Юрий Погуляй - В пасти льда

- Тебе тоже, - вяло парировал Торос и почесал бороду. - Юнга. Передай капитану, что док совсем плох. Может быть, вы справитесь. От меня же, как обычно, толку никакого.

- Я закончу с приготовлениями и прилягу. Но сначала надо все заготовить. Все заготовить, да.

От тепла в лазарете меня окончательно разморило. Скорчившись у крошечного столика, я толок в ступке подсыпаемые порошки и балансировал на грани сознания, проваливаясь в сон и выныривая оттуда спустя мгновенье. Темнота крошечной каюты, с мерцающими огоньками лампадок, давила на меня пуще усталости, однако я не сдавался, искренне желая помочь несчастному Квану. А тот, заметив мою борьбу, вдруг спросил давно ли я ел и спал. Ответить ему оказалось не так-то просто. Я не мог этого вспомнить и тогда врач, при помощи Фарри, едва ли ни насильно влил в меня чашку теплого бульона и отправил в общую каюту, попросив позвать Саблю, чтобы тот показал ногу.

Попрощавшись с Торосом и Фарри я, пошатываясь, вышел. Не знаю, как я добрался до лежака. Какая-то тьма со смутными образами моряков.

Зато хорошо помню то, что случилось наутро.

С самого утра Крюкомет погнал нас на верхнюю палубу, чтобы поднять на мачты ветряки и подготовить двигатели к запуску. Фарри с нами не пошел, его отправили в лазарет, помочь Квану. Мы прошли через промерзшую первую палубу, прежде уютную, а теперь мертвенно холодную, поднялись по трапу к люкам и некоторое время сражались с дверью, заваленную сверху снегом. Первый помощник уже было хотел приказать выбираться по техническим ходам, но тут под нажимом здоровяка из штурмовиков люк подался и в темный коридор проник свет Пустыни.

Признаться честно, я боялся выходить наружу. В ушах звучала угроза Эльма убивать моряков, пока он не получит компас, и мне казалось, что если никто из моряков "Звездочки" не покинет застывшей во льдах твердыне - все обойдется.

Но теперь мы сами лезли туда, где царствовала Ледовая Гончая и черные зверо-демоны.

Помня обещания Эльма, я старался успокоить себя мыслями, что теперь пираты будут осторожнее. Что теперь они не допустят ситуации, когда моряки окажутся один на один с Ледовой Гончей. Во время побудки я с огромным облегчением обнаружил среди суетящихся корсаров Скотти, дежурившего вчера у тамбура. Эльм не добрался до него.

Ты выиграл один день, Эд.

Ведь получалось так, что после слов Эльма я стал ответственным за жизнь товарищей по команде. Попал в ловушку, запертый между тайной о компасе (и не только моей тайны) и жизнями пиратов. Часть меня сопротивлялась таким мыслям. Она истово убеждала, что это только слова, что ничего не зависит от того получит Эльм компас или нет - Гончей нравилось убивать. Что игрушка черных капитанов значительно важнее жизни любого из этих людей, если, опять же, Гончая не врала. Что я слишком много думаю и переживаю.

Другая часть впадала в оторопь от таких недостойных и страшных мыслей. Разве стоит какая-то непонятная вещь. ВЕЩЬ! - быть выше чем жизнь того же Сабли? Темная моя половина возражала, что если случится выбор между Волком и компасом - то он довольно очевиден, и я соглашался с ней. Со стыдом, с пониманием своей испорченности, но соглашался.

Это убивало меня.

Потом была работа. Тяжелая, пронизанная ветром Пустыни. Вокруг ледохода царила серая хмарь от поднятого снега. Кристаллики стучали по броне корабля, секли лица сквозь намотанные шарфы, а мы, проклиная погоду и нашу невезучесть, откалывали лед от лежащих на палубе ветряков. Спрятанные в толстых коробах, по одному у каждой мачты, их хорошо похоронила под собой снежная стихия. Но благодаря этим самым коробам - сами ветряки, составленные из широких, чуть загнутых лепестков в тяжелых цилиндра с хитрыми прорезями, не обросли льдом.

