Ив Форвард - Злодеи поневоле

Будь Сэм героем, выслеживающим злодея, он в эту минуту произнес бы парочку хорошо подготовленных фраз насчет того, что жизнь Миззамира теперь в его, Сэма, руках, и, может, предложил бы ему приготовиться к встрече со своими богами — если таковые имеются. Но, будучи злодеем сам, Сэм такими вещами не баловался. При виде жертвы огонь в его душе ярко вспыхнул, превратив Сэма в неумолимого убийцу. Одним движением он выхватил кинжал и бросился в атаку.

А вот Миззамир был героем — и не просто героем, а Героем. И какой-то провинциальный убийца не может убить Героя так же легко, как простого смертного. Эльф, особенно переживший столько, сколько довелось пережить Миззамиру, обладает невероятной живучестью. Волшебник успел уклониться, и кинжал вонзился ему в плечо, а не между ребер, куда метил Сэм. В ту же секунду волшебник нанес ответный удар с помощью заклинания, подкрепленного магической силой его посоха.

Услышав таинственные слова, Сэм отпрыгнул, и дождь золотистых стрел прошел стороной. Приземляясь на ноги, Сэм уже сжимал в руке второй кинжал. Но на этот раз он потратил лишнюю долю секунды, чтобы окунуть клинок во флакон с ядом, — и тем дал магу время произнести второе заклинание. Заклинание и кинжал одновременно устремились навстречу друг другу.

Кинжал с мягким чмоканьем вонзился магу в живот. Миззамир сморщился от боли и схватился за рукоять. Его белое одеяние окрасилось кровью. Оставалось надеяться, что принятых заранее противоядий хватит, чтобы успеть добраться до Башни…

Облако магии обволокло Сэма, пронизало его насквозь. В воздухе запахло флердоранжем. Веки его сомкнулись, руки и ноги начали тяжелеть… Теряя слух, он успел различить сдавленный шепот мага:

— Не тревожьтесь… Я за вами вернусь.

А потом на Сэма обрушилась тишина. Миззамир исчез в золотистой вспышке, и посреди улицы осталась только неподвижная фигура в черном плаще, залитая лунным светом.

На противоположной стороне распахнулась дверь ярко освещенного ресторана, и оттуда вышли двое — низенький, толстенький человечек и высокая, грациозная дама. Они беседовали, и голоса их звучали умиротворенно.

— А вот, помню, в Бисторте, — говорил толстячок, поправляя шляпу, — был такой маленький подвальчик, где пекли слоеные пирожки с мясом… Никогда больше я таких не едал! Тесто легкое, нежное, а начинка такая сочная…

— Ах, — отозвалась Валери, кивая. — Да-да… У нас в Подземном мире было что-то похожее. Традиционное праздничное блюдо: ломтики дичи и… другого мяса, запеченные в тесте с маленькими такими грибочками… Великие пещеры! Это еще что такое?

Арси посмотрел туда, куда указывала Валери, и увидел причудливых очертаний каменную глыбу. Он пожал плечами и подошел ближе.

— Судя по всему, памятник… Смотри: вот рука, вот пальцы. А это, похоже, голова, хоть она и обмотана какими-то повязками, что ли… — И тут его осенило: — Постой! Да это же памятник Сэму! Гляди: ведь это его любимая одежка, которую он сегодня с таким усердием красил. Даже заплаты видно…

Валери обошла вокруг статуи.

— Вид у него не слишком довольный, — заметила она.

Действительно, у статуи было чуть согнуто колено, одна рука вытянута, словно для броска, вторая прижата ко лбу, а тело неловко изогнуто, как будто скульптор запечатлел Сэма в попытке увернуться от чего-то.

— На редкость топорная работа, — пробурчал Арси. — Но кому понадобилось высекать убийцу? И зачем? И почему его поставили здесь, прямо посреди улицы? Кстати, когда мы шли сюда, его еще не было!

Валери нахмурилась и, протянув руку, осторожно коснулась памятника. Под ее пальцами затрещали бледно-зеленые искры. Спустя несколько секунд она отступила на шаг и отряхнула руки.

— Все ясно, Арси. Это и есть Сэм. Его превратили в камень.

— Но как? — ахнул Арси, постучав костяшками пальцев по каменной фигуре. — И кто?

— Могу только предположить, что какой-нибудь белый маг, — ответила Валери. — Это их почерк. Противник обездвижен — и можно делать с ним все, что заблагорассудится. Весьма гуманно, но лично я всегда предпочитала мгновенное распыление или огненный шар. А если уж очень нужно держать противника при себе, то лучше превратить его в жабу или, допустим, в червяка. Гораздо удобнее, чем таскать с собой кусок гранита. — Она хмуро осмотрела каменное изваяние. — Надо поторопиться, пока за ним не вернулся тот, кто это сделал. Ну-ка посмотрим, где у него в этом дурацком костюме мой талисман.

Она задумчиво провела рукой по серой поверхности. Арси начал беспокойно переминаться с ноги на ногу.

— Давай-ка побыстрее, Ви… Если этот кто-то вернется и застанет нас здесь…

— Молчи, бариганец. А, вот он где… — Ее ладонь замерла на груди убийцы, и Валери нахмурилась еще больше. — Ты ведь, кажется, говорил, что он его не надевает…

— Не знаю я ничего, — буркнул вор. — Ну же, давай превращай его обратно, а потом можешь расспрашивать, сколько душе угодно.

— Что за чушь, бариганец, не могу я этого сделать! У тебя нет резца или долота какого-нибудь? Надо извлечь мой амулет.

— А если ты отколешь ему голову или расковыряешь грудь? — возмутился Арси. — Нет уж, либо ты превращай его обратно, либо давай сматываться — и тогда можешь прощаться со своим талисманом. У нас нет времени играть в скульпторов!

Колдунья вздохнула:

— Говорю тебе, я не могу превратить его в человека.

— Ах, да. Я забыл. Извини. Я думал, что ты — колдунья! Голос вора звучал издевательски, и Валери ощетинилась:

— Да, я — колдунья!

— Которая не в состоянии изменить пустячное заклинаньице и называет это магической силой? — фыркнул Арси.

— Я могла бы превратить его в человека, если бы захотела. Но я не хочу.

— Нет, я же слышал, что ты сказала! Ты сказала, что не можешь.

— Еще как могу!

— Нет, не можешь.

— Нет, могу!

— Нет-нет, ни за что не сможешь!

— Могу и превращу, бариганец! — Валери закатала рукава. — Встань в сторонке и убивай любого, кто попробует подойти.

Она снова приложила ладонь к тому месту, где ощутила присутствие своего талисмана. Чтобы разорвать чары белого волшебника, который, возможно, могущественнее, чем она, ей потребуются все ее силы… И все ее умение.

Валери начала произносить Слова Освобождения, и камень предстал перед нею хитросплетением серебристых магических нитей, заменивших собою структуру гранита. Теперь предстояло распутать эту сеть, но так, чтобы не порвать ни одной нити, иначе заклинание обратится в прах, а Сэм станет просто кучкой щебня. Но, благодарение Кулуне, в колдовской минимум каждого натуанина входили навыки черноплетения! Волшебство белого мага оказалось даже сильнее, чем она думала. Валери была готова завопить от нестерпимой боли — но продолжала говорить, прилагая все силы к тому, чтобы ее власть осталась тверда: