готово, - замотанный в шарфы инструментарий посмотрел на тела. - Проклятье.

- Яки, палубных на обыск. Юнгу тоже возьми. Он тут не нужен.

- Хорошо, мастер первый помощник.

Даже сейчас Мертвец ничего не чувствовал.

- Это же человек, да? - прошептал я.

- Что? - не понял меня Мертвец.

- Это же человек?!

- Тебе тут не место! - громко повторил первый помощник. - Этим займутся те, кто знают, что с этим делать. За работу!

Неприкасаемые тоже были здесь. Буран внимательно оглядывался, сжимая в руках по мечу, а угрюмый Торос поднял со льда дальнобой убитого, ловким движением снял с трупа поясной кошель с пулями, и принялся перезаряжать оружие.

- Если мне будет позволено сказать, - заговорил Буран.

- Не позволено, - отрезал Мертвец.

- То убирались бы мы отсюда подобру-поздорову, - продолжил бунтарь.

- Помоги на дальнем фланге, - первый помощник не обратил внимания на дерзость Неприкасаемого - Где Старик?

- Я не знаю.

- Почему его никогда нет, когда он нужен? - без эмоций поинтересовался Мертвец.

- Я могу ответить вам по-разному. Например - не знаю. Или - не имею понятия. Или - откуда знать мне, простому штурмовику, о планах старших офицеров. - Я едва удержался от того чтобы не разинуть в изумлении рот. Пока Неприкасаемый говорил, его внимание ни на минуту не ослабло. Если бы сейчас из пурги выскочил ледовый демон - Буран встретил бы тварь во всеоружии и готовый ко всему. Как он умудряется совмещать болтовню с делом?!

- А еще есть вариант - он мне не отчитывается. Я предположу, что можно еще сказать - Старик там, где сейчас нужнее. Но самый мой любимый вариант ответа - "че?"

Даже сейчас Неприкасаемый не посмотрел на Мертвеца.

- Буран, прикрой, - подал голос Торос, и тот, кивнув, зашагал на самый дальний край оцепления. Моряки разбились на группы по два-три человека. Один стрелок, и двое бойцов-рукопашников.

- Чего стоите? - Мертвец посмотрел на нас с Яки. - Ждете еще тварей?

Он указал на тело монстра.

- Пошли, ребята! На борт!

Ликования в пиратах стало чуточку поменьше. Взгляды, которые они бросали на странный труп, говорили громче любых слов - никто ни с чем подобным раньше не сталкивался. Тогда меня это неприятно изумило. Мне казалось, будто вокруг меня жили бывалые волки пустыни, знающие всю ее жизнь от края и до края, а вышло так, что первое "приключение" во льдах оказалось для них в новинку.

Пока я брел к темному зеву вскрытого корабля, то думал только о фиолетовой крови у тела почерневшего, заросшего шерстью человека закутанного в звериные шкуры. Это была не Ледовая Гончая. Я помню черную слизь на ледорубе Эльма, оборвавшего жизнь слуги проклятого капитана. В тот памятный переход по Пустыне, когда мы выбирались из моей разрушенной деревни, силач пустил твари кровь. Да и шерсти на Ледовых Гончих не было.

Искоса поглядывая по сторонам, в метель, скрывающую тени странных людей, я старался не думать о том, с какой скоростью монстр вылетел из пурги и убил опытного штурмовика. Что ему стоит разорвать на части жалкую кучку палубных моряков?

У самого входа, рядом с обуглившимися зубьями металла, Коротышка оглядел выделенных ему людей.

- Двигаемся по трое. Начинаем с самого верха. Один несет фонарь, второй его прикрывает. Третий следит за тем, что происходит у них за спиной, - перекрикивая вьюгу, распорядился Яки.

- Думаешь, там могут быть такие же твари? - спросил один из моряков.

- Заткнись, мать твою! Не вызывай демонов еще раз! - вспылил вдруг Шон. Он был бледен, и я видел, как он боится того, с чем познакомила нас пустыня.

- Ой, ладно, чего завелся?!

- Вперед! Шон, Грэг, Скотти - вы первые. Потом я, Эд и Патт. Винсарь, Три Гвоздя и Сабля - вы последние. Орри и Рэмс - стоите у выхода и слушаете все, что происходит. Если что-то пойдет не так - мигом к штурмовикам. Но, клянусь шупальцами Темнобога, молитесь, чтобы все было хорошо. Всё всем ясно?

Ему ответил нестройный хор голосов.

- Мертвец прав, когда старшие офицеры нужны, их, пусть клешня подледного говнюка раскроит мне череп - никогда нет. Ни боцмана, ни мастера штурмовиков. Видимо есть дела поинтереснее, - пожаловался Коротышка. - А капитан и вовсе еще не проспался.

- Хватит трепаться, Яки! - подал голос Сабля. - Здесь дует!

- Вперед! Раз тут такое дело рядом с кораблем - мы лишь проводим разведку. Ничего не берем, аккуратно смотрим. Поняли, пасынки волокуньего сообщества?

Шон без слов исчез в провале, за ним последовали остальные. Здесь не было ветра, но мороз окончательно победил брошенный корабль. Лишь черные полосы зачарованного металла не покрылись льдом. Пустыня забрала ледоход, и теперь даже по его тесным коридорам нужно было ходить в "кошках".

А еще в недрах "Сына героев" пахло чем-то неприятным, неживым. Чуждым. Мы брели по палубе, осторожно оглядываясь и наблюдая за фонарем идущего впереди Шона. Ледоход был пуст. В общих залах второй палубы (а вход прорезали именно на нее) даже топчанов не осталось. Спереди послышался глухой вскрик, моряки нашли ход на первую палубу. Но через минуту оттуда же донеслось проклятье Шона.

- Что такое? - встревожился Яки. Мы подобрались к трапу на первую палубу. Свет от нашего фонаря выдирал из черноты лишь часть коридора, уводящего в небытие. Я почувствовал, как по спине бегут мурашки. Тишину мертвого судна нарушали лишь наши шаги, да покашливание кого-то из моряков, пробирающихся на борт позади нас.

- Тут трупы, Яки... И кое-что еще... - ответили сверху. - Поднимайся... Мне кажется это должен увидеть капитан.

Я сглотнул. Мне захотелось выйти прочь, наружу. Остатки любопытства в один миг растворились в недружелюбной темноте.

- Драный демон, - буркнул Яки. - Эд, вперед.

Подняв перед собою фонарь, я стиснул зубы и поставил ногу на первую ступеньку трапа.

Корабль не был покинут. Вся команда, действительно вся, осталась во льдах вместе с "Сыном героев". На первой палубе нам приходилось перебираться через тела, аккуратно кем-то уложенные в ровные ряды. Они уходили в небытие по одному, и товарищи поднимали мертвецов наверх. Шон с фонарем в руках стоял у входа в каюту отдыха, и насуплено молчал. Место, связанное с веселыми посиделками и жаркими спорами, теперь оказалось братской могилой. Тьма, холод и смерть поселились здесь навечно. Но кроме них в просторном помещении было что-то еще, стоявшее прямо по центру. Фигура с поднятыми вверх руками.

У меня екнуло в сердце, когда я ее увидел. Желудок скрутило от испуга и я, признаюсь честно, попятился к выходу. Но потом свет фонаря упал на блестящую поверхность, и я понял что это всего лишь статуя. Статуя, вокруг которой нашли последний приют моряки "Сына героев".