Юлия Бажова - Сети

Земля неприятно выскальзывала из-под ног. Еще девять трупов на его совести. Десятую жизнь преты не получат, она по праву принадлежит ему. Если сегодня карта ляжет так, что придется умереть, он заберет аромат цветущего луга с собой. Вот оно – решение проблемы с минимумом неудобств для всех! Бо, Иштван, подвыпившая компания на постоялом дворе – не многовато ли промахов за два дня? И, как венец, преты. Проклятая усталость! Он не имел права засыпать. «Не спи в дозоре» – первая заповедь воина, которую Морган неоднократно вдалбливал в головы молодым. Безмятежное спокойствие может смениться смертельной угрозой в один момент, и этот момент, подчиняясь некоему таинственному закону, обычно наступает именно тогда, когда теряешь бдительность. В свою собственную голову он так и не сумел это вбить. Как ни старался он оторваться от претов, выжимая все силы из Даймона и двигаясь по ветру, гонка проиграна. Преты лишены сверхчувственного восприятия, но их слух, нюх и зрение позволяют им преследовать добычу, как если бы они обладали Даром. Преты не остановятся. Они никогда не останавливаются. Они либо получают еду живой, либо гибнут за нее.

Мокрый подол противно связывал ноги. Марго остановилась, чтобы выжать его и зашнуровать наконец второй ботинок – каким-то чудом по дороге он удержался на ноге. Экая глупость – прятаться от хищников в лесу вместо того, чтобы попросить убежища на ферме. Там они могли бы обсохнуть и отогреться, после купания Марго колотило от холода. Похоже, у парня мозги шалят всерьез. Она огляделась в растерянности, вспоминая, в какую сторону шла.

Сзади послышался топот бегущих ног. Вынырнувшая из тьмы рука схватила ее за локоть и потащила за собой. Дальнейшие действия Моргана показались Марго полным безумием. В нескольких ярдах от леса он распряг Даймона, отстегнул седельную сумку, вытащил оттуда какой-то предмет. Саму сумку вместе с седлом швырнул в кусты. Большая черная тень метнулась в чащу, до Марго донесся быстро удаляющийся стук копыт. Потом Морган схватил ее за руку, и они побежали в темноту. Высоко задрав подол, Марго петляла между стволов. Тропы под ногами не было, ноги спотыкались о корни. Марго никогда не думала, что умеет бегать так быстро. Сколько продолжалась гонка – пять минут? десять? полчаса? Марго смертельно устала гадать и удивляться; единственное, о чем она мечтала, – проснуться на берегу тихой речушки, у погасшего костра, под шепот утреннего ветра, тихо поскрипывающего стволами деревьев.

– Лезь! – негромко скомандовал Морган.

Марго взмыла в воздух, руки запаниковали, ища, за что зацепиться, и промазали, но другие руки, твердые и надежные, не позволили ей пролететь и фута.

– Не бойся, я здесь. – Голос Моргана, прозвучавший непривычно мягко, вселил смелость, и дело пошло. И вот Марго уже нравится карабкаться вверх, глядя в черноту и ни о чем не думая, а только ощущая дерево, заботливо подставляющее ветку за веткой. Все выше и выше, так можно долезть до неба. Чего не бывает во сне.

– Ой! – Руки обхватили ее за талию и потянули вниз, задница с размаху опустилась на что-то мягкое. Марго поерзала, устаиваясь поудобнее у Моргана на бедрах. Плечи обнял согретый теплом его тела плащ.

– Постарайся уснуть, – пробормотал Морган.

«Сейчас?!»

Возмущение фонтаном хлынуло наружу.

– Кто такие преты?

– Ш-ш-ш. У них чуткий слух. Нечисть.

– О господи… – задохнулась Марго. «Демоны-вампиры действительно существуют?!» – Это что-то типа волков?

– Не совсем. У них массивное тело, огромный желудок и очень узкое горло. Чтобы выжить, они вынуждены все время есть.

– Людей? – вырвалось у Марго, хотя ответ был ясен и так.

– Животными они тоже не брезгуют.

– А растениями? Если они все время голодны, почему бы им не жевать траву, как коровам?

Морган горько усмехнулся про себя.

«Действительно, почему бы?»

Некоторое время оба молчали, вслушиваясь в лай собак. Воздух вокруг – и нервы Марго вместе с ним – дрожал. Сердце колотилось в ушах. Горло и грудь сдавило, приходилось хватать воздух открытым ртом. Очень хотелось спросить, почему они отпустили коня и залезли на дерево, и сделали это именно здесь, возле фермы, не раньше и не позже, но Марго боялась, что Морган сочтет ее дурой. Наверняка разгадка проста, просто затуманенное страхом сознание ее не видит.

– Добрались, – чуть слышно произнес Морган, нечаянно коснувшись губами ее виска. Лай заглушил визг – будто режут свиней, но еще более отвратительный, идущий из глубины гортани, нечеловеческий визг. Темнота взорвалась звоном бьющихся стекол. А потом лес затопили вопли. Марго мгновенно узнала их: так кричат собаки, когда им больно. Внутри все свело судорогой. Быстрее, чем Марго сообразила, что делает, и прилично ли оно, ее руки обвили шею Моргана.

– Они убивают сразу или как получится? – зашептала она, задыхаясь. – Они умеют лазать по деревьям?

– Ш-ш. – На затылок легла горячая ладонь, Морган прижал ее голову к своей груди. Марго почувствовала, как он выдохнул ей в волосы.

Морган накинул на обоих защитную сеть. Не затем, чтобы сделать себя и Марго незаметными для тварей, – с претами защитная сеть имеет смысл лишь в ближнем бою. Он отгородился от чудовищного потока боли тех, кого приговорил к мучительной смерти. Ближний бой тоже нельзя исключать. Наивно тешить себя надеждой, что твари, разделавшись с крестьянами, мирно удалятся восвояси. Успокаивает одно: вся стая на дерево сразу не заберется.

К крикам собак добавились душераздирающие крики людей. Марго явственно различила плач грудного ребенка. Она впилась зубами в кулак, чтобы не разрыдаться. Морган крепко прижал ее к себе и стал легонько покачивать, как ребенка.

– Мы ничего не могли для них сделать, Малыш. Ничего.

Совесть нашептывала другое: «Ты мог убить младенца. Оставить претам взрослых. Ты бы успел, если бы меньше суетился и отличал дикарей от их скотины».

Защитная сеть ограждала от страданий несчастных, но от эмоций Марго Морган спастись не мог. Его судья сидела у него на коленях, вцепившись в него мертвой хваткой: она насадила его на вертел и поджаривала как кабана. Больно. Но не оставлять же девушку наедине с охватившим ее смертельным ужасом.

Ребенок кричал и кричал – страшно, надрывно, отчаянно. Трясущимися руками Марго зажала уши и молила Бога об одном: чтобы Он прекратил агонию малыша. И Он прекратил. Но истошные вопли взрослых, мужчин и женщин, продолжались еще долго. Достаточно долго, чтобы Марго, обливаясь холодным потом, осознала: эти твари истязают свои жертвы, вырывая из тела по кусочку, который может пролезть в их узкое горло, и Морган пощадил ее, умолчав об этом.

Наступившая тишина, хоть и казалась могильной, подействовала успокаивающе. Тепло и запах мужского тела, обвивающие Марго руки, свисающие со всех сторон ветви создавали ощущение замкнутого пространства, словно мир сузился до размеров некоего кокона, где были только они с Морганом. Быть может, им повезет? Марго пошевелилась, отодвигаясь от чего-то твердого, врезающегося в ребро. Она осторожно ощупала предмет. Рукоять. К здоровенному ножу Моргана прибавился еще один. Приготовился к худшему. Марго закрыла глаза и уткнулась ему в плечо. Молиться, чтобы худшее не наступило…