Анна Алмазная - Целитель судеб

Тисмен позволил харибу завязать на его тонкой, как для Мираниса излишне тонкой для мужчины, талии широкий пояс, пустив его расшитые знаками рода концы по левому бедру. Потом он подошел к Лие и склонился над девушкой, проведя ладонью над ее лицом:

- Еще некоторое время проспит. Учитывая обстоятельства... оно, может, и к лучшему.

Миранис сомневался, что в этой ситуации что-то может быть к лучшему. Но кое-что к лучшему все же изменилось - замок Арама продолжал заботиться о гостях: стекло на окне само собой восстановилось, исчезли с ковра пятна крови, а вместе с ними и дырки на висящем на стене, порезанном стеклом гобелене. Миранис бросил взгляд на изображенного на гобелене черного, раскинувшего крылья пегаса, окруженного какими-то крупными и ненужными никому оранжевыми цветами, и жестом приказал Тисмену опустить над кроватью полог.

Телохранитель повиновался, внезапно напрягшись и шагнув к двери. В тот же момент створка без предварительно стука распахнулась, и на пороге появился взъерошенный, злой Арам:

- Немедленно остановите своего телохранителя! Он убьет вождя.

Мир окинул виссавийца недоуменным взглядом. Выглядел мальчишка плачевно: всегда чистая желтая туника была теперь вымазана темно-бурыми пятнами, в которых чутье мага легко опознало кровь. По щеке Арама разлился свежий кровоподтек. Мир был уверен, что советника просто напросто побили и знал только одного человека, который был бы способен Арама безнаказанно побить.

Не зная, сочувствовать советнику или удивляться его глупости (сам принц вряд ли позволил бы себе так унизить кого-то из арханов), Миранис сел в кресло и спокойно ответил:

- Эррэмиэля надо было успокаивать раньше. Мне очень жаль, мой друг, но в замке вождя уже нет того понимающего все мальчика, что вы знали. Там есть целитель судеб, а над ним мы не властны.

Миранис чувствовал, как напряглись телохранители, для которых его слова тоже, скорее всего, были новостью. Что же, скрыть все равно не удастся, так к чему стараться?

- Если вождь умрет... - прошипел Арам.

Миранис промолчал, внезапно устав отвечать на чужие глупости. Лерин, поняв принца без слов, невозмутимо подхватил нить беседы:

- Вы нам угрожаете? Вы забываете, что это именно вы и ваши люди не оставили нам выбора. Вождь убил Рэми, вождь угрожал принцу... Целитель судеб такого прощать не умеет.

- Тогда у меня нет выхода.

Арам быстрым движением выхватил из-за пояса кинжал и метнул его в Мираниса. Принц движение уловил, но даже и не подумал пошевелиться. Глаза виссавийца удивленно расширились, когда отраженное мечом лезвие изменило направление, пронзив крыло пегаса на гобелене.

Принц вздохнул, прикрыв глаза. Он-то видел, как Кадм молниеносным движением выхватил из гобелена кинжал и оказался вдруг за спиной Арама, приставив лезвие к горлу виссавийца, а вот хозяин замка что-то понял вряд ли. Кадм, прирожденный воин, двигался для Арама слишком быстро.

- Понимаю, что ты хочешь защитить вождя, и стремишься убить Рэми убив Мираниса, - сказал холодно Кадм. - И только поэтому ты сейчас жив, что я это понимаю. Однако ты зарываешься, мальчик. В твоей проклятой Виссавии имеется только один маг, который способен одолеть телохранителей наследного принца Кассии. И это, прости, не ты, а твой вождь.

- Значит, у моего вождя есть шанс?

- Был, пока он не сломал Рэми, - усмехнулся Миранис. - Еще не родилось человека, который бы выстоял перед сильнейшим из двенадцати.

Арам прикусил до крови губу, высоко задрав подбородок:

- Гордый, - усмехнулся Кадм, чуть сильнее надавив кинжалом на шею Арама. Лезвие чуть засветилось, обрадовавшись вкусу крови. По шее хозяина замка сбежала красная дорожка. Арам сглотнул, на его шее дернулся нервно кадык.

- Интересно, а где была твоя гордость, когда он тебя бил? - продолжал издеваться Кадм. - Какая верность... защищаешь человека, который тебя же унижает?

- Если бы принц был таким как вождь, ты бы его защищал? - внезапно спросил Арам.

Миранис вздрогнул. Его начинал раздражать этот разговор двух верных слуг.

- Я бы не позволил наследному принцу Кассии опуститься до подобного состояния, - все так же холодно ответил Кадм. - Или вы, великие целители Виссавии, не знаете, как на самом деле хрупок разум высших магов? Не умеете исцелять их боль, сдерживать их порывы? Как же вы жалки... какие же вы бездарные слуги. Да я сам бы, собственными руками, убил бы Мираниса...

Кадм осекся, напоровшись на взгляд принца. Миранис вздрогнул, потом проглотил комок в горле и приказал:

- Хватит этого представления! Отпусти его!

Телохранитель зло усмехнулся, но подчинился. Арам, для которого Кадм, казалось, был последней опорой, рухнул на колени. Кадм подбросил кинжал на ладони, поймал его за лезвие и протянул опустошенному, разбитому виссавийцу:

- Это твое, не так ли?

Не дождавшись реакции, швырнул кинжал в пол. Лезвие вошло в ковер на волосок от ладони виссавийца, но Арам, казалось, этого даже не заметил. Он все так же дрожал, ошеломленно глядя куда-то в пол.

- Иногда дать кому-то умереть это и значит ему помочь, - уже теплее сказал Кадм.

- Уходите, Арам, - прервал его принц. - И задумайтесь... - виссавиец медленно поднял на Мираниса опустошенный, казалось, ничего не понимающий взгляд. - Почему Виссавия позволила Рэми так близко подобраться к вождю? И почему не плачет она сейчас над Элизаром? Может, все еще не так плохо, как вы думаете?

По знаку Мираниса Тисмен помог Араму встать с пола и проводил к выходу. Когда дверь за хозяином замка закрылась, он повернулся к кровати и спросил:

- Давно вы не спите, моя архана?

Полог кровати откинулся, из-за нее тенью выскользнула Лия и встала несмело перед Миром. Принц смотрел на свою дикую кошку и все больше злился на Элизара. Из-за безумия вождя он потерял телохранителя, из-за его безумия вместо помощи заперт он в этой проклятой Виссавии, не в силах даже шагу из нее сделать, это из-за Элизара сломалась хоть и глуповатая, а неукротимая Калинка. И из-за него проснулось отчаяние в глазах дикой кошки.

- Сядь!

Все так же не поднимая глаз, кошка медленно опустилась на скамеечку у ног принца, положив руки на колени. Телохранители молчали, чувствуя гнев принца, но Лия была истинной сестрой Рэми... такая же неугомонная и несдержанная на слова.

- Мой брат жив? - осмелилась спросить она. Миранис сейчас не хотел вопросов, очень не хотел. Но все же ответил:

- Ты все еще во мне сомневалась?

Кошка вздрогнула. Ну да, она никогда не выносила его гнева, в этом мире мало кто выносил. И, чтобы закончить разговор, Мир отрезал:

- Теперь считай, что мертв.

Лия не ответила. Она сжала кулаки до белизны в костяшках пальцев, и плечи ее вдруг опустились вперед. На голубое платье капнула тяжелая капля. Мир вздрогнул и почувствовал себя неловко. Он очень хотел помочь Лие, но не мог помочь даже себе.