Штурмовики сквозь прорези прицелов пытливо взирали с верхней палубы на подступы к заносимому снегом кораблю.

- Почему механики не поднялись? - спросил у ветра яростно пыхтящий Грэг. Он берег раненую руку, и ему не очень-то это удавалось. - Почему они опять внизу, в тепле?

Ему никто не ответил, хотя мысли такого рода возникали у всех. Избранная пиратская каста осталась на третьей палубе, готовясь к запуску двигателя. Я все вспоминал ледоход мертвого шамана из моей деревни. Там было достаточно двух, трех человек для управления. А здесь... Чем они там все занимаются?!

Пока мы освобождали ветряки от снега, пока отбивали стальные листы - по мачте ползал Рэмси. Он очень сноровисто прочищал пазы ото льда и проверял подъемный механизм.

Ветер стегал нас все сильнее, но такая погода очень радовала Крюкомета.

- Это поможет! Точно поможет! Чем сильнее ветер, тем быстрее закончим! - кричал боцман.

Наконец, мы закрепили тросы подъемного механизма на освобожденном от короба ветряке.

- Давай, братва, налегай!

Ворот лебедки заскрипел. Мы все собрались у холодного штурвала, с трудом сдвинули его с места и ветряк неторопливо пополз вверх, вдоль мачты.

Ветер Пустыни завыл в тросах, загудел в лепестках.

- Навались!

Я толкал штурвал между Мертвецом и Волком. Оба они тяжело пыхтели, врастая ногами в ребристую поверхность палубы. Оба они были гораздо полезнее чем я...

С руганью, с проклятьями, осыпаемые снежной порошью, мы поднимали ветряк на мачту. Время как остановилось, оно вдруг замедлилось до скорости поворота обледеневшего штурвала лебедки. Мы словно рабы механизма шли друг за другом, упираясь руками в источающий холод металл, и отталкиваясь ногами. Стучал поднимающийся по мачте ветряк, Рэмси осторожно полз за ним. Очень медленно. Невероятно медленно.

Я вспотел.

- Осторожно! Стоять! Стоять! - заорал Крюкомет. Лязгнул запирающий лебедку штырь. - Бауди, лезь на мачту! Там от тебя пользы больше будет!

- Что? - не понял я.

- Лезь на мачту, тупица, - тут же рыкнул Волк. - Ты тут только мешаешься.

- А что делать?! - крикнул я боцману, отойдя от штурвала. Моряки, переводя дыхание, остановились, наблюдая за мною.

- Рэмси расскажет. Рэмси, поменяйся.

Молодой моряк, облепленный ледовой крошкой и снегом, соскользнул с мачты, молча протянул мне трос с запорами.

Я не понимал, чего от меня хотят.

- Слушай сюда, - грубо промолвил Рэмси. - Лезешь вслед за ветряком. Как только появятся пазы - убедись, что штыри на ветряке в него вошли. Ты услышишь щелчок, если они не промерзли. Как щелкнет - внизу видишь, стопоры? Вставляешь их в пазы на ветряке и поворачиваешь. Понял?

Мне хотелось спросить, как лезть, какие пазы, какой щелчок, что делать если его не будет. У меня родился миллион вопросов разом. Рэмси, увидев, как беспомощно расширились мои глаза, сжалился.

- Слышал щелчки? По мачте идут насечки, я почистил их. Трос за спину закидываешь, потом его же вокруг мачты. Защелкиваешь, а дальше закидываешь трос за насечки, цепляешься, одной ногой упираешься в мачту, там не скользко, так что не бойся, быстро перекидываешь трос чуть выше, другой ногой упираешься. Устанешь - просто откинься назад, трос натянется и удержит